т.1 Стихотворения и песни - Юрий Визбор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ФУНКЦИЯ ЗАКАТА
А функция заката такова:Печаля нас, возвысить наши души,Спокойствия природы не нарушив,Переиначить мысли и словаИ выяснить при тлеющей звезде,Зажатой между солнцем и луною,Что жизнь могла быть, в общем-то, иною,Да только вот не очень ясно — где.
Из треснувшей чернильницы небесПрольется ночь и скроет мир во мраке,И, как сказал философ Ю. Карякин,Не разберешь, где трасса, где объезд, —Все для того, чтоб время потеклоВ безбрежность неминуемой разлуки,Чтоб на прощанье ласковые рукиДарили нам дежурное тепло.
Но в том беда, что стоит сделать шагПо первой из непройденных дорожек,И во сто крат покажется дорожеЛюбой застрявший в памяти пустяк,Чтоб ощутить в полночный этот час,Как некие неведомые нити,Сходящиеся в сумрачном зените,Натянутся, удерживая нас.
Не будем же загадывать покаСвои приобретенья и утраты,А подождем явления заката —Оно произойдет наверняка,Чтоб всякие умолкли голосаИ скрежеты, и топоты дневные,И наступили хлопоты иные,И утренняя выпала роса.
1983–86«Вновь приносят зарницы…»
Вновь приносят зарницыЗапах северных сосен.Пожелай мне дорогуИ звезду на заре:Все мне снится да снитсяЭта рыжая осень,Все трунит у порогаЗаполярный экспресс.
Я уеду на Север,Где бушуют циклоны,Где веселые песниО дорогах трубят,Где полярных сиянийЗолотые короныКаждый вечер рихтуютПять знакомых ребят.
На глухих побережьях,На заснеженных скалахДушу так заморозит,Что вовек не согреть,Но на самом проклятомЛедяном перевалеПожелай мне дорогуИ звезду на заре.
Март 1983АВТО
Увы, мои друзья, уж поздно стать пилотом,Балетною звездой, художником Дали,Но можно сесть в авто с разбитым катафотом,Чтоб повидать все то, что видится вдали.
Итак, мы просто так летим по поворотам,Наивные гонцы высоких скоростей.На миг сверкнет авто с разбитым катафотомВ серебряном шару росинки на листе.
А может, приступить к невиданным полетам?И руль легко идет к коленям, как штурвал,И вот летит авто с разбитым катафотомТам, где еще никто ни разу не летал!
Как просто, черт возьми, с себя стряхнуть болото,До солнца долететь и возродиться вновь —Вот дом мой, вот авто с разбитым катафотом,Вот старые друзья, а вот моя любовь!
Но я спускаюсь вниз. Пардон — сигналит кто-то.Мне — левый поворот на стрелку и домой.Вплетается Пегас с разбитым катафотомВ табун чужих коней, как в старое ярмо.
Май — 6 июня 1983 ПахраВОЛЕЙБОЛ НА СРЕТЕНКЕ
А помнишь, друг, команду с нашего двора,Послевоенный — над веревкой — волейбол,Пока для секции нам сетку не укралЧетвертый номер — Коля Зять, известный вор.
А первый номер на подаче — Владик Коп,Владелец страшного кирзового мяча,Который если попадал кому-то в лоб,То можно смерть установить и без врача.
А наш защитник, пятый номер — Макс Шароль,Который дикими прыжками знаменит,А также тем, что он по алгебре король,Но в этом двор его нисколько не винит.
Саид Гиреев, нашей дворничихи сын,Торговец краденым и пламенный игрок.Серега Мухин, отпускающий усы,И на распасе — скромный автор этих строк.
Да, вот это наше поколение —Рудиментом в нынешних мирах,Словно полужесткие крепленияИли радиолы во дворах.
А вот противник — он нахал и скандалист,На игры носит он то бритву, то наган:Здесь капитанствует известный террорист,Сын ассирийца, ассириец Лев Уран,
Известный тем, что, перед властью не дрожа,Зверю-директору он партой угрожал,И парту бросил он с шестого этажа,Но, к сожалению для школы, не попал.
