В моей смерти прошу винить… (сборник) - Александр Варго

Граф даже не поверил своим ушам. Вот он, рай для вампира – ночь длиною в месяц и работа, от которой получаешь удовольствие. Хе-хе. Граф знал, что непременно получит работу в этом заведении. И не только из-за банка крови. Хотя и из-за этого тоже. Что может быть чище донорской крови?

Последние лет пять Граф питался как попало. В ночных клубах в крови малолеток чего только не было. В таблице Менделеева элементов меньше. Тьфу, химия!

В метрополитене продукты также не отличались чистотой. Граф нападал на пьяниц и бомжей. Утром страшное похмелье. Если бы не Охотник и его мания убить вампира, то стал бы Граф алкоголиком.

Вампир улыбнулся своим мыслям, но с воспоминанием об Охотнике пришла тревога. Неглупый малый, этот убийца вампиров. Кого-кого, а его Граф боялся. Хорошего противника сейчас не найти. Этот, пожалуй, со времен Ван Хельсинга самый лучший будет.

Нет, ничто не может испортить сегодняшний день. Граф шел на собеседование в царство экологически чистого продукта.

Охотник снял небольшую комнатку в трехкомнатной квартире. Окно выходило на проезжую часть, вдоль которой тянулись мириады неоновых вывесок. Бутики и кафе, казалось, работали круглосуточно. Охотник приметил среди неонового зарева одну рекламу, гласящую, что под ней находится ночной клуб «Стрекоза».

Стрекоза так стрекоза. Только завтра. Охотник устал. Он установил камеру и включил запись. Теперь можно ложиться спать. Кто бы ни вошел в «Стрекозу», Охотник будет об этом знать. Он подошел к застеленной кровати и, не раздеваясь, упал на нее.

Ветер бесшумно открыл форточку, крупинки снега забились о занавеску и, поняв, что не смогут прорваться в комнату, обессиленные, падали на подоконник. Обычно чутко спящий Охотник даже не пошевелился. Вдруг занавеска вздулась, и из-за нее вышел Граф. Его бледное лицо резко контрастировало с темнотой в комнате, но одежда практически слилась с ней. Поэтому стороннему наблюдателю (если бы он был, разумеется) могло показаться, что голова вампира плывет по комнате одна, отдельно от тела.

Охотник пошевелился, голова Графа замерла. Губы на бледном лице распухли и покраснели. Граф приоткрыл рот. Два жемчужных клыка белели на бархате алых губ. Еще секунда – и обращение произойдет. Это было мечтой Графа и фобией Охотника.

Граф уже склонился над спящим, когда тот перевернулся и выстрелил из обреза. Пуля вошла в грудь. Граф отшатнулся. Рана засветилась, и от нее в разные стороны побежали трещины. Вампир с улыбкой на губах разлетелся на куски. Охотник встал. Неужели так все просто?

Ветер снова колыхнул штору, и из-за нее вышел Граф. Охотник, не целясь, выстрелил. Вампир взорвался. Через минуту из-за занавески вышел еще один Граф. Снова выстрел. А Граф все выходил и выходил. У Охотника закончились патроны. Граф улыбнулся и склонился к горлу Охотника.

– Нет, – прошептал парень.

– Нет! – закричал Охотник и вскочил с постели.

В комнате никого не было, только развевалась занавеска. Охотник поежился и подошел к окну.

– Это сон. Всего лишь кошмарный сон, – прошептал он.

Замок стоял на фоне кровавого заката. Солнце умирало, и в его последних лучах были видны все сколы и трещины на зубчатых стенах замка. Замок был построен на краю большой скалы, так, что с трех сторон он представлял из себя неприступную крепость. На западе виднелась большая долина, а за ней, вдали, возвышались, словно зубы дракона, утесы. Горные цветы и терновник, будто скалолазы, цеплялись за трещины и расселины.

Граф просыпался, когда на полу его комнаты появлялся призрачный свет луны. Просыпался и выходил на охоту. К началу двадцатого века стало затруднительно найти чистую кровь. Да и люди научились защищаться от вампиров. Спасали Графа кровопролитные войны, захлестнувшие Европу в двадцатом веке. Он любил свои земли, буквально пропитанные кровью, и очень скучал по своему дому.

Теперь ему все чаще снился родной замок и скалы, поросшие терновником. Но он не мог вернуться туда, Граф вынужден скитаться по земле в поисках пищи. Да и что тут скрывать – Граф хотел сохранить собственную шкуру. Охотник уже трижды подходил очень близко, Граф едва успевал унести ноги. Последний раз в Питере Граф слишком заигрался и не заметил, когда Охотник устроился в тот же ночной клуб, что и он.

Нет, здесь, под Мурманском, он вряд ли будет искать. По крайней мере, Графу хотелось в это верить.

Он посмотрел на часы. Через час ему заступать на смену. Как он и предполагал, его взяли, а он еще и уговорил их не брать напарников. Мол, все равно бессонница замучила. Они согласились. Еще бы! Вместо трех окладов платить полтора. Экономисты хреновы! Но Графу деньги не нужны.

Он надел пальто и вышел из квартиры.

Он включил камеру. Люди сновали туда-сюда, но ни одного знакомого лица Охотник не увидел.

С чего он вообще решил, что Граф снова пойдет в ночной клуб, кстати, единственный в этом городе. Может, он сторожит какую-нибудь стоянку? Нет, ему нужна кровь и поэтому он будет там, где ее много. А много ее в большом количестве людей или… Как сказал кто-то из великих полководцев, величайший враг прячется там, где ты меньше всего будешь его искать. Граф был величайшим.

Охотник достал телефонный справочник, купленный в киоске на автовокзале. Открыл на букве «П». Провел пальцем по куче всевозможных «Пунктов». Не то. Он задумался, открыл на букве «С». Станции две, а ему была нужна только одна. Он вырвал страницу и аккуратно убрал в бумажник.

Охотник улыбнулся и откинулся на спинку стула. Что может быть проще? Оставался один вопрос: куда пропали три человека? Охотник был уверен – когда он найдет Графа, то поймет, где пропавшие люди.

Первая рабочая ночь прошла спокойно. Граф оскалился. Он напился вдоволь, да еще и прихватил пару контейнеров с собой. Граф даже не предполагал, что это будет так просто. В его распоряжении была связка ключей от всех дверей на станции. Даже от хранилища. За ночь он проверил все помещения, кроме одного. Он не смог подобрать ключ. Ну, ничего, сегодняшней ночью, если не получится открыть дверь, придется воспользоваться одной из своих способностей – просочиться в любую щель.

Автобуса долго не было, и Граф решил пройтись пешком. Постоянная ночь вливала в него бодрость. Здесь, конечно, не было лунного света, как у него на родине, но все-таки его состояние было близко к эйфории. Ему вдруг захотелось взлететь, воспарить над этими людишками. Граф сдержался – нельзя привлекать к себе внимания. Он чувствовал – Охотник где-то рядом.

Охотник проснулся в семь утра. Утро. Что утро, что день, что ночь – одна хрень. Охотник зевнул, оделся и пошел в ванную. Хозяйка не обманула – в квартире кроме него никого не было. Он умылся и взглянул в зеркало. На него смотрел уставший мужчина. Охотник. Он не всегда был убийцей вампиров, не всегда догонял. Было время, когда он был Константином Рониным. Костиком, Костяном, студентом энергостроительного факультета. Тогда его не переполняла ненависть, тогда его сердце было занято любовью. Охотник с силой ударил в кафельную стену.

«Я уже близко, Граф».

Он надел куртку, извлек из-под кровати спортивную сумку, пошарил в ней рукой и достал пистолет. Заложил за пояс. Осмотрел комнату, выключил свет и вышел из квартиры.

Станцию переливания крови Охотник нашел сразу. Машину оставил на противоположной стороне и пошел к одноэтажному зданию. В коридоре, как и в обычной поликлинике, сидели люди. Охотник протиснулся через толпу жаждущих сдать свою кровь и направился к кабинету заведующего. Постучал и сразу же вошел. За столом сидел лысый мужчина в белом халате. Чрезмерная худоба и бледность лица говорили о том, что заведующий отдается делу целиком и полностью. А может, даже был примерным донором и сам ежедневно скачивал с себя по поллитра. Чушь, но вид у медработника был плачевный.

– Чем могу служить? – проскрежетал заведующий.

Охотник достал поддельное удостоверение капитана УБОП.

– Капитан Ронин. Управление по борьбе с организованной преступностью.

– Очень приятно. Присаживайтесь.

Несмотря на улыбку, появившуюся на бескровном лице, Охотник заметил, что заведующий нервничает. Возможно, какие-то махинации с плазмой. Его это не интересовало. Ему нужен Граф.

– У меня к вам несколько вопросов.

– Да, да, пожалуйста.

– Меня интересует вот этот человек.

Охотник достал из бумажника сложенный вчетверо листок, развернул его и положил перед доктором.

– И что я должен о нем сказать?

– Не приходил ли он к вам за последнюю неделю?

– Ну, вы знаете, к нам приходит уйма людей. Мы могли его и не заметить среди всех прочих.

– Да, конечно. Но я говорю не о донорах. Он мог устраиваться к вам на работу.

– Да бог с вами. К нам работников присылают из Мурманска. Начиная от уборщицы и заканчивая вашим покорным слугой.

Какие манеры. Покорный слуга. Охотника начало подташнивать от слащавого тона собеседника.