Младший близнец, или Спасённая "Лесным демоном" (СИ) - Чекменёва Оксана

- Мне жаль, - Росс приобнял меня за плечи и притянул к себе. - Я, как никто, могу представить, чего именно ты лишилась.

- Я осталась жива. И не только потому, что бабушка спасла меня с алтаря. Я не знаю, от чего умерла моя близняшка, но понимаю, что быть единственным ребёнком травницы и бытовой магички - это совсем не то же самое, что очередным младенцем в очень многодетной бедной семье. Шансов на выживание больше. Вот и вышло, что мне, обречённой на смерть при рождении, повезло больше, чем той, кто этой участи избежал.

- Тебе и правда повезло, - согласился Росс, так и продолжая приобнимать меня.

Я тоже не дёргалась, не старалась отстраниться, стояла и наслаждалась. Порой так приятно почувствовать рядом с собой кого-то большого и близкого - чувствуешь себя... в безопасности. Хотя то странное чувство, которое я испытала при наших, уже ставших традиционными, объятиях, никуда не делось, но я к нему привыкла, его странность больше меня не пугала, осталось лишь удовольствие.

- Я иногда думаю - теперь, когда нам уже не нужно прятаться, захотела бы я общаться с Пандой, если бы она осталась жива? Джуни отказалась наотрез, впрочем, она-то со своим братом была знакома, общалась, как и с другими сельскими ребятишками, а Кроф не захотел со своим близнецом даже познакомиться, хотя я предлагала. Просто сказал «нет» и то, что не хочет об этом говорить. Больше мы эту тему не поднимали.

- А Джуни объяснила - почему?

Я пересказала Россу историю Джуни, от которой, в отличие от нас троих, родители отказались сознательно. И понимание этого причинило ей такую боль, что она перенесла эту обиду и на брата тоже.

- Знаете, перед отъездом я поговорила со своей матерью, - призналась я. -Оказывается, все эти годы она знала, кто я такая, но скрывала это ото всех ради моей безопасности. Наверное, она меня даже немного любила, - я дёрнула плечом, - во всяком случае, была рада, что я выжила. Но я ничего к ней не почувствовала, только жалость. Это плохо?

- Что плохо? - не понял оборотень.

- То, что я ничего к ней не испытываю? Разве я не должна слышать этот самый... голос крови? И к своим родным братьям и сёстрам - тоже. Но они мне... просто чужие люди... -попыталась я выразить свои чувства. - Знакомые, не больше.

- Чтобы стать родными, одной общей крови мало. Вы, четверо - настоящая семья, хотя общей крови в вас - ни капли. Ваша бабушка сделала вас семьёй, и вы ближе друг другу, чем со своими кровными родителями и даже близнецами, потому что вы с ними и правда чужие. Мозгами понимаете, что родня, а сердце говорит другое. И это нормально, не стоит себя за это упрекать.

- Мне тоже так кажется, - кивнула я с облегчением. - И хорошо, что вы тоже так думаете. Но меня всё же немного беспокоит Кроф. Может, останься мы дома после того, как перестали быть затворниками, он со временем познакомился бы с братом, подружился бы с ним. У него просто не было для этого времени, а сейчас мы уже далеко. А вдруг он передумал, но не решается об этом заговорить?

- Если хочешь, я сам с ним поговорю. Как мужчина с мужчиной.

- Хочу, - кивнула я. - Спасибо.

- Уилли, я есть хочу! - раздался с моста звонкий голосок Поузи.

- Значит, едем домой, а то я тоже уже проголодался, - кивнул Росс и стал подсаживать девочек в повозку.

А я стояла и думала, как всё же хорошо, когда рядом есть кто-то, с кем можно просто поговорить, поделиться проблемами и прижаться к его тёплому, надёжному боку.

Глава 31. Покраска

День сорок девятый

Ох и развлекли же мы народ на следующий день!

И слуги из поместья, и селяне стекались к реке на невиданное зрелище, словно тут ярмарка, и им кукольное представление показывают. Хотя, ярмарки - они каждый год в Шахтах проходят, да не по разу, а вот чтобы господа сами, своими руками мост красили -такое даже древние старики впервые в жизни видели.

