Игра Хаоса - Алексей Рудольфович Свадковский

в непроглядную синюю муть, стараясь хоть что-то в ней разглядеть. Время шло. Нельзя дать твари опомниться: если она сможет затянуть свои раны, мне конец. Когда я увидел, что копьё попало в цель, решил, что всё кончено: не рана, так яд добьёт гадину. Но тварь оказалась невероятно живучей и смогла, выпустив облако, куда-то скрыться. Мне нужно её найти!

— Книга, астральный взгляд!

Синее марево, окружившее меня, подёрнулось рябью, и сквозь неё стало видно, кем был мой враг: наполовину женщина, наполовину то ли кальмар, то ли осьминог. До пояса — тело красивой девушки, с которой, будь у неё и нижняя половина такой же, я не отказался бы провести парочку ночей. Но, к сожалению, там, где у всех девчонок пара ножек, у этой гадины был клубок мерзких щупалец с присосками. К тому же, подобно остальным морским гадам, эта мерзость, спасая свою жизнь, исторгла из себя облако синей дряни. Мне даже противно было подумать, как именно она это сделала.

Повинуясь моей команде, самфурин стремительно поплыл вниз, к тому месту, где скрылась девушка-осьминог. Астральный взгляд позволял мне видеть сквозь магические преграды, и среди расселин под островом я увидел проход, ведущий куда-то вглубь. Подплыв к нему, я отпустил самфурина и кое-как протиснулся внутрь складчатого тоннеля. Острая боль в покалеченной ноге напомнила о себе. Неуклюже ею отталкиваясь и стараясь не глотать воду, я поплыл вперёд. Тоннель всё расширялся, и вскоре я оказался в искусственной подводной пещере с воздушным колоколом. В ней и увидел своего врага: тварь, неуклюже опираясь на руки, медленно ползла к небольшому бассейну, оставляя за собой след из густой фиолетовой крови; видно, яд сковывал её силы.

Оглянувшись, она увидела меня, и на прекрасном лице мелькнула тень страха. Вскинув руки, она пыталась что-то сказать; может быть, просила о пощаде. Но сегодня не тот день, когда я готов говорить о милосердии.

— Книга, оружие, Острый и Быстрый!

Два кинжала возникли в моих руках. Оставшиеся между нами шаги я преодолел неуклюжим прыжком. Покалеченная нога не подвела. Ударившись о хозяйку острова плечом, я сбил её на пол. Не давая ей опомниться, обеими руками нанёс удар снизу вверх, распарывая ей брюхо. Из живота мне в лицо ударила струя горячей крови. Почти ничего не видно. И по голове что-то ударило… Ах ты тварь, ещё дёргаешься!

Впав в бешенство, я безостановочно продолжал наносить удары, рубил и колол, не обращая внимания на её крики и стоны. Пока я сюда плыл, хорошо рассмотрел, чем усыпано дно возле острова, и не испытывал жалости к хозяйке этого места. На морском дне я видел потонувшие корабли, а за кольцом скал — стремительные силуэты акул, плававших вокруг острова. К счастью, они не заплывали внутрь кольца, иначе мне и самфурину не поздоровилось бы.

Трепыхания подо мной стихли. Я, обессиленный, упал рядом с поверженным врагом. Кое-как оттерев глаза от фиолетовой крови, взглянул на лицо хозяйки острова. Синие глаза широко распахнуты и смотрят вверх; жизни в них уже нет. Щупальца ещё елозят по полу, но это движения змеи с отрубленной головой.

Меня сильно шатало, нога давала о себе знать. Всё тело болело: щупальца хозяйки своими присосками содрали кожу и наставили синяков. Голова кружилась: зелье водного дыхания дало мне возможность дышать под водой, и теперь приток обычного воздуха вызвал гипервентиляцию.

Передо мной был небольшой бассейн, выложенный из зелёных и синих камней. Я, кое-как ковыляя, направился к нему, чтобы омыть лицо и слипшиеся от крови глаза. Присев у края, попытался зачерпнуть немного воды, но в голове зашумело, и я опрокинулся в бассейн. Неуклюже барахтаясь, подплыл к краю, только вылезти уже не мог: сил не осталось.

Вода была тёплой и приятной; я почувствовал исходящий от неё покой. Усталость от долгого и почти безнадёжного поединка начала одолевать меня. Раны, наспех залеченные зельями, царапины и ушибы стали затягиваться. Неведомая живительная сила вливалась в моё тело, приводя его в порядок. Мне захотелось ещё немного понежиться в бассейне, и я даже сам не заметил, как глаза сомкнулись, и я задремал.

***

Мне снился интересный и удивительный сон. Во сне со мной разговаривало древнее морское божество, помнившее ещё первый миг творения этого мира. Невероятно сложные мысли и образы, которые до конца я не мог воспринять, проходили сквозь мой разум. Всё было слишком сложно и запутанно.

Каратуан, бог морских течений и приливов, слишком устал от бытия. Множество веков он сладко спал на морском дне среди своих собратьев, уютно устроившись в морском иле, видя добрые сны и слушая бесконечную песню волн. Чтобы ничто не мешало его снам, он создал Сферу океанов, наделив её немалой силой, а потом даровал её своей дочери, Ундине, приказав ей присматривать за Сферой и покоем морей. Для сохранения Сферы был создан блуждающий остров, способный по воле хозяина перемещаться по водной глади.

Посчитав свою работу законченной, Каратуан вновь погрузился в сладкую дрёму. Но песни волн всё чаще начали перебивать удары вёсел о морскую гладь и крики моряков, разносящиеся над водными просторами, а потом и звуки сражений. Всё это раздражало старое божество. Услышав негодования своего творца, морские создания вместе с Ундиной начали войну против людей. Но люди, упорные и храбрые, несмотря на все бури и шторма, посылаемые Ундиной, всё равно строили новые корабли. На место погибших моряков, не вернувшихся из плавания, приходили новые. Каратуан заглядывал в души многих из них и слышал там ту же песню волн, что звучала и в нём; он понял это, а Ундина — нет. Его дочь слишком долго сеяла смерть — и теперь сама была мертва, а война закончилась…

Я чувствовал его сожаление и боль утраты. Но Каратуан слишком устал от смертей и криков боли, что стали без конца звучать над морской гладью, заглушая собой шум волн и ветра. Поэтому он не станет мне мстить за смерть своей дочери.

На миг я увидел морское божество в его истинном обличии: нечто бесформенное и невероятно огромное. По сравнению с ним блуждающий островок казался кучей грязи рядом с огромным осьминогом. Это нечто сейчас находилось рядом, впервые за многие тысячелетия поднявшись с морского дна. До меня вновь донеслись слова древнего бога: он спрашивал, как я поступлю со Сферой океанов. Сразив её хранителя, наполнив священный бассейн кровью Ундины, я получил право на владение Сферой и всей силой, заключённой в ней. Однажды даровав созданную им Сферу, Каратуан не мог забрать