Однажды в Марчелике (СИ) - Сухов Лео

– И что теперь, руки опустить? – удивился Дан. – Или сидеть ждать погоды и удобного случая? А шансов, что Старик жив, всё меньше и меньше.

– Говорю же тебе, рив хороший здесь, – поморщился старик Джон и хитро улыбнулся. – Правильный! Рив, одним словом. За людей горой, взятки не берёт, закон охраняет, порядок блюдёт…

– Что-то ты, дядь, заумничал!.. – заметил Вульф.

– Ну так я касадор старой закалки… – усмехнулся Джон. – Вас-то уже такому не учили. Ни Старик, ни Рональд, покойся он с миром… Вот помню, надо было нам лет тридцать назад собрать денег на первый фургон. А как собрать? Ну и решили мы поезд брать…

– Это всё очень интересно, – со всем возможным уважением кивнул Дан. – Но нам-то как поможет?

– …Так вот я и говорю: решили поезд брать. Ну, всё чин по чину: притащили дерево, положили поперёк рельсов. Поезд появился, а на бревно – никакого внимания. Только огня поддал, железяка проклятая!.. Ну а мы на воллов – и за ним! Бревно в сторону полетело, аж двоих наших зашибло. Мы за задний вагон цепляемся. А машинисты подобрались, да и отцепили его… Открыли мы вагон, а там сраная почта!..

– Ну да, круто всё не по плану пошло… – проговорил сквозь смех Мигель.

– Не так уж и круто… Нет, вовсе нет! – поправил его старик Джон. – Обычно так всё и идёт… Не по плану, а через задницу! А что это значит? А значит это, что чем сложнее план, тем меньше шансов на победу. Ну-ка, слушайте сюда!..

Старый Джон чуть подался вперёд и принялся объяснять.

– Рив-то тут правильный… – с хитринкой в глазах напомнил он.

– Это мы уже слышали! – фыркнул Иоганн.

– Слышать слышали, но ничего не поняли! – Джон ухмыльнулся. – Как вы, парни, считаете, есть обязанности-то у рива?..

– Есть, – Дан прищурился.

– А бывает, что по обязанностям он из офиса выезжает? – поинтересовался Джон.

– За эти дни ни разу не было… – покачал головой Дан. – Да и что его заставит самого явиться?

– А! Вот теперь правильно думаешь! – кивнул Джон. – Сам-то он явится только в двух случаях. Если на город нападут…

– Да уж, нашими-то силами!.. – вставил Мигель, но, наткнувшись на колючий взгляд Джона, вовремя прикусил язык. Не дело перебивать старших, особенно если старшие всё ещё держать ружьё в руках могут.

– …Или если кто-то будет грабить банк! – радостно закончил старый Джон.

Спустя час касадоры, несколько дней ошивавшиеся без дела в Парке, покинули город.

И мало кто из местных жителей – как, впрочем, и из гостей – их запомнил. Каждый день сюда приезжало несколько десятков человек, и почти столько же покидало город. Вот и спрашивается, чего их всех запоминать-то? Известное дело, среди этого потока гостей попадается не так уж и много достойных людей…

Вадсомад Старган, в двух часах пути от города Парке, Марчелика. 3 июня 1935 года М.Х.

Лист бумаги – надо признать, весьма паршивого качества – был расстелен прямо на земле. На нём были старательно нарисованы дома города Парке и центральная улица. А, кроме того, помечены все учреждения, что на ней имелись.

Ещё была обозначена железнодорожная станция, банк и дом рива. Были отмечены и окрестности городка. Во всяком случае, те места, которые признали подходящими для инсценировки предстоящего ограбления.

План старика Джона был прост и незатейлив – а потому прямо-таки убийственно эффективен…

К ограблению банка были привлечены не только Иоганн, Пётр, Мигель, Дан и Вульф – но ещё и Мэнола с Вильямом. И даже молодой Ламмерт должен был принять участие, но он сейчас находился далеко – вместе с воллами касадоров.

Конечно, теперь лагерь остался почти без охраны, но всего на пару дней. На это время его перенесли в тихое и укромное место, куда местные если и приходят, то весьма редко – потому что делать им там вообще-то нечего.

Взамен воллов неподалёку паслись восемь легконогих лошадок, которых касадоры банально и бесхитростно украли с фермы, располагавшейся у городка Грин Медоу. Собственно, именно там их прибытия теперь и ожидал Ламмерт с воллами. Кстати, старик Джон предлагал всем юнцам считать, что лошадей они не крали, а просто взяли взаймы – дабы совесть не мучила.

– Дядя, а ты уверен, что нам следует всерьёз грабить банк? – в который раз спросил Вульф. – Их же сейчас не грабят нормальные люди… Может, просто сделаем вид, что собираемся грабить?

Опасения Вульфа имели под собой некоторые основания. Как, впрочем, и тревога всех остальных молодых касадоров.

Отделения Банка Народной Аристократии были раскиданы по крупным центрам Марчелики. И являлись они не какой-то там частной лавочкой, которая только и заботится, что о собственной прибыли… Это было государственное серьёзное учреждение!.. И было оно настоящим центром финансовой жизни колоний. Сюда стекались налоги из всех больших и малых городков (хотя не так уж много в колониях можно собрать налогов), сюда отправляли свои сверхприбыли ростовщики (а вот тут – да! – денег было много), отсюда финансировались важные проекты и государственные программы…

Ну ладно, про государственные программы, положим, больше к слову пришлось – не было их в Марчелике, только на Старом Эдеме… Но если бы они были, то финансировались бы именно отсюда!.. Банк Народной Аристократии имел свою охрану, куда больше похожую на маленькую армию, а ещё свою службу охотников за головами – и даже пользовался расположением церкви. Недаром же цензором всех предлагаемых проектов всегда выступал епископ Народной Аристократии, а не какой-нибудь чиновник.

Поначалу, в силу некоторых особенностей вольницы Фор-Носта, грабежи случались часто. Отчаявшиеся быстро и легко разбогатеть банды колонистов нападали на отделения, поддавшись тлетворным нашёптываниям врага рода человеческого – а оттого возжелав лёгких и быстрых денег. Многие ограбления заканчивались удачно, и потому на греховный путь разбоя вставали всё новые и новые банды.

И тогда из Старого Эдема прибыл корпус охраны с отрядами охотников за головами. В 1889 году началось то, что среди касадоров нередко называли «Дикой Охотой», а среди колонистов Нового Эдема – «Большой Облавой».

Охрана встречала вконец обнаглевшие банды винтовками и пушками, не обращая внимания на сопутствующие жертвы. В результате, из-за «Дикой Охоты» страдали и окрестные дома, и особо неудачливые мирные жители. Поэтому любители лёгких денег вскоре становились людьми, которых крайне нежелательно было видеть в любом городе Марчелики.

И даже если ограбление оказывалось удачным, то на след вставали охотники за головами, которые шли по этому самому следу – и постепенно вырезали всю банду.

К 1905 году ограбления прекратились практически полностью. И только редкие отморозки решались нападать на отделения Банка Народной Аристократии…

– Изобрази женщину! – потребовал у племянника Джон.

– Зачем? – удивился тот.

– Я сказал, изобрази женщину! – Джон нахмурился.

Вульф не стал спорить и попытался. Он прошёлся мимо друзей, старательно виляя бёдрами из стороны в сторону. И даже пальчиками помахал со словами: «Хей, мальчики!».

Не удержавшись, молодые касадоры, засмеялись, а вот старый Джон всё ещё продолжал хмуриться…

– И это, по-твоему, женщина?! – грозно спросил он, а потом принялся распекать племянника. – Бёдрами вилял так, будто толпу расталкиваешь! И пальцами ты махал прямыми, а женщины их сгибают. И ты уж прости, но в такой говняной компании, как ваша, нормальные женщины кричат не «Хей, мальчики!», а «Господи, помилуй и обереги!»… Ты хоть раз их рожи-то видел со стороны? Женщина из тебя не ахти… Изобрази ростовщика!..

Вульф пожал плечами и принялся строить из себя ростовщика: выпятил живот, предлагая друзьям недорого взять взаймы, а потом грозно требовал вернуть с процентами.

– Парень, очнись! – прервал его артистичное выступление Джон. – Ростовщик не станет бегать по городу и предлагать людям деньги! Он сидит в своей конторе и ждёт, когда клиенты сами придут. И выбивать долги он сам не будет! А уж предлагать деньги касадорам – это вообще для них табу! Как можно предлагать деньги тем, кого потом и отправишь выбивать долги?