Кольца детей Ауле - Вадим Арчер

Услышав шаги, он обернулся к вошедшим. Стражник согласно этикету представил Келебримбера, хотя это было излишним, потому что оба эльфа давно знали друг друга. Затем он удалился, оставив их наедине.

– Феанарэ, – произнес Гил-Гэлад, словно бы подтверждая факт его появления. – Если не ошибаюсь, ты не появлялся в Линдоне с тех самых пор, как вы с Теркеном ушли на восток. Позже он заезжал сюда, а ты – нет.

– Мне было незачем бывать здесь, Эрейнион. Это Теркен у нас правитель, а я – мастер.

– Но ты все-таки приехал сюда. – Гил-Гэлад внимательно глянул на Келебримбера, словно пытаясь прочитать что-то на его лице. – По правде говоря, это встревожило меня. Что же происходит там у вас, если это заставило тебя покинуть свою мастерскую?

– Там у нас? – переспросил Келебримбер. – Не там у нас, а здесь у вас. Почему ты отказался вернуть кольца, хотя мы просили тебя об этом?

– Я не нашел убедительной причины, чтобы возвращать их. Сначала ваши послы говорили мне о какой-то истории с вашим любимцем Сауроном, о какой-то дурной магии на кольцах, но затем выяснилось, что это касается только гномов и гномьих колец. Причем тут наши кольца?

– Я, их создатель, считаю, что их необходимо уничтожить. Разве этого не достаточно?

– Они так прекрасны и так могущественны… – Гил-Гэлад повернул левую ладонь «Вэйалом» вверх, чтобы кольцо было видно им обоим, и невольно залюбовался им. – Ты непревзойденный мастер, Феанарэ – конечно, после своего деда, но это весьма немало – быть вторым после Феанора. Признаться, меня всегда удивляло, что самые выдающиеся мастера являются порождением этого мятежного семени – взять хотя бы Маэглора, лучше которого не пел еще никто, или твоего отца, величайшего из лучников. Непонятно, о чем думает Илуватар, когда раздает свои милости… ну ладно, мы ведь не об этом. – Он оторвал глаза от кольца и поднял их на Келебримбера. – Видишь ли, дорогой Феанарэ, когда мастер расстается со своим изделием, он теряет власть над ним и оно начинает жить своей жизнью, в которую он уже не вправе вмешиваться. Кому это знать, как не тебе?

– Эрейнион! – резко сказал Келебримбер. – Это первый случай в моей жизни, когда я считаю необходимым уничтожить собственное изделие! Неужели этого мало, чтобы счесть мое требование убедительным?

– Я – правитель, Феанарэ, – с подчеркнутой мягкостью ответил Гил-Гэлад. – Я был бы никудышным правителем, если бы руководствовался в своих решениях подобными доводами. Не заставляй меня думать, что история с сильмариллами повторяется и что создатель этих уникальных колец считает, будто он один является их хозяином, где бы и у кого бы они ни оказались. Давай сначала отобедаем вместе, поскольку время уже подходит, а затем ты подробно расскажешь мне, что там у вас случилось, и внятно объяснишь, почему ты пришел к такому решению. Я допускаю, что послы не всегда могут правильно изложить все обстоятельства, связанные с поручением. Если ты убедишь меня в необходимости уничтожения трех драгоценнейших магических колец, равных которым просто не существует на свете, я распоряжусь, чтобы их вернули. Но не раньше, чем ты убедишь меня в этом.

Во время обеда он всячески уклонялся от обсуждения этой темы, неизменно сводя разговор на последние новости из Седых Гаваней. Здесь ели не спеша, с переменой блюд и полным соблюдением этикета. Когда девушки унесли последние блюда, Гил-Гэлад принял дожидавшегося снаружи придворного, доложившего, что комната для гостя готова, а конь отведен в табун. Затем он повел Келебримбера на верхнюю веранду, где стояли несколько легких плетеных кресел и откуда открывался великолепный вид на город и окрестности.

