Обманщик - Фредерик Форсайт

– Как прошла встреча с генералом Дроздовым? – тихо спросил Маккриди. Его голос тонул в обычном шуме кафе и шипении электрического самовара.

– Генерал был любезен и загадочен, – ответил русский, просматривая сведения о лошадях, участвующих а скачках, которые должны были начаться в 3 часа 30 минут в Сандауне. – Боюсь, он проверял и нас. Я узнаю точнее, если у нас вдруг появятся люди из отдела «К» или мой собственный сотрудник этого отдела станет проявлять бешеную активность.

Отдел «К» представляет собой внутреннюю службу контрразведки и безопасности КГБ, но занимается не столько шпионажем, сколько слежкой за сотрудниками других отделов КГБ и выявлением источников утечки информации.

– Вы когда-нибудь слышали об Энтони Милтон-Райсе? – спросил Макриди.

– Нет, никогда не слышал. Почему вы спрашиваете?

– Он не связан с вашей резидентурой? Гражданский чиновник Министерства обороны?

– Никогда не слышал этого имени. Через меня его информация не проходила.

– Что ж, теперь он мертв. Его уже не спросишь, на кого он работал. Если вообще на кого-нибудь работал. Не могли его «вести» через Первое главное управление непосредственно из Москвы?

– Если он действительно работал на нас, то это единственное объяснение, – пробормотал русский. – Лондонской резидентуре он неизвестен. Как я уже говорил, через нас никогда не проходила его информация. Должно быть, он поддерживал связь с Москвой через связного, который не имеет отношения к посольству. Почему он умер?

Маккриди вздохнул.

– Не знаю.

Но он был уверен, что, если только это не редчайшее совпадение, кто-то организовал и подготовил убийство. Этот кто-то знал распорядок дня Милтон-Райса, мог сообщить бандитам, в каком поезде его найти, как он выглядит… и заплатить им. Возможно, Милтон-Райс вообще не работал на русских. Тогда кому понадобилось его разоблачение? Откуда взялись лишние деньги? Или, быть может, Милтон-Райс работал на Москву, но через другую сеть, неизвестную Кипсеку, который тоже передавал свои сведения непосредственно в Первое главное управление. И генерал Дроздов только что был в Лондоне. А он был начальником отдела по работе с нелегальными агентами…

– Его выдали, – сказал Маккриди. – Продали нам. А потом убили.

– Кто его выдал? – спросил Кипсек, помешивая чай, но не имея желания пить сладкую жидкость с молоком.

– Полковник Петр Орлов, – тихо ответил Маккриди.

– Ах так, – чуть слышно пробормотал Кипсек. – Я должен вам кое-что пояснить. Петр Александрович Орлов был и остается верным офицером КГБ. Его предательство – такая же липа, как трехдолларовая банкнота. Он – подсадная утка, посланная специально с целью дезинформировать американцев. Он очень хорошо подготовлен и в своем деле исключительно хорош.

«Теперь, – размышлял Маккриди, – у нас возникнут проблемы.»

Глава 3

Тимоти Эдуардз слушал внимательно. Доклад Маккриди занял тридцать минут. Когда Сэм замолчал, Эдуардз невозмутимо спросил:

– Вы совершенно уверены, что Кипсеку можно полностью доверять?

Маккриди был готов к такому вопросу. Четыре года назад Кипсек сам предложил свои услуги сотруднику Интеллидженс Сервис в Дании в качестве агента, работающего на месте. Но в мире тайных операций всегда есть место подозрениям, всегда остается хотя бы ничтожно малая вероятность того, что Кипсек на самом деле является двойным агентом и по-прежнему верен Москве. В сущности, именно в этом Маккриди только что обвинил Орлова.

– Прошло четыре года, – ответил Маккриди. – За эти годы мы проверяли информацию Кипсека по всем доступным нам каналам. И ни одного недоразумения, ни одного несоответствия.

– Да, конечно, – успокаивающим тоном сказал Эдуардз. – К несчастью, если эти сведения просочатся к нашим американским коллегам, они скажут прямо противоположное: что наш человек лжет, а их – говорит правду. Если верить слухам, в Лэнгли все очарованы Орловым.

– Думаю, им не следует говорить о Кипсеке, – возразил Маккриди, который, как мог, старался защитить русского агента из посольства. – Кроме того, сам Кипсек понимает, что его время подходит к концу. Он инстинктивно чувствует, что в Москве растут подозрения. Если там окончательно убедятся в утечке информации, то выйти на лондонскую резидентуру – это только вопрос времени. Когда Кипсек наконец «вернется с холода», мы сможем представить его и нашим американским коллегам. Пока же расширять круг осведомленных было бы опасно.

Эдуардз принял решение.

– Сэм, я согласен. Но я должен посоветоваться с директором. Сегодня утром он в кабинете министров. Я встречусь с ним позже. Далеко не уходите.

