Религиозно-философские основы истории - Лев Тихомиров

{12} Быков Владимир Павлович (псевд. Пироцкий) — в начале XX в. был лидером русских спиритов. В 10-х годах был приведен к Православию миссионером Иваном Георгиевичем Айвазовым (1872 — после 1917) и стал православным писателем.

{13} Дюрвиль Гектор (1849 — ?) — профессор, читал курсы о магнетизме в Парижской практической школе магнетизма.

{14} Преподобный Иоанн Кассиан Римлянин — пресвитер массийский (Марсель). Знаменитый подвижник конца IV — нач. V в. Один из первых основателей монашества на Западе. Ученик св. Иоанна Златоуста и восточных аскетов.

{15} Эммануил де Руже (1811 — 1872) — знаменитый французский египтолог.

{16} Рагозина Зинаида Александровна — член английского «Общества изучения Азии». В начале XX в. публиковала различные сочинения по истории древней Азии.

{17} Мюллер Макс (1823—1900) — английский филолог-востоковед, специалист-индолог.

{18} Штейнер Рудольф (1861 — 1925) — немецкий мистик, основатель антропософии.

{19} Шантепи де ла Соссе Даниэль Пьер (1849—1920) — доктор и ординарный профессор теологии в Амстердамском университете.

{20} Гесиод (VIII —VII вв. до P. X.) — первый известный по имени древнегреческий поэт.

{21}  Фалес (ок. 625 — ок. 547 до P. X.) — первый греческий философ, основатель милетской школы.

{22} Анаксимандр (ок. 610 — после 547 до P. X.) — древнегреческий философ. Автор первого философского сочинения на греческом языке «О природе».

{23} Анаксагор из Клазомен в Малой Азии (ок. 500 — 428 до P. X.) — древнегреческий натурфилософ. Основное сочинение — «О природе».

{24} Протагор из Абдеры (ок. 490 — ок. 420 до P. X.) — древнегреческий философ, софист.

{25} Горгий (ок. 483 — 375 до P. X.) — философ-софист. Автор сочинения «О природе, или О несуществующем».

{26} Осокин Николай Алексеевич (1843—1895) — доктор исторических наук, профессор Императорского Казанского университета.

{27} Прутц Ганс (1843 — ?) — немецкий историк, профессор Кенигсбергского университета.

ОТДЕЛ ТРЕТИЙ

Откровение Сверхтварного Создателя

Глава XVI

Избрание Израиля

Всякая идея о Высшем Принципе, из которого появляется все существующее в мире, имеет своим последствием то или иное наше личное поведение, а засим и устройство, и ход общественной жизни. Откровение Бога Создателя и Промыслителя неизбежно связано с тем, что Он ставит миру какие-либо цели, требует их исполнения, является Владыкой людей, другими словами, следствием этого Откровения является Царствие Божие в людях. Такое откровение может быть даваемо и отдельным лицам, но оно должно было иметь также некоторого национального носителя, ибо Царствие Божие осуществляется не в личности только, а и в коллективности, в человечестве. Оно осуществляется не в простом веровании, но и в самой жизни этой коллективности. Поэтому первоначальным носителем Откровения, осуществителем жизни, из него вытекающей, проповедником Откровения и словом, и жизнью своей должен был явиться какой-нибудь народ, некоторая коллективность.

Таким народом и был избран Израиль.

Первоначальным избранником явился один человек — Авраам, затем — народ, составившийся из его потомства. Это была Ветхозаветная Церковь. С пришествием Спасителя с полнотой Откровения явилась Новозаветная Церковь: Царствование Божие распространяется на все народы и племена. Пройдя личную стадию, потом национальную, Царство Божие стало космополитическим и универсальным. В окончательном осуществлении, в будущем оно должно наконец охватить еще новые сферы бытия, чтобы «все небесное и земное соединить под главою Христом» (Еф. 1, 10). Таковая общая эволюция, согласно самому Откровению.

Избранный народ по самой идее Бога Создателя и Промыслителя, ставящего Свои цели для всех людей и всего мира, не мог являться исключительным обладателем Царствия Божия, а мог быть только носителем его для передачи всему остальному человечеству. Соответственно с этим он должен был выработать свое понимание, свою внутреннюю жизнь, свое отношение к Богу и людям, должен был открыть это отношение к Богу и ближнему остальному человечеству, подготовить его к принятию Царствия Божия, когда оно «приблизится», и к восприятию полноты Откровения, когда явится Божественный его Носитель, имеющий в Новом Завете Бога с людьми осуществить смысл и дух Ветхого Завета и вместо закона Моисея дать человечеству закон Христа.

Носителем этой миссии и был избран еврейский народ.

Часто спрашивают, почему именно народ израильский, а не какой другой был избран для этой миссии?

Отвечают на это обыкновенно указаниями на национальные свойства израильтян. Известный еврейский поэт и мыслитель Иуда Галеви объяснял, что Адам был создан совершенным существом и мог непосредственно познавать все истины. Эту свою природу он передал Аврааму и двенадцати патриархам, вследствие чего народ израильский «исключительно способен к божественной благодати, и в особенности к пророческому дару». При этом остается, однако, неясным, почему общий предок Адам передал свои высшие способности только Аврааму и двенадцати патриархам, обойдя все остальное свое потомство в роде человеческом.

Владимир Соловьев, вдумываясь в причины избранничества евреев, указывает в их национальном характере совокупность качеств, которые делали их наиболее пригодными для пронесения в мир спасения людей. Его соображения вкратце таковы.

Евреи отличаются, говорит он, глубокой религиозностью, преданностью своему Богу до полного самоотвержения. Быть может, ни один народ не способен с ним в этом отношении сравниться. Засим евреи отличаются чрезвычайным развитием самочувствия, самосознания и самодеятельности. Весь Израиль — и каждая семья его, и каждый член семьи до мозга костей проникнуты чувством и сознанием своего национального, семейного и личного «я» и стремятся проявить это самосознание, упорно и неутомимо работая для себя, семьи своей и всего Израиля. Наконец, евреи отличаются чрезвычайным материализмом. Таким образом, характер их обнаруживает одинаково и силу божественного начала, и силу человеческого самоутверждения, и силу материального элемента. Соединение этого наиболее соответствует данному им высокому назначению.

Веруя в Единого Бога, еврей не терял своего личного самочувствия и не полагал религиозной задачи человека в том, чтобы слиться с Божеством, расплыться в Его всеединстве. Религиозность еврея являлась не уничтожением человека в универсальном Божестве, а личным взаимодействием между Божеским и человеческим «я». Именно потому, что еврейский народ был способен к такому пониманию Бога и религии, он и мог стать избранным народом Божиим. Союзный договор, или завет, Бога с Израилем составляет сосредоточие еврейской религии. Явление это единственное во всемирной истории, ибо ни у какого другого народа религия не принимала этой формы союза или завета между Богом и человеком как двумя существами, хотя и не равносильными, но нравственно однородными.

Такое высокое понятие о человеке не нарушает величия Божия, а лишь дает ему обнаружиться во всей силе. В других религиях ни Бог, ни человек не сохранили своей самостоятельности: человек становился рабом неведомых и чуждых законов, а Божество иногда являлось игралищем человеческой фантазии. В иудейской религии, напротив, с самого начала одинаково сохраняются обе стороны: и Божеская, и человеческая. Наша религия начинается личным отношением к Богу в завете Авраама и Моисея и утверждается теснейшим личным соединением Бога и человека в Новом Завете Иисуса Христа. Эти два завета суть две ступени одной и той же богочеловеческой религии. Еврейская личная самоуверенность и энергия в этом случае служат на пользу религиозного сознания. Человек от природы слабый не способен и к сильной религиозности. Истинная религия требует человека, который способен совершить подвиг. Наконец, материализм евреев хотя и переходит иногда в низменные сферы, но даже сребролюбие евреев освящается по большей части высшей целью: обогащением и славою всего Израиля. В отношении же религии материализм их проявляется правильным отношением к истине. Евреи, верные своей религии, признавая духовность Божества и Божественность человеческого духа, не хотели отрезывать эти высшие начала от их материального выражения. Евреи не были служителями и поклонниками материи, а лишь не относились к ней ни с отчуждением, ни с враждою восточного дуализма. Они видели в материи не дьявола и не Божество, а лишь недостроенную обитель богочеловеческого духа. Религиозный материализм евреев заставлял их обращать величайшее внимание на материальную природу не для того, чтобы ей служить, а чтобы через нее служить Вышнему Богу. Они отделяли в ней чистое от нечистого, святое от порочного, чтобы сделать ее достойным храмом Высшего Существа. Еврей заботится об освящении самой телесности, и в этом отношении его материализм служит религиозную службу и дополняет религиозное действие первых двух черт еврейского национального характера. Эти три качества, в совокупном действии, прямо соответствовали миссии этого народа и способствовали совершению в нем дела Божия[130].