– Я готов выслушать тебя, Феанарэ, – сказал он, когда они оба удобно разместились в креслах. – Что происходит у вас в Ост-ин-Эдиле?

– Это, видимо, уже не новость, что мы ждем войны, – ответил Келебримбер. – Саурон готовит большую оркскую армию на юге, в окрестностях Ородруина. Я видел собственными глазами, что там идет подготовка к войне. Кольца, о которых тебе рассказывали послы – только часть его замысла, которую он намерен подкрепить внушительной военной силой.

– Когда вы ждете нападения?

– Мы опасались, что орки придут к нам этим летом, но южные разведчики пока не заметили выступления армии Саурона. Видимо, в этом году он еще не готов к нападению.

– Если его замыслы раскрыты, он поспешит с нападением. Вам нужна военная помощь?

– Это было бы очень кстати. У нас мало военных сил, к тому же сильно ухудшились отношения с казад-думскими гномами. Но наш с ними договор пока остается в силе, и Теркен продолжает надеяться, что они выйдут вместе с нами против орков… – Келебримбер скомкал конец фразы и поправился: – Вернее, продолжал надеяться, пока мы не получили последние новости из Казад-Дума. Гномьи кольца делают свое черное дело. Возможно, нам придется благодарить судьбу, если гномы не выступят с орками против нас.

– Даже так? – Гил-Гэлад нахмурился. – Я никогда не доверял этим гномам. К весне я вышлю вам отряд воинов во главе с Элрондом.

– А он согласится возглавить отряд?

– Элронд? – Гил-Гэлад недоуменно поднял брови. – Он охотно признаёт мое право приказывать ему – похоже, унаследовал это от аданов. Манвэ объявил его эльфом и наделил вечной молодостью, но сам Элронд никак не может забыть, что он – полукровка, и оттого старается быть даже больше эльфом, чем чистокровные Перворожденные. Этот поход будет для него прекрасной возможностью доказать, что и он чего-то стоит.

Келебримбер понимающе кивнул.

– Теркен обрадуется, когда услышит о подкреплении, хоть я ехал сюда не за этим. Чем больше будут наши военные силы, тем меньше будут наши военные потери.

– Неужели ты приехал сюда только из-за колец? – насторожился Гил-Гэлад, от которого не укрылась оговорка мастера. – Ваши послы уверяли меня, что на эльфийских кольцах нет никакого влияния Саурона. С тех пор выяснилось что-то еще? Но я сам тщательно проверял «Вэйал» после их отъезда – на кольце ничего такого нет, или я заметил бы. Это гнома легко одурачить с магией, но не эльфа.

– Не буду уподобляться оркам и пятнать себя ложью, хотя, возможно, это было бы самым легким путем к успеху, – негромко произнес Келебримбер, не отводя взгляда от испытующих глаз Гил-Гэлада. – Черная магия Саурона не затронула эльфийские кольца, но на пути из Мордора я понял кое-что, не приходившее мне в голову, когда я создавал их. Я надеюсь на твое понимание, Эрейнион.

– Говори.

– Знаешь, Эрейнион, создавая эти кольца, я думал о Валиноре. Нет, я никогда не жалел, что ушел оттуда, но сейчас нас – тех, кто уходил – осталось слишком мало. Сейчас гораздо больше молодых эльфов, которые никогда не видели Валинор, и среди них в последние столетия распространилось мнение, что там лучше, чем здесь в Средиземье. Они не знают, что такое Беспечальная Земля, где мы жили у валаров на правах комнатных животных, и чувствуют себя обойденными, потому что не видели валинорских красот и диковинок. Создавая эльфийские кольца, я думал о том, как бы возместить им эту потерю, хотя бы частично. Я вложил в эти кольца всю свою память о Валиноре, я придал им силу возрождать многое из валинорских чудес – растения, животных, магию. Я дал им такую власть над природой, какая была возможна только там, в Беспечальной Земле.