Источник - Маргарита Полякова

Я оставила Байрона бдить на улице, а сама осторожно пробралась в храм. Там было тихо, темно и пусто. Даже охраны никакой не было. Хотя… скорее всего, жители надеялись на то, что город сам защитит свои святыни. Ну, что ж. Посмотрим. Я подошла поближе к усыпальнице и простерла руку над первой попавшейся могильной плитой. Пол заскрипел, по храму разлился бледно-голубой свет, и восставший покойник отвесил мне почтительный поклон. Я с опаской прислушалась, но от города никакой реакции на мои действия не последовало. Видимо, Олмум не счел мои действия святотатством и потому молчал. Вполне возможно, просто ожидал, что же я буду делать дальше. Что, что… расспросы бесконечные вести. Поскольку о королевской короне никто ничего вообще не знал. Ни князья, ни герои, ни маги. Я уже практически отчаялась получить нужный мне ответ, когда наткнулась на еще одну, весьма примечательную могильную плиту. Она отличалась от своих собратьев и мелким размером, и материалом (дерево вместо мрамора) и скромным титулом покоящегося под ней человека (менестрель). Однако я уже была готова просить помощи хоть у черта лысого!

Удостоившийся погребения под сводами храма, менестрель оказался весьма занимательной личностью. Я, честно говоря, так и не поняла, как этот нахальный оборванец затесался в столь высокопоставленное общество. Неужели это был выбор города? И чем же таким Олмуму приглянулся менестрель? Талантом? Впрочем… какая мне разница? Гораздо важнее, знает ли этот тип хоть что-нибудь о короне. Менестрель знал. Причем так много и в таких подробностях, что у меня даже закралась мысль, что он попросту мне вешает лапшу на уши. Хотя… разве зомби могут врать? Тем более Источнику? Да нет, быть такого не может. Но история, которую поведал мне менестрель, была воистину невероятной. Оказалось, что корона, которую я ищу, была спрятана в Олмуме еще в незапамятные времена лично Властителем (ну, об этом-то как раз я догадывалась). Но главное, именно после обретения данного мощного артефакта город стал живым. И начал сам ревностно хранить сие величайшее сокровище. Потому-то никто из великих людей и не знал, где находится корона. Собственно, и менестрель не знал. Но он мог дать совет, как пообщаться с Олмумом в приватной обстановке. И на фига мне нужно такое общение? Если город столько столетий прячет корону, которая позволила ему стать разумным и самому решать свою судьбу, какой смысл с ним встречаться? Он же не отдаст добровольно свой артефакт. А выкрасть корону, охраняемую разумным городом, представляется мне маловероятным.

— Если ты докажешь, что ищешь корону для истинного правителя, город уступит, — уверенно сказал менестрель.

— Что значит «для истинного правителя»? — уточнила я.

— Для того, в ком течет королевская кровь. Властитель и отдал корону на хранение Олмуму именно для того, чтобы она не попала в руки недостойного.

— Вот гад, а? — вскипела я. — А мне Таштен говорил, что на трон Тьмы я могу посадить любого. Он, правда, предупредил, что королевские регалии могут ему не подчиниться, но ничего не говорил о том, что они вообще могут не даться в руки. И что теперь? Мне нужно тащить сюда претендента на Черный трон? — тоскливо поинтересовалась я, прекрасно понимая, что Корин никуда не потащится.

— Зачем? Ты просто представишь себе того, для кого просишь у города корону. А наличие королевской крови Олмум почувствует сам. Даже на расстоянии.

— Ну, это еще куда ни шло, — вздохнула я. — Так как же мне встретиться с городом?

— Через два дня настанет полнолуние. Приходи в этот храм. Только не в усыпальницу, а в центральный зал. Там стоит статуя основателя города. Существа столь же мифологического, как и сказочные драконы. Однако с помощью этой статуи ты сможешь связаться с Олмумом. Тебе нужно будет его просто позвать.

— Ладно, свободен, — махнула я менестрелю, и тот исчез.

Над полученной информацией следовало подумать. Очень хорошо подумать. Я даже не могла пока понять — к лучшему или к худшему оказалось то, что город хранит корону лично? С одной стороны, украсть ее у человека легче, а с другой, если Олмум расстанется с артефактом добровольно, у меня вообще никаких проблем не возникнет. В любом случае, выбора у меня не было. И если я хотела заполучить корону, мне нужно было пообщаться с городом. Честно говоря, меня подобная перспектива несколько пугала. Целый город, имеющий разум! С ума сойти! Рядом с подобным величием невольно почувствуешь себя пылинкой мироздания. Хотя… был в данном положении и один безусловно положительный момент. За те два дня, пока я буду ожидать полнолуния, я смогу пообщаться с Байроном в неофициальной обстановке. Сегодня мы чудесно прогулялись по городу. Почему бы нам так же не развлечься завтра и послезавтра? Когда я еще раз в цивилизацию попаду из своего мрачного замка? Вот только не оказалось бы, что у Байрона и без меня полно дел. И что ему попросту некогда тратить на меня свое свободное время.

Не оказалось. Байрон с таким удовольствием принял мое приглашение забыть обо всем до полнолуния и хорошенько развлечься, что можно было подумать, что у него и впрямь нет никаких других дел. Приятно… Байрон вообще был исключительно милым молодым человеком. И очень хорошо знал, где в Олмуме можно весело провести время. Базарчики, цирки, аттракционы, парки, фонтаны… давненько я не отдыхала подобным образом. Собственно, с того самого момента, как попала в данный мир. Я увлекалась Байроном все больше и больше, да и он (как мне казалось) тоже не смог остаться ко мне равнодушным. Сладкое вино в уютном кабачке, поцелуи под звездами, тихий шепот в ухо, в самую сердцевину… короче, я просто потеряла голову. Губы Байрона были теплыми, настойчивыми и ласковыми до потери здравого смысла. Он никуда не торопился, соблазняя меня настойчиво и целенаправленно. Мы целовались, и Байрон… кажется, он меня немного споил. Я не могу сказать, что я потеряла голову — я все помню. Я просто давно ждала этого момента, и момент наступил. Я с любопытством рассматривала худощавое мужское тело, постепенно распуская на рубахе длинную шнуровку. Глаза Байрона стали почти черными, а в голосе перекатывались бархатно рычащие нотки. Я, не удержавшись, пробежалась пальцами по его телу снизу вверх и тихонько царапнула грудь. Байрон вздрогнул.

— Ну, все, Ристи. Ты сама этого хотела!

Конечно хотела! Неужели в этом можно было еще сомневаться? Байрон продолжал меня целовать, а его пальцы на удивление проворно справились с моим дорожным костюмом. Когда вся верхняя одежда была на полу, а Байрон глядел из меня в моем неожиданно (после средневековой одежды-то) современном кружевном нижнем белье, в глазах его плясало такое, чего не выразишь даже самыми неприличными словами. Я первый раз в жизни видела такие огромные зрачки. В них отражалась я.