А вот и сходятся два танка, два ферзя,Вот наша Эльба, встреча войск далеких стран:Идет походкой воровскою Коля Зять,Навстречу — руки в брюки — Левочка Уран.
Вот тут как раз и начинается кино.И подливает в это блюдо остротыБелова Танечка, глядящая в окно, —Внутрирайонный гений чистой красоты.
Ну что, без драки? Волейбол так волейбол!Ножи отставлены до встречи роковой,И Коля Зять уже ужасный ставит «кол»,Взлетев, как Щагин, над веревкой бельевой.
Да, и это наше поколение —Рудиментом в нынешних мирах,Словно полужесткие крепленияИли радиолы во дворах.
…Мясной отдел. Центральный рынок. Дня конец.И тридцать лет прошло — о Боже, тридцать лет! —И говорит мне ассириец продавец:«Конечно, помню волейбол. Но мяса нет!»
Саид Гиреев — вот сюрприз! — подсел слегка,Потом опять, потом отбился от ребят.А Коля Зять пошел в десантные войска,И там, по слухам, он вполне нашел себя.
А Макс Шароль — опять защитник и герой,Имеет личность он секретную и кров.Он так усердствовал над бомбой гробовой,Что стал членкором по фамилии Петров.
А Владик Коп подался в городок Сидней,Где океан, балет и выпивка с утра,Где нет, конечно, ни саней, ни трудодней,Но нету также ни кола и ни двора.
Ну, кол-то ладно — не об этом разговор, —Дай Бог, чтоб Владик там поднакопил деньжат.Но где найдет он старый сретенский наш двор? —Вот это жаль, вот это, правда, очень жаль.
Ну что же, каждый выбрал веру и житье,Полсотни игр у смерти выиграв подряд.И лишь майор десантных войск Н. Н. ЗятьевЛежит простреленный под городом Герат.
Отставить крики! Тихо, Сретенка, не плачь!Мы стали все твоею общею судьбой:Те, кто был втянут в этот несерьезный матчИ кто повязан стал веревкой бельевой.
Да, уходит наше поколение —Рудиментом в нынешних мирах,Словно полужесткие крепленияИли радиолы во дворах.
27 июня — 6 октября 1983РАДУГА
Диалог о соотношении возвышенного и земного
— Смотри-ка, моя дорогая, к нам радуга в гости!Какие законы Ньютона — лучей преломленье!— Ах, глупенький, радуга — это ведь временный мостикОт неба до поля, от вечности и до мгновенья.— Смотри-ка, моя дорогая, вот веточка мая!— Ах, глупенький, это привет от далеких созвездий.— Какая ж ты умная, право, моя дорогая…— Конечно, мой милый, ведь в небо смотреть интересней.
— Но хлеб-то, моя дорогая, рождается в поле!Смотри-ка, засеяно поле пшеницей озимой.— А небо засеяно звездами, глупенький Коля…Ах, что-то сегодня с тобою мы несовместимы.— Ну как же на небе нам жить без крылечка и хлеба?Пристроимся где-нибудь здесь в ожидании чуда.— Согласна, но будем поглядывать в синее небо,Поскольку уж если придут чудеса, то оттуда.
То листья, то вести, то снег, то весна,То блестки надежд на цветных парашютах.Разломанным яблоком всходит луна,По сходням на берег стекают минуты,Как капли времен без границ и без дна…
Октябрь — 31 октября 1983 Пахра«Забытый миллионами людей…»
Забытый миллионами людей,Исхлестанный студеными ветрами,Скатился за Москву вчерашний день,Оставив только пламя за лесами.
Вот в этот день без знака, без судьбы,Без предзнаменований очень хмурыхЯ был несложным образом убитПод розовым и пыльным абажуром.
И две ноги снесли меня к огням.Извилин состраданием влекомы,Приветствовали пьяницы меня,Которым горе всякое знакомо.
И зажигали странные огни,И говорили — рано ставить крест:Кто умер — память вечная о них,А кто воскрес — воистину воскрес.
И каждый день все дворники МосквыСвершают этот грандиозный факт,Счищая с предрассветных мостовыхВчерашний день, налипший на асфальт.
Ноябрь 1983ЦЕЙСКАЯ