Но мы на наблюдателей внимания не обращали, у нас своё развлечение было. Перила моста мы красили ввосьмером - я со всеми детьми, включая Крофа, Росс и младшие братья Малик. Литсу кисточки не хватило, и он скучал на козлах, «охраняя» повозку и корзину, которую вновь собрала нам с собой Митта. Охранял он всё это, видимо, от лесных зверюшек, поскольку толпа зрителей расположилась на другом берегу.

Варн и Нилк, вооружившись каждый сразу двумя кистями, висели снаружи моста, цепляясь за перила, и красили столбики там, где с самого моста не дотянуться. Кроф рвался делать то же самое, но я решительно ему запретила. Росс похлопал обиженно надувшегося парнишку по плечу и сказал:

- Слушайся сестру, Кроф, она плохого не скажет и зря не запретит. Это ведь именно ей придётся выхаживать тебя, если ты рухнешь в ледяную воду и простудишься.

- А как же они, - Кроф мотнул головой в сторону уже висящих снаружи братьев Малик.

- А они - оборотни. И если и упадут в воду, то даже не чихнут. Не переживай, для тебя тоже работа найдётся.

В итоге, Кроф и Джуни красили верхние перекладины перил в зелёный цвет, каждый -свою сторону, дождавшись, когда Варн и Нилк пройдут это место, чтобы тем не пришлось цепляться за уже покрашенное. Поузи и Суози красили столбики изнутри, каждая - в выбранный ею цвет, ну а мы с Россом подправляли непрокрашенные ими места - всё же малышки не были мастерами покрасочного дела, для них это была лишь игра, вскоре превратившаяся в соревнование «кто быстрее».

Управились мы за час, причём половину этого времени распределяли, кто и что делает. Потом Росс обратился к селянам, сказав, что ходить по мосту уже можно, а перила пока трогать нельзя, и что если краска попадёт на кожу, её без магии не оттереть.

А потом этой самой своей магией очистил от краски нас всех - и руки, и одежду, а у близняшек даже волосы, хотя я и повязала косынки нам всем, включая мальчишек. Они поначалу отказывались, но Росс подал пример, и вслед за ним волосы прикрыли и ребята.

С берега послышалась новая волна обсуждений, и мне стало интересно, как скоро селяне тоже начнут повязывать головы во время грязных работ. Ведь одно дело - измазать волосы или картуз, и совсем другое - ненужный лоскут старой тряпки. Вслед за господином - чего ж не повторить такое удобное новшество? Раз уж ему не зазорно, селянам-то тем более!

Расположившись в повозке, мы с чувством выполненного долга поедали ватрушки с молоком, а заодно наблюдали, как селяне степенно прогуливаются по новому мосту, одобрительно обсуждая удобную постройку, а ребятишки носятся туда и обратно, а кто-то уже громко верещит от того, что мать треплет за ухо. А не нужно было крашеные перила трогать, Росс же предупреждал!

- Папа, а ты сегодня с нами в солдатиков поиграешь? - спросила Поузи.

За время своего невольного домашнего заточения, на котором я настояла, а Росс покорно согласился - не умел он болеть и травмированное тело беречь, за что и поплатился во время поездки в Шахты, - он много времени проводил с детьми. Конечно, дел у хозяина поместья хватало, и с бумагами он в своём кабинете засиживался допоздна, но с дочерями провёл времени едва ли не больше, чем за весь предыдущий месяц, учитывая, что до этого встречался с ними лишь за обедом.

И позже, когда я дала добро даже на поездки верхом, он сократил их, насколько мог, чтобы побольше времени осталось для общения с детьми. Вставал Росс ни свет, ни заря, уезжал куда-то с управляющим или один, но к обеду всегда возвращался, а в кабинете закрывался уже после ужина, и во сколько ложился, я даже не догадывалась.

Как я теперь узнала, после смерти прежнего хозяина этим поместьем никто не интересовался и не навещал - слишком далеко от столицы, где обитало семейство Росса, слишком «дальняя провинция», где городским жителям, привыкшим к балам, театрам, клубам, ресторанам и прочим развлечениям, о которых я даже не слышала, заняться было решительно нечем.

Жена Росса даже слышать не хотела о дальней поездке «в глушь», сам он тоже сюда не рвался, потому спокойно соглашался с ней на поездки куда-нибудь на курорты, или в гости к её родителям и к прочей родне, жившей «в цивилизованном мире», но только не сюда.