Скрывая улики - Дэвид Розенфелт

Вот спасибо, старина Доминик. Ты мне здорово удружил.

Эдди наконец покинул свидетельскую трибуну. Но до этого Кэлвин публично заявил Такеру, что требует возбудить против этого свидетеля уголовное дело за дачу ложных показаний. Потом Кэлвин велел нам с Такером пройти в его кабинет.

Такер вел себя на удивление сдержанно. Хотя лично я бы его нисколько не осудил, если бы он от радости прошелся по залу колесом. Кэлвин обратился ко мне с вопросом, как я мог допустить такой позор, и я рассказал ему всю правду. За исключением, разумеется, нашей договоренности с Петроне. Похоже, что ни Кэлвин, ни Такер не подозревали меня в том, что я намеренно пытался ввести суд в заблуждение. Более того, Кэлвин решил не применять ко мне меры дисциплинарного воздействия.

– Полагаю, вы сами себя достаточно наказали, – сказал он.

Тот факт, что я жестоко пострадал, был очевиден. Однако мои личные проблемы не шли ни в какое сравнение с тем, насколько пострадал мой клиент, который, как я теперь знаю, абсолютно невиновен. Но после того, как его защитника поймали за руку на мошенничестве, убедить присяжных в невиновности подсудимого не оставалось ни единого шанса.

Вот такие невеселые мысли вертелись в моей голове. Заседание продолжалось, но все происходящее слабо доходило до моего сознания.

По иронии судьбы, нашим следующим свидетелем был эксперт в области сотовых телефонных технологий. Согласно моему замыслу, он должен был объяснить присяжным, что зону приема радиосигнала невозможно установить с абсолютной точностью. Мне удалось довольно красиво увязать его показания с тем загадочным сбоем связи, который, по словам моего клиента, произошел в ночь гибели Линды Падилла. Однако Такер одним изящным вопросом к свидетелю свел на нет все мои усилия.

– Если ваши приборы зафиксировали, что звонок был сделан из города Камден, мог ли он в действительности быть сделан из Северного Джерси?

– Нет, – ответил мой эксперт.

Вот так, господин адвокат, получите и распишитесь.

Наш традиционный вечерний сбор сегодня был больше похож на поминки, причем в присутствии моего бездыханного тела. Ситуация представлялась абсолютно безнадежной. Мы знали, кто виновен, но не имели ни малейшей возможности это доказать. Хуже всего, что нас публично изобличили во лжи, и теперь присяжные не поверят ни единому нашему слову.

Мы с Лори, каждый на свой манер, занимались самобичеванием. Она корила себе в том, что недостаточно тщательно проверила Эдди, хотя было очевидно, что она просто физически не могла уложиться в столь короткий срок. А главное, она не обладала той властью, благодаря которой Такер получил доступ к закрытым сведениям.

Я же, со своей стороны, обвинял себя в том, что вызвал в суд свидетеля, которому сам не вполне доверял. В итоге я лишил сторону защиты доверия присяжных. Такер в два счета прорвал нашу оборону, и надо признать, что эту игру я позорно продул.

Кевин метался между нами, пытаясь утешить. Примерно через полчаса он оставил эти бесплодные попытки и сменил тактику, а именно призвал к моему чувству долга и напомнил, что надо готовиться к завтрашнему заседанию. Об этом не хотелось даже думать. С гораздо большим удовольствием я бы провел завтрашний день с головой, зарытой в песок.

Когда зазвонил телефон, я тут же понесся снимать трубку, я готов был делать все, что угодно, только бы не думать о возложенной на меня великой ответственности. Я даже не взглянул, какой высветился номер, однако ничего страшного не произошло: на другом конце провода был Уилли.

– Энди? Это я.

– Как дела? – поинтересовался я, от всей души надеясь, что он втянет меня в длинный разговор о собаках и их новых хозяевах, о кофейных акциях или о чем-нибудь еще, не имеющем отношения к этому чертову суду.

– Сондру пытались убить, – сказал он, и только в этот момент я понял, что его голос дрожит.

– С ней все в порядке?

– Да. Кажется, да. По крайней мере, она так сказала. Это произошло прямо возле моего дома.

– Я сейчас приеду, – сказал я, и он не стал меня отговаривать.

Когда я рассказал Лори и Кевину, что произошло, Лори вызвалась ехать со мной, а Кевин решил поработать над подготовкой к завтрашнему заседанию. Можно подумать, он знал, как к нему готовиться.

Уилли по-прежнему жил в бедном районе Паттерсона. Он купил себе маленький домик и полностью его перестроил. Вообще-то он был достаточно богат, чтобы выбрать более престижное место и позволить себе любой дом, какой душа пожелает. Но ему казалось, что это означало бы с его стороны предательство по отношению к предместью, где он вырос.

