Погоня за счастьем - Джоанна Линдсей

— Этого мы пока не знаем наверняка. Только потому, что все твои братья ополчились на беднягу…

— В этом все и дело, — окончательно расстроилась жена. — Верно, они все принимают слишком близко к сердцу. Просто головы теряют. Но помнишь ли ты хотя бы один случай, когда все они были в чем-то согласны? Обязательно находится парочка отступников, и дело кончается дракой. А вот на этот раз все как один возражают против Линкольна Бернетта, и это говорит не в его пользу.

— Да, но Мелли по-прежнему им интересуется.

— Именно.

Кимберли, откинувшись, хмуро взглянула на мужа:

— Не находишь, что наши роли переменились?

— Нет, просто мы оба волнуемся за дочь, — рассмеялся Локлан, — потому что желаем ей добра. Если этот шотландец, перекрестившийся в англичанина, ей не подходит, мы это поймем и, вне всякого сомнения, согласимся друг с другом. Так что нечего спорить, пока ничего не прояснилось.

— Понимаю, и прости, что срываю на тебе свое настроение, — шепнула она, обнимая его.

— Вовсе не срываешь. Наоборот, все держишь в себе, — пожурил Локлан. — В следующий раз выкладывай свои заботы сразу. Вместе мы выдержим любую бурю.

— Будем надеяться, что следующего раза не будет, — хмыкнула Кимберли. — А также на то, что мои слишком заботливые братья покажутся к ужину, чтобы сразу уладить все недоразумения.

— Совершенно верно. Я за то, чтобы уладить, — объявил он, целуя ее в щеку и прокладывая дорожку поцелуев к шее. — Уверена, что хочешь оставить платье застегнутым?

— Ну… теперь, когда ты упомянул об этом…

Глаза 32

— Она здорово злится, — предупредил Йен Шестой братьев, перед тем как войти в столовую, где уже собрались семейства Макгрегор и Сент-Джеймс. — Еще по дороге сюда так и кипела. Значит, Локлан скорее всего тоже не в настроении.

Уильям, задержавшийся в дверях, отметил весьма теплую атмосферу тесного собрания и прошептал:

— А по мне, так Кимбер успела оттаять.

— Щеки у нее, как две розы, а мы знаем, что это означает, — понимающе кивнул Чарлз.

— Простудилась, что ли? — осведомился Нилл.

— Нет, осел ты этакий, скорее всего забавлялась с мужем в постели до самого ужина. Благослови Господь Локлана, лучшего времени он выбрать не мог!

При виде толпы Макферсонов компания дружно замолчала. Герцогиня встала, чтобы приветствовать гостей. Хорошо зная, с кем имеет дело, она вполне серьезно предупредила:

— Никаких споров до десерта.

Братья смущенно переглянулись. Кимберли по-прежнему не сказала ни слова, только внимательно осматривала каждого. Взор ее остановился на Дугале:

— Где, черт возьми, ты так покалечил свой несчастный нос, Дуги?

— Линкольн снова его сломал, — выпалил Нилл.

— Снова?

— Мы вернемся к этому… после десерта, — торопливо пообещал Каллум.

— А твой глаз, Малькольм? Его тоже подбил Линкольн? — продолжала Кимберли.

— Так уж вышло, — промямлил тот.

— И ты, Уильям?

Последний смущенно зарделся. Локлан разразился смехом, за что и заработал шестнадцать негодующих взглядов в свою сторону. Впрочем, он, как обычно, предпочел их Проигнорировать.

— Я поражен! — воскликнул Локлан, изучая каждого шурина поочередно. У четверых были фонари под глазами, а у Джