Львиный престол - Олаф Бьорн Локнит

— Я? — хохотнул варвар. — Я король Аквилонии, Конан Киммериец, из Канахов. А что же до моей истинной сущности…

Он скорчил рожу и удивительно тоненьким голоском пропищал:

— Меня звать Тицо. Я маленький. Я долго спать, — Конан снова изменил голос на свой обычный и, едва сдерживая смех, добавил: — А сейчас я проснулся и хочу вам всем показать, что значит быть настоящим королем!

Вот тут я и потерял сознание.

…Здравствуйте, пожалуйста. Я лежу на жесткой тюремной кровати, с краешку примостился Конан и правой рукой треплет меня за щеку, левой сжимая кубок с вином. Ну и сон приснился! Хотя постойте, почему я остался в этом сне? Говорят, именно таким образом и сходят с ума…

— Поднимайся! — слегка раздраженным сказал варвар. Или это не варвар? — Еще раз прости, что я не объяснил все с самого начала. Нормально себя чувствуешь?

Я кивнул.

— Хорошо, встань, присядь за стол, покушай немного, и тогда поговорим.

На непослушных, едва гнущихся ногах я добрался до своего кресла, опростал полный кубок розового пуантенского, мигом согревшего мои холодные внутренности, и принялся за жаркое. Почему-то очень захотелось есть. Попутно я рассматривал Конана-не-Конана. Невероятно! Никаких внешних отличий! Невозможно так скопировать лицо, фигуру, манеру поведения, нельзя, наконец, освоить привычку короля изредка поглаживать себя по щеке указательным и средним пальцем. У двойника это смотрелось бы неестественно, а здесь…

— Ты чего перепугался как заяц? — обратился ко мне этот человек. — Давай я лучше расскажу тебе эту историю от начала и до конца. Идет?

Слово «идет?» было произнесено именно так, как и обычно. Интонация вопросительная, немножко с ехидством. Правая бровь приподнята. Это Конан. Не может быть никаких сомнений. Тогда какую историю киммериец хочет рассказать и зачем так жестоко меня разыгрывает? И вообще, при чем здесь Тицо? Проклятая зверюга сбежала от нас в Пограничье…

— Ну? — я едва не поперхнулся сочным куском мяса. — Какая такая история?

— Хальк, — многозначительным и серьезным голосом начал Конан. — Ты, главное, слушай и не перебивай. И во имя Митры, не падай снова в обморок! Зачем мне такой нервный библиотекарь?

— Хорошо, — обреченно согласился я, уже готовый поверить в любую небывальщину.

— Ну, прежде всего, — проговорил король, — я вынужден тебя разочаровать. Тот, кто сидит перед тобой, не является Конаном Канах из Киммерии в истинном смысле этих понятий.

— Но… — простонал я.

— Не перебивай, я же просил! Мое настоящее имя тебе, Хальк, известно. Тицо. Конечно, это скорее не имя, а кличка, сокращенная от настоящего прозвания. Однако пусть будет так. Это проще. Удивляешься, почему перед тобой вовсе не маленькая белая зверюшка? Тот облик тоже был не настоящим. Просто мне было необходимо войти в доверие к людям. А кому вы больше всего доверяете? Правильно, небольшим безобидным животным приятного вида. Дальше рассказывать?

— Д-да, — заикнулся я, не зная, что и думать. Это Тицо? Зверек, похожий на домашнюю кошку или медвежонка с белой шерсткой и небесно-голубыми невинными глазами?

— Мне что, надо изменить лицо, чтобы ты поверил? — спросило существо в обличье Конана, чувствуя мое недоверие. — Скажи, в кого превращаться? Хочешь, в тебя? Сам с собой побеседуешь. Или в Мораддина? Или, например, в канцлера Публио?

— Только не в Публио, — по-дурацки ответил я. — У нас с ним разногласия… Если ты — Тицо, то наверняка знаешь, в каком именно поселке ты сбежал, прежде попытавшись убить графа Эрде.

— Пограничье, разрушенная деревня Райта у склонов Граскаальского хребта, — не задумываясь, ответил Тицо. — Граф в меня стрелял из арбалета, но не попал.

— Так, — только и проронил я. — И что теперь делать?

— Выслушать, — серьезно выговорил ямурлакский найденыш. — Понять, чего я добиваюсь. Не считать раньше времени меня врагом, нечистью, нежитью или чем-либо иным.

— Отлично, — сдался я. Проснулось, победив страх и неуверенность, мое неуемное любопытство.

И вот о чем он рассказал.

— Существует множество миров, — начал свою речь Тицо. — Ваш мир, Хайбория, лишь один из бесконечности и сам порождает такую же бесконечность иных планов бытия, отражений, точных подобий этого мира… Впрочем, это неинтересно людям. Они предпочитают цепляться за свой единственный мир. Да, я действительно тот, кого вы именовали Хозяином зеленого огня и Небесной горы. Да, я пришел в ваш мир восемь тысяч четыреста два года назад. Да, я уже пытался направить историю Хайбории в требуемое русло, но два раза это не получалось по независящим от меня причинам, а в третий раз вмешались вы вместе с настоящим королем Конаном. Это было очень остроумно — залить водой моего посланника, изменявшего людей в Аквилонии. Когда посланник был уничтожен, я вынужден был остановить продвижение второго по Немедии.

— Зачем ты это делал? — быстро спросил я. — Чем были виноваты перед тобой тысячи невинных людей?

— Абсолютно ничем, — пожал плечами Тицо. — Мне была необходима рабочая сила, чтобы высвободить то, что вы называете Небесной горой. Человеческий род плодовит и через поколение вы с лихвой восстановите потери… Так вот, после двух неудачных попыток выкопать из Граскаальских скал мой вековечный дом, я решил ждать. Время для Тицо не имеет значения, я практически бессмертен. Я ушел в земли, которые вы теперь называете Ямурлаком. Построил временное пристанище и окружил Ямурлак стеной, через которую невозможно пройти человеку. Я ждал наступления эпохи, когда энергия, которую вы называете «магической» и которой был прежде опутан весь этот мир, пойдет на убыль. Ждал человека, место которого смогу занять я сам, чтобы вести человеческий род к процветанию. Я дождался. Им оказался Конан.

— Постой, — прервал я увлекшегося Тицо. — Ведь твои, как ты выражаешься, посланники, губили все живое на своем пути! Мы полагали, что когда подземные чудовища встретятся под Иантой Офирской, в огромном треугольнике, который образовывала их дорога, погибнет все живое!

— Вы ошиблись, — рассмеялся Тицо. — Мне были нужны беспрекословно подчинявшиеся моей воле существа. Встретившись под Иантой, посланники должны были остановиться и прекратить работу. Да, разумеется, почти сто тысяч человек были бы изменены, но они выполнили бы свое предназначение, послужив во благо будущего.

— Чьего будущего? — агрессивно спросил я. — Твоего?

— Вашего, — уверенно ответил Тицо. — Вы не знаете, что грозит Хайбории в ближайшее время. То есть не далее чем спустя пять сотен солнечных кругов. А я это вижу. Я умею предугадывать будущее, проникать мыслью через время.