Во время обеденного перерыва, который Эдуардз, довольствуясь бутербродами, провел в кабинете директора Интеллидженс Сервис сэра Кристофера, на базе ВВС США Алконбери, расположенной к северу от торгового городка Хантингдона в графстве Кембриджшир, приземлился военно-транспортный самолет «Гольфстрим III». Он поднялся в полночь с авиационной базы национальной гвардии в Трентоне (штат Нью-Джерси), его пассажиры прибыли из Кентукки и сели на самолет под покровом темноты вдали от строений базы.

Остановившись на Алконбери, Кэлвин Бейли сделал удачный выбор. Здесь базировалась 527-я эскадрилья ВВС США, пилотов которой называли «агрессорами». Эскадрилья была укомплектована истребителями «F-5», часто выполнявшими весьма специфические функции. Дело в том, что внешне «F-5» напоминает советский истребитель «МиГ-29», поэтому в учебных боях с американскими и британскими асами «агрессоры» всегда играют роль нападающей советской стороны. Сами «агрессоры» старательно изучают тактику советских воздушных боев и настолько входят в роль, что в воздухе неизменно переговариваются друг с другом только по-русски. В учебных боях «противники» обменивались ракетными ударами и выстрелами, которые регистрировали только электронные приборы, но все остальное у «агрессоров» было по-настоящему русским: знаки различия, летная форма, тактика и даже жаргон.

Когда Роут, Орлов, Кролл и другие сошли с «гольфстрима», на них тоже была летная форма эскадрильи «агрессоров». На аэродроме на них никто не обратил внимания, а вскоре они скрылись в отдельно стоящем, специально подготовленном для них здании. В доме были жилые комнаты, кухня, комната для совещаний и напичканная электронной аппаратурой комната для опроса полковника Орлова. Роут поговорил с командиром базы, и британской бригаде было разрешено прибыть на базу следующим утром. Выбившиеся из суточного ритма американцы легли спать.

Телефон Маккриди зазвонил в три часа дня. Его опять вызывал Эдуардз.

– Наши предложения согласованы и приняты, – сообщил Эдуардз. – Мы придерживаемся того мнения, что Кипсек говорит правду, а американцы пестуют агента КГБ, который их дезинформирует. Вся проблема в том, что мы еще не знаем, какова конечная цель Орлова. Судя по всему, пока он дает американцам вполне доброкачественную информацию, поэтому вряд ли заокеанские коллеги нам поверят. Тем более после того, как директор согласился, что мы не можем открыть им существование Кипсека, не говоря уж о его личности. Итак, у вас есть конкретные предложения, что нам нужно делать?

– Поручите это мне, – сказал Маккриди. – У нас есть право доступа к Орлову. Мы можем задавать вопросы. За Орлова отвечает Джо Роут, а я знаю Роута. Он не дурак. Может быть, мне удастся нажать на Орлова, нажать так сильно, что Роут закричит: «Хватит!» Посеем семена сомнения. Для начала пусть американские коллеги хотя бы учтут возможность того, что Орлов совсем не тот человек, за кого он себя выдает.

– Хорошо, – сказал Эдуардз. – Действуйте.

Эдуардз произнес это таким тоном, словно сам принимал решение, словно его слова были актом великодушия. На самом деле его разговор во время ленча с директором, который должен был оставить этот пост в конце года, оказался очень трудным.

Честолюбивый заместитель директора, который гордился превосходными личными связями в ЦРУ, никогда не забывал, что в один прекрасный день рекомендация Лэнгли может сыграть решающую роль в назначении нового директора Интеллидженс Сервис.

Во время ленча Эдуардз предложил, чтобы с британской стороны Орлова опрашивал не Сэм Маккриди, а другой сотрудник, гораздо менее опытный, но зато не такой жесткий. Он и должен был донести до американцев разочаровывающие сведения об их столь высоко ценимом агенте.

Это предложение было категорически отвергнуто. Сэр Кристофер, который когда-то тоже был оперативным работником, настоял на том, чтобы опрос Орлова был поручен Обманщику – тому Обманщику, которого он сам назначил когда-то начальником отдела.

На следующий день рано утром Маккриди выехал в Алконбери. За рулем сидел Денис Гонт. Эдуардз согласился с требованием Маккриди, и Гонту было разрешено присутствовать на опросе Орлова. На заднем сиденье автомобиля устроилась женщина из MI5. В Службе безопасности настоятельно просили, чтобы во встречах с русским принял участие и их человек; им было очень важно получить ответы на специфические вопросы о советских агентах в Великобритании, которые и были главной заботой MI5. Красивой и очень сообразительной Элис Долтри было тридцать с небольшим. Чувствовалось, что перед Маккриди она испытывает почти благоговейный трепет. Вопреки принципу минимума осведомленных, в крохотном закрытом мире спецслужб распространились слухи о прошлогоднем деле Панкратина.