Брачный антракт - Марина Белкина

– Знаю, я сам себе противен! Мне было так плохо, не понимал, что делаю!

– Ему было плохо! А ты хоть на секунду задумался, через что пришлось пройти мне в угоду твоей глупой гордости?! Каково было мне после вашего с Юриком развода?

Андрей медленно поднялся с колен и зло прищурился.

– А мы никого не разводили, а – как ты там говоришь? – просто пытались сделать твою жизнь лучше, помирить с мужем. Что? Неприятно самой побывать в шкуре подопытного кролика «Алиби-агентства»?

Ника почувствовала подступивший к горлу комок, но удержала лицо.

– Где мои деньги?

– У меня. Ника… прости!

– Не могу сейчас тебя видеть. Отдай деньги, и я ухожу.

Она брела по улице, не видя дороги. Голова гудела. Вдруг Нику пронзила мысль, от которой она подпрыгнула на месте. Выцарапала из сумки телефон и набрала Мишкин номер.

– Ты все знал, знал с самого начала! – завизжала она в трубку. – Я считала тебя лучшим другом, а ты?! То, что ты сделал, преступно!

– П-почему преступно? Ей же два месяца назад восемнадцать исполнилось, – испуганно пролепетал Мишка.

А он все о том же!

– Не морочь мне голову! Ты знал, что Ринат – мыльный пузырь, просто пшик?

– Шпик? Что это значит? Я не слишком силен в бандитской терминологии…

– У тебя на почве влюбленности размягчение мозгов, что ли, приключилось? – вконец разозлилась она.

– Да ты можешь толком все объяснить?!

– Разумеется! Но как только тебя отпустит!

– Кто отпустит?

Ника закатила глаза, нажала отбой и задумалась.

Скорее всего, Мишка и вправду не в курсе. Юрик не посвятил его в это. Опасался, что лучший друг расколется и все выложит Нике. Мишка не участвовал в этой гнилой истории. Хоть одна хорошая новость.

Впрочем, есть и другая. Ника прижала к груди сумочку с деньгами. Теперь она может отдать долг Полине. Задумалась, возвращать все деньги или оставить себе немного, ведь какую-то часть гонорара она отработала? Впрочем, работу свою Ника выполнила не лучшим образом… Да, справедливо будет, если она вернет всю сумму целиком. И – здравствуй, свобода! По идее, уже сегодня можно в квартиру Егора не возвращаться! Хотя… вещи-то свои забрать надо. И потом, Степка кашляет, а Егор наверняка будет забывать давать ему лекарства.

«Останусь у Егора. Ненадолго, пока Степка не поправится… Однако, как ловко Андрей с Юриком все провернули! Ни на секунду сомнений не возникло! Даже какая-то профессиональная зависть берет…»

– Потрясающе! – громко сказала она, остановившись посреди улицы.

Мамаша с ребенком, проходящая мимо, схватила свое чадо в охапку и юркнула за угол.

Уму непостижимо, сыграл с ней такую шутку! И кто?! Андрей!

В Люблине Ника оказалась поздно. Добиралась на такси – не ехать же на метро с такими деньгами?! – и попала в жуткую пробку.

Она открыла дверь своим ключом. В квартире было тихо. Видимо, Егор уже укладывал Степку. Ника ощутила легкое разочарование – не успела поцеловать маленького бандита на ночь.

Она сняла плащ в прихожей и прошла в большую комнату.

На диване, скрестив руки на груди, сидела Полина. В сильно декольтированном черном платье, как веселая вдова.

«Все, силиконовая кукла, ты больше не сможешь понукать мною и выдвигать условия!» – подумала Ника, но отчего-то испытала не облегчение, а раздражение. Опять притащилась, и чего ей в Лондоне не сидится?!

Вскинула брови.

– Полина? Не ожидала тебя здесь увидеть. А где Степка и Егор?

– Степка уснул, а Егор за сигаретами спустился. Мне велел ребенка сторожить, – ответила Полина.

Сторожить! Говорит о нем, как о какой-то будке.

– А ты зачем приехала? Опять подружка замуж выходит?

– Да нет, – Полина сладко улыбнулась. – Просто вчера мне позвонил твой муж и сообщил, что ты спишь с Егором.

Мимика вышла из-под контроля, и Ника распахнула рот. Ну, Андрей! Подстраховался, значит, хитрый лис.

– И… ты смогла так быстро достать билет на самолет? – Ника судорожно соображала, что на это ответить.

– Смогла. Обманутая женщина способна на многое. – В голосе Полины прозвучала угроза, она зло прищурилась. – Я тебя для чего наняла? А если расскажу Егору, что…

– Стоп! – Ника вскинула руку ладонью вперед и с опаской огляделась по сторонам, вспомнив о камерах. – Пойдем в мою комнату.

– Мы идем в твою комнату? – заорала Полина.

– Не кричи, ребенка разбудишь, – процедила сквозь зубы Ника.

Эта расфуфыренная девица просто выводила ее из себя. И почему Ника раньше не замечала, какая Полина противная?!

Проходя через детскую, освещенную тусклым светом ночника, Ника склонилась над спящим Степкой. Его веки дрожали, а пальчики перебирали воздух, словно цепляясь за тающий сон. Эта дура его потревожила!

– Ш-ш-ш! – Поправила одеяло и на цыпочках подошла к двери в каморку.

Они вошли. Ника прикрыла дверь и, достав из сумки, выложила на стол целлофановый пакет.

– Твои деньги.

Полина поджала губы.

– У муженька выпросила? Но это ничего не меняет. У меня есть твоя расписка. Выметайся отсюда, если не хочешь, чтобы я рассказала Егору…

– Даже не пытайся меня шантажировать! – оборвала ее Ника. – Не забывай, мне ведь тоже есть, что о тебе порассказать. Все поняла? А теперь пошла вон из моей комнаты.

Полина вся подобралась, но не тронулась с места, о чем-то судорожно размышляя.

– И как он тебе в постели?

– Вполне, – в тон ей отвечала Ника.

Полина скользнула колючим взглядом по Никиному лицу, распущенным волосам, телу.

– Ну и стерва же ты! Прикидывалась замухрышкой, а сама… Все равно ты не в его вкусе! И двух недель не пройдет, как он тебя бросит!

– Выметайся!

– А если бы Егор узнал, что ты сделала, порвал бы с тобой немедленно, – продолжала шипеть Полина, – ведь я наняла тебя, чтобы следить за ним и Катькой, и у меня, между прочим, есть твоя расписка! – она повысила голос.

Ника потерла виски. Какой противный голос.

– Полин, хватит голосить, как плакальщица на похоронах. В расписке ничего такого не написано. Я возвращаю деньги, и мы ставим точку в этой истории.

Полина вдруг просияла.

– Все слышал?

Скрипнула дверь, и в комнату вошел Егор. Ника схватила ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Подлая девица! Знала, что ей ничего не добиться от Ники с глазу на глаз, и подстроила ловушку!

– Егор?! Все совсем не так… Я объясню…

Его бледные губы скривились в улыбке.

– А за то, чтобы переспать со мной, тебе тоже кто-то заплатил?

Ника вздрогнула, как от пощечины.

Егор впился взглядом, ожидая объяснений. Она и рада была рассказать все, да не могла, скованная льдом глупой гордости. Оправдываться перед Егором при Полине? Немыслимо! Публичное унижение – Никин персональный ад.