Когда мы вошли в дом, Сондра лежала на тахте. Было видно, что она сильно перенервничала, но в целом с ней все было в порядке. Зато Уилли был таким подавленным, каким я прежде никогда его не видел, даже в тюрьме.

– Расскажи мне все по порядку, – сказал я.

– Примерно час назад мы вернулись из Атлантик-сити. Я высадил Сондру возле дома, а сам поехал на стоянку, ты же знаешь, мой гараж забит всяким хламом. Иду обратно и вижу: она лежит на ступеньках, а какой-то мужик навалился на нее сзади и душит.

Я повернулся к Сондре, и она продолжила:

– Я никак не могла найти свой ключ и стала ждать, пока вернется Уилли. Мужик напал сзади и сдавил мне горло. Я даже не слышала, как он подкрался.

Потом Уилли рассказал, как он с криком бросился к ним, а нападавший помчался прочь. Уилли не знал, что делать: то ли оказывать помощь Сондре, то ли преследовать злодея.

– Если бы я его поймал, то убил бы на месте.

Лично я нисколько не сомневался, что именно так оно бы и было.

– Он что-нибудь забрал? – спросил я, глядя на медальон с александритом, который по-прежнему был у Сондры на шее. – Какие-нибудь украшения?

– Нет, – покачала головой Сондра. – Кажется, ничего.

Уилли спросил моего совета, нужно ли звонить в полицию, и я ответил, что это хорошая идея. Правда, девушка не смогла разглядеть, как выглядел нападавший, но все равно полицию следовало поставить в известность: пусть на всякий случай прочешут район.

Уилли имел все основания недолюбливать полицейских, но все-таки заставил себя снять трубку и позвонить. Как он заметил, его рассказ особого впечатления не произвел, однако ему пообещали, что пришлют офицера и тот составит протокол.

Мы с Лори не спешили уходить, потому что дома нас не ожидало ничего хорошего, кроме тяжкой необходимости готовиться к завтрашнему заседанию. В дверь позвонили, и я пошел открывать в полной уверенности, что приехала полиция. Однако, к моему величайшему удивлению, на пороге стоял Кевин.

– Я не знал номера телефона Уилли, – пробормотал он. – Зато вспомнил, где он живет.

– Прости великодушно. Я должен был тебе позвонить и сказать, что Сондра в порядке. Она просто очень испугалась.

– Да я не поэтому приехал, – сказал Кевин, и только в этот момент я увидел смятение на его лице.

– Что случилось?

– Произошло еще одно убийство. Женщина задушена, и у нее отрезаны кисти рук.

Дениза Бэнкс танцевала с друзьями на дискотеке в Белмонт-клубе, который находится примерно в шести кварталах от дома Уилли. Друзья рассказали, что около одиннадцати вечера она ушла из клуба, сославшись на головную боль. Тело девушки обнаружили час спустя на аллее, в пятидесяти шагах от ее автомобиля.

Обо всем этом мы узнали из телевизионных новостей. Было также сказано, что, по неофициальным данным, госпожа Бэнкс была задушена, и у нее отрезаны кисти рук. Если эта информация правдива, значит, это убийство – дело рук того же преступника или другого, который ему подражал.

Я даже не знаю, что нас больше потрясло: сам факт убийства или внезапная догадка, что на месте жертвы вполне могла быть Сондра. Конечно, тот факт, что в одном и том же районе были совершены два нападения подряд, мог оказаться случайным совпадением. Однако я не верю в случайные совпадения.

Уилли и Сондра поехали на место происшествия вместе с нами. Они решили, что в свете последних событий полиция проявит больший интерес к их рассказу о нападении на Сондру. Однако в суматохе, которая здесь царила, полицейские обратили на них внимание далеко не сразу.

Когда мы подъехали, Винс уже маячил поблизости, но ему мало что удалось разузнать сверх того, что мы уже знали. Я уверен, что он, так же, как и все, переживал из-за гибели этой женщины, и все-таки главным в этой истории для него было нечто другое.

– Как ты думаешь, теперь они отпустят Дэниела? – спросил он первым делом.

Я предпочел уклониться от ответа, сказав, что об этом рано судить, ведь мы даже толком не знаем, что произошло.

– Я проведу Уилли и Сондру через оцепление, – сказала Лори.

– Ладно, а мы вас здесь подождем, – согласился я.

Они устремились в гущу полицейских и смогли попасть на место происшествия только благодаря тому, что Лори была знакома с большинством копов, стоящих в оцеплении. А мы с Винсом и Кевином остались на месте, ожидая их возвращения.