Проект Россия. Полное собрание - Юрий Шалыганов

Чтобы понять причину, следует ответить на вопрос, в какой ситуации такой приказ возможен? Безусловно, при наличии политической воли. Если будет политическая воля, многие негативные процессы будут исправлены или приостановлены. Из СМИ исчезнет (или ослабнет) разрушающий сознание эффект. Отечественную промышленность защитят пошлинами. Природные ресурсы вернут государству и прочее. В теории все просто. Но для демонстрации политической воли нужна команда.

Можно отдавать приказы, которые вызовут крупные последствия, только при условии, что за спиной приказывающего стоит монолитная команда единомышленников, готовая и способная противостоять вражеским противодействиям. Однако слепить эту команду «по-скорому» и на коммерческом принципе невозможно. Команда, которую строит сегодняшняя власть, создана на личных отношениях, что ограничивает ее величину. Для изменения ситуации нужна команда из тысяч и тысяч, тогда как команда на личных отношениях никогда не будет превышать нескольких человек. При увеличении предельно допустимого количества членов она начинает дробиться внутри себя на мелкие группы. Попытки решить проблему материальными стимулами приводят к росту коллектива, но это уже не команда. Это похоже на монастырь, куда пришли люди и заявили себя монахами, но не потому, что собрались Богу служить, а по каким-то иным причинам. Кому переночевать негде, кому поесть хочется, кому-то зарплату за «монашество» посулили. Кто-то видит, что украсть можно. Ну и так далее. В итоге получается что угодно, только не монастырь.

Понятно, что команда, собранная по такому признаку, не является той, на основании которой можно демонстрировать политическую волю. Наемные партийцы всегда будут озвучивать одни цели, а стремиться к другим.

Чтобы не питать иллюзий относительно правительства, давайте рассмотрим ситуацию, царящую в коридорах власти. При каких условиях возможен приказ и долгосрочное направление? Во-первых, только на осмысление ситуации нужно время. Во-вторых, нужно определить генеральное направление, вытекающее из ситуации. В-третьих, отдавать генеральный приказ целесообразно только тогда, когда есть уверенность, что на его выполнение сможешь дать столько времени, сколько требует решение задачи. Здесь даже ресурсы вторичны. Что толку ставить задачу, на решение которой требуется десять лет, если невозможно гарантировать наличие этих десяти лет.

Возвращаясь к нашей ситуации, скажем, что решение некоторых проблем России требует не одного десятилетия. Откуда же им взяться, если власть ограничена четырьмя годами? Первый год правитель осматривается. Второй год осмысливает ситуацию, и, если охватывает ее целиком, понимает, что нужно делать и сколько времени требуется для этого. Затем вспоминает, что власти осталось два года, и ясно видит, что реально за этот срок ничего серьезного сделать невозможно. Третий год временный хозяин пытается как-то управлять государством, что, в общем, выражается в реакции на сиюминутные проблемы, то есть занимается политической и экономической текучкой, которая ничего не решает. Правитель прекрасно начинает это понимать, и на четвертый год все внимание переключает на подготовку к выборам. Если выигрывает, на пятый год он пытается запустить процессы, реализация которых укладывается в отведенное время. Заниматься более фундаментальными проблемами не имеет смысла, они выходят за временные рамки. Поэтому шестой и седьмой год уходят на приспособление к ситуации. Фундаментальные процессы, на которые нет возможности повлиять, множатся, двигаясь своим порочным путем.

Временный правитель окончательно понимает, что ничего изменить нельзя. Если, на беду, этот правитель считает демократию оптимальной моделью, однажды он приходит к мысли, что бардак в стране есть нормальное положение вещей, обусловленное объективным законом. Так живут все страны, значит, и мы тоже будем приспосабливаться. Далее следует вывод, что идти против закона бесполезно, можно расслабиться. Вооружившись таким самооправданием, правитель отворачивается от объективной действительности, становится циничным и готовится к достойному уходу от власти. Как готовится – отдельный разговор. Вариантов много, но все они не имеют ничего общего с заботой о стране. Потом приходит следующий правитель на четыре года. Очень скоро он сознает, что ограничение по сроку правления создает ограничение по масштабу действия. И далее гарантированно проходит тот же круг, что и его предшественник.

Вот почему Россия катится в пропасть, а правительство ничего, кроме сиюминутного приспособления, не делает. Такой характер действий объясняется не тем, что правительство не хочет действовать иначе, а тем, что это в принципе исключается самой системой. Большие задачи требуют большого времени. Гарантированные четыре года правления на фоне этих задач выглядят насмешкой над здравым смыслом. Большевики смогли показать фантастический рост потому, что исходили в решении задач не из срока правления, а из генеральной целесообразности. Разрушенный гражданской войной и разрухой нищий СССР догнал и перегнал сытый и благополучный Запад благодаря тому, что находился под постоянной властью команды, объединенной общей идеей. Потому что большевики планировали как хозяева, а не как временщики.

Преимущество хозяина над временщиком подтвердилось еще раз, после Великой Отечественной войны. СССР не только быстро догнал сытую, нажившуюся на военных поставках Америку, он еще и по всему миру построил свыше шести тысяч предприятий. Это сделала страна, недавно вышедшая победителем из самой страшной бойни. Изможденная и обескровленная, она оказалась способной на такие чудеса только потому, что план действий определялся целесообразностью, а не подгонялся под срок власти. Сейчас, когда никакого постоянства нет, когда власть как проходной двор, страна неизбежно разбазаривается. Был хозяин – была страна. Когда хозяина не стало, набежала куча самозваных «племянников», которые всеми правдами и неправдами стараются урвать как можно больше из доставшегося наследства. И остановить этот процесс нельзя никакими способами, пока снова не появится крепкий хозяин. Из пустого места хозяин появиться не может. Требуются условия.

Мы решим все фундаментальные задачи, начиная от восстановления промышленности и заканчивая возрождением веры в Бога, когда в России власть не будет ограничена никакими сроками. До тех пор пока в стране не будет хозяина, никакие серьезные начинания дальше фиксирования благих намерений на бумаге и разворовывания (освоения) выделенных на это средств не пойдут.

Сегодня Рынок создал такие условия, что команды образовывают не люди, а кресла. Люди выпадают из обоймы, если выпадают из кресла. На освободившееся кресло садится новый человек, которого в любой момент можно заменить. В итоге ситуацию направляет не команда людей, а команда «кресел», к которым люди лишь прилагаются. Человек, попавший в «кресло», понимает свою задачу как удержание в этом предмете властной «мебели». Нужно это ему не для того, чтобы заботиться об обществе, а для того, чтобы решать свои проблемы. И не потому, что он такой-сякой плохой бюрократ, а потому что человеческая природа такова. Больших людей в принципе мало, а у маленьких маленькие цели. Величина цели определяет логику действий. Если человек мыслит в категориях «песочницы», он и ресурс свой направляет к своим целям: машина, дача, любовница и т. д. Как говорилось выше, не может маленький мальчик заботиться о доме, в котором живет. Ему игрушка дороже дома. Над этим можно сколько угодно смеяться, но это реальность. Людей сдувает с рабочих мест, как только закончился рабочий день. Не могут люди заботиться о том, что находится за рамками их сознания. Они стремятся туда, где их ждет понятная им жизнь – на дачу, на футбол, в семью и прочее. Это надо понимать, как мы понимаем малышей, самозабвенно лепящих свои куличи. В школу ходить или что-то по дому делать они могут только через принуждение со стороны родителей. Если принуждения нет, каждый, у кого есть дети, знает, что из этого получается.

Исходя из сказанного, надо признать очевидное. Стране нужна политическая воля. Для этого необходима мощная команда. Такая команда может образоваться только вокруг идеи. Не вокруг денег и личных отношений, – это все приложения, – а только вокруг идеи. Пока нет идеи, сила, достаточная для спасения России, не может образоваться в принципе.

Когда люди предлагают что-то сломать, закономерно спросить, а что они предлагают взамен? Призыв сначала сломать, «а потом что-нибудь придумаем», не вызывают доверия. Без общего понимания, что будет вместо демократии, невозможно конструктивно действовать. Но здесь подвох. Можно всю энергию пустить «в гудок». Споры о том, что будет вместо демократии, могут длиться веками, тогда как с угрозами демократии нужно бороться уже сейчас.