Таблеточку, Ваше Темнейшество? (СИ) - Алая Лира

Безмолвный призыв о помощи Мика я проигнорировала, более того, даже не пыталась сдержать улыбку: Рэйвен-то не лишен чувства юмора и способности с чувством и расстановкой подколоть.

К моему огромному сожалению, Мик пришел в себя быстро. Посмотрел на меня, прекрасно понимая, что будь хоть какая-то опасность, я бы тут не смеялась, посмотрел на ржущего Шорсейна, и воскликнул:

— Папочка! Я так рад тебя встретить!

Я бы его похвалила за актерское мастерство, если бы он смог сдержать смех. Не смог.

— Ладно, сыночек, с тобой мы потом отдельно поговорим, — фыркнул Рэйвен. — Мне весьма интересно узнать, почему при въезде в город меня в первую очередь поздравили с новоприобретенным наследником, а когда я поинтересовался, что и как, то мне так и не смогли ответить более или менее внятно, откуда он у меня взялся. Но зато четко рассказали, где мой сын разместился и как он выглядит. И, о чудо, описание совпало с тобой полностью. 

Мик чуть виновато потупился, а потом вздернул подбородок, явно готовясь защищаться. Эх, он слишком часто вел себя как взрослый, от чего я забывала, что Мик всего лишь подросток с непростой судьбой. И пока еще не понимает, что от таких как Рэйвен, защищаться нет смысла: это не тот человек, который позволит делом или словом обидеть ребенка. У меня не было розовых очков, я понимала, что у Рэйвена будут какие-то неприятные черты. Но бить слабых — морально или физически — явно не в его характере.

— Если со мной потом, то с кем сейчас? — тут же зацепился за фразу Мик.

— Как с кем? — удивился Рэйвен. — Конечно, с Лерией! Только мне бы присесть после дороги, сутки в пути, ехали без остановки.

— И пожрать? — деловито осведомилась Ная.

— И пожрать, — не стал отрицать Рэйвен.

На кухне Рэйвен опустился на деревянный стул с таким видом, будто это ортопедический матрас был. Я под руководством Наи с Наем разогрела еду. Самой мне не давали — опасались, что будут страдания. Мои по потерянной еде, которую я либо сожгу, либо уроню, конечно. Ну, простите, что вся эта кухонная утварь этого мира такая странная, что я не знаю, как к ней подступиться!

После того, как перед Рэйвеном оказался скромный ужин, я села напротив, а вот остальные почему-то присаживаться не торопились.

— Шорсейн, мы идем наверх, — сказала Ная.

— Хорошо, идите, — сказал оборотень, не понимая, что это не простая констатация факта, а толстый намек.

— Мы — это значит я, Най, Мик и ты, — улыбнулась Ная.

— А... — если Шорсейн и хотел возмутиться, то не успел: детишки потащили его наверх.

Милые маленькие сводники. Или понимающие и внимательные детишки, которые запомнили, что поговорить хотели со мной. И не только маленькие: Мик, закрывая дверь кухни, даже подмигнуть мне умудрился. Ах ты ж... сыночек!

— Как у вас тут дела? — спросил Рэйвен, когда ополовинил тарелку с едой.

Я постучала ноготками по столу, задумываясь, надо ли рассказывать все Рэйвену. О нет, я вовсе не думала строить из себя сильную, независимую и гордую девицу, которая убьется, но сделает все сама, а потому замолчит о проблемах. Это глупо. Во-первых, ну какая я сильная и независимая, если бы не магический контракт, Рэйвен и отправленный им Шорсейн мне под бок? Во-вторых, вдруг моя проблема решается щелчком длинных и идеально ровных пальцев Рэйвена, а я тут комедию ломаю? Просто он был таким уставшим, голодным, что у меня совесть не позволяла загружать его лишней информацией.

— Мне есть что рассказать, но давай ты сначала поешь, выспишься, а после я загружу тебя своими проблемами?

— Не получится поспать, — сказал Рэйвен. — Нам нужно срочно прямо сейчас организовать свидание.

— Чье? — спросила я настороженно.

Разумеется, я прекрасно поняла. Но спрашивать, какую таблеточную дивизию прямо сейчас, почему срочно и что делать, если я хочу спать, Рэйвен еще больше хочет спать, а не свидание, я посчитала чрезмерным.

— Наше.

— А почему сейчас-то?

— А можно я не буду отвечать на этот вопрос? — спросил Рэйвен, проникновенно глядя мне в глаза.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Почему? Неужели такая ужасная причина?

— Ужасней не придумаешь! Любому мужчине, который посмел бы сказать такое понравившейся девушке, я бы посоветовал отрубить голову за ненадобностью — с первых слов будет ясно, что голова лишь для красоты, — ответил Рэйвен.

— То есть, ты предполагаешь, что если у мужчины голова на плечах исключительно для красоты, то ее можно и снести? — рассмеялась я, мысленно отметив, что я — понравившаяся девушка.

— Нельзя, конечно, — вздохнул Рэйвен. — Но только потому, что убийства запрещены. Но иногда так хочется, так хочется!

— Так что за причина? Контракт шалит? Разве не рано? — удивилась я.

— Лерия, — сказал Рэйвен.

Я взглянула и едва не подавилась: зачем на меня такие соблазнительные улыбки направлять? Не то что не действует — вроде бы действует, но, в конце концов, я немного не в том возрасте и душевном состоянии, чтобы на это дело повестись и забыть обо всем остальном.

— Что? — насторожилась я.

— Ты можешь представить, что мне просто очень не терпится побыстрее пригласить тебя на свидание и пообщаться на едине? — спросил Рэйвен, неожиданно кладя свою руку поверх моей.

Приятно. Ладонь на удивление шершавая — кто бы ожидал это от человека, который занимался аналогом офисной работы? С другой стороны, и фигура, и этот запылившийся плащ активно демонстрировали, что Рэйвен не только за стулом сидеть горазд. Руку я отнимать не стала: хочет за мной ухаживать — так я совсем не против. Впервые мечта моей мамы, в которой я встречаю достойного мужчину на своем жизненном пути, не вызывала у меня отторжения.

— Представить-то я могу... Воображение у меня богатое, но лучше бы ты правду сказал, — ответила я.

— Сказать — не скажу, но могу показать.

— Показывай! — смело сказала я.

Ну, я такая смелая была, потому что уверовала в непогрешимую адекватность и благоразумность Рэйвена. И совсем не была готова к тому, что тот резко начнет снимать с себя вещи. Сначала мужчина встал, скинул с себя легкий верхний плащ на стул, потом зачем-то принялся расстегивать камзол.

Я настороженно уставилась на Рэйвена, после чего встала и сделала пару шагов назад. Назад к такой удобно стоявшей кочерге. Если Рэйвен чего не того про меня подумал, потрогав мою руку, то моя совесть не будет страдать, когда я его слегка приласкаю железной фиговиной. Как-то я предпочитала более степенное развитие событий.

— Лерия? — позвал меня Рэйвен, снимая с руки какие-то плотные наручи. — Зачем тебе кочерга?..

Недоумение быстро сменилось пониманием.

— О, светлых раздери, прости, Лерия, прости, — выругался Рэйвен. — Я забыл, что у тебя рабочая травма.

— Рабочая травма?

— На раздевающихся мужчин и показы всего лишнего и непонятного. Ты не подумай, я только руку с печатью хотел показать, — Рэйвен продемонстрировал мне свое запястье, на которым ярко горел какой-то знак, а сама кожа казалась до ужаса воспаленной. — Стыдно признаться, но именно из-за этого я немного тороплюсь со свиданием.

— Извини, — выдохнула я, тут же отпуская кочергу.

Зараза, ну как так можно было? Рэйвен ведь приличный мужчина, ну о чем я подумала?!

— Не извиняйся, — неожиданно серьезно сказал Рэйвен. — Ты все правильно сделала — мне нужно было нормальным языком все объяснить. И лучше ты кого-нибудь случайно огреешь железякой, чем пострадаешь. Не волнуйся, я знаю, что делать с трупами. Лерия, зачем ты тыкаешь мне пальцем в щеку?

— Проверяю, настоящий ли ты, — честно ответила я, а после, взглянув на воспаленное запястье, спросила: — Может какое-то лекарство приложить? Выглядит болезненно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Лучшее лекарство — свидание с тобой, — ответил мне Рэйвен.

— Тогда предлагаю вылечить тебя прямо сейчас без лишних разговоров.

Глава 19 

Перед уходом мы дали все возможные ценные указания детям, улыбающимся уж больно хитро (мелкие сводники, хоть брачное агентство с ними отрывай, а не аптеку!), и Шорсейну. Рэйвен еще и демонстративно пересчитал флаконы с валерьяной, на что Шорсейн обиделся: