Час отплытия - Мануэл Феррейра
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда тетушка Жожа сойдет с парохода, она уже не будет прежней Жожей, которая содержала столовую-пансион на приморской улочке. Когда тетушка Жожа сойдет с парохода, все станут относиться к ней с почтением — ведь она мать доктора Роландо. Она наймет служанку и будет наслаждаться комфортом. «Послушай, Жожа, ты же собиралась ехать в Америку». — «Да, с тех пор как мои девочки пристроены, я только и делаю, что обдумываю всевозможные планы на будущее. Однако, когда Роландо купил мне квартиру, я решила остаться здесь, в Лиссабоне. Не то бы, наверное, последовала примеру сестры Фаустины. Знаешь, поездка в Америку — выгодное дело. Куда более прибыльное, чем заниматься контрабандой в порту. Главное, чтобы у тебя в Штатах были родственники или знакомые. Вот, например, сестра Фаустина, она с Саосенте махнула прямехонько в Нью-Йорк, где ее ждал наш двоюродный брат Онтоне, а оттуда она отправилась на автомобиле в Принстаун, посетила Нью-Джерси, а там и до Нью-Бедфорда рукой подать. Вы же знаете, в Бедфорде полно зеленомысцев. Она всюду побывала, ездила на легковой автомашине, на грузовике, на поезде, на автобусе, на подземке, летала на самолете. Вот какая она путешественница. В Бедфорде Фаустина пробыла дольше всего. Там живет наша двоюродная сестра Дада́. Когда приезжает кто-нибудь из зеленомысцев, земляки непременно являются к ней с визитом — поболтать, отвести душу, узнать, как дела на Островах, справиться о семье, о родных и дальних родственниках, посидят, выпьют чайку, а перед уходом оставляют деньги. Десять, двадцать долларов, некоторые даже тридцать и больше дают. Однажды сестра Фаустина ужасно рассердилась. Какой-то соотечественник оставил всего-навсего один доллар. Ну разве не нахал? Если ты собрался уезжать, в зеленомысском клубе устраивают в твою честь прощальный вечер. Только для креолов. Все являются в выходных костюмах и нарядных платьях, красиво одетые, в модных туфлях, с уложенными в парикмахерской волосами. Гости танцуют, беседуют между собой, потом их имена и фотографии появляются в газете. Знаете, сейчас зеленомысцы в Америке помешались на том, чтобы произносить спичи. Ведь это сущее бахвальство, верно? Стоит нашему земляку попасть в Америку, как он начинает провозглашать тосты, будто на свадьбе. Говорит один, потом другой, каждый непременно хочет произнести речь, а как же иначе? Точь-в-точь как у нас на Островах, где-нибудь в глухомани. Однажды я отправилась на свадьбу к знакомым в Санта-Катарину, так вот, там мне довелось услыхать, как держит речь ньо Лоуренсо Себастьян. Ньо Лоуренсо Себастьян — человек состоятельный, земли у него хоть отбавляй. На свадьбу ли, на крестины, ньо Башу приглашают обязательно. И вот мне однажды довелось послушать, как он говорит. Признаться откровенно, я чуть со смеху не лопнула — ньо Баша треплет языком, а гости с воодушевлением хлопают в ладоши.
— Солдаты, хранящие честь оружия, и знатные бароны!
— Слава! Многие лета ньо Баше! Он большой человек, ума палата, и говорит — как пишет!
— Которые с западного побережья Лузитании…
— Слава! Многие лета ньо Баше! Он большой человек, ума палата, и говорит — как пишет!
— По морям, где доселе никто не плавал…
— Слава! Многие лета ньо Баше! Он большой человек, ума палата, и говорит — как пишет!
— Друзья мои, слушайте внимательно! Человек без жены — все равно что мясо без маниоки, он словно стакан без полной бутылки, словно рот без куска! — Вы представляете, эти бедняги негры все ладони себе отхлопали в честь Лоуренсо Себастьяна по прозвищу ньо Баша. Так вот, у наших земляков в Америке тоже появился пунктик — говорить спичи. Правда, они произносят их по-английски. Португальский там мало кто знает, а креольский вообще презирают, и ребенок, родившийся в Америке, говорит на исковерканном криольо, не язык, а просто мешанина какая-то. Сестра Фаустина прожила в Штатах год и два месяца. Все время она проводила в гостях — на приемах, на обедах с богатыми людьми. Если б Фаустина пробыла там еще немного, вернулась бы миллионершей, я ей так прямо и сказала. Она возвратилась с полной кубышкой денег, теперь живет в Бразилии. Зеленомысцы в Америке помогают землякам. Потом сестра Фаустина написала мне, что надумала еще разок съездить в Америку. Я тут же намотала себе на ус: неспроста сестрице Фаустине понадобились деньги, верно, она опять что-нибудь новое затевает. Что-то ее ожидает в будущем? Я написала ей: «Знаешь, сестрица, будь поосторожнее и не очень-то мудри. По-твоему, наши соотечественники в Штатах все дураки?»
Только Жожа проговорила эти слова, как вошел Витор, и мы все как один уставились на него. А он едва бросил на нас беглый взгляд и, конечно, тут же заметил наше удивление. Мне давно хотелось познакомиться с этим пареньком поближе, посмотреть, какой он у себя дома. Я воображал его юношей разумным, энергичным, мне представлялось, что поначалу он будет со мной сдержанным, но постепенно раскроется и станет общительнее, я думал о том, что он будет когда-нибудь инженером или — как знать? — может быть, и писателем. Теперь же, увидев его, я вздрогнул, пораженный, и все мы едва удержались, чтобы не вскрикнуть от изумления. Жожа вскочила с дивана и бросилась к нему, и мы последовали за ней. «Витор, сыночек мой, что с тобой приключилось? Волосы мокрые, по лицу течет кровь. Ты упал?» Жожа обмыла, смазала йодом и перевязала рану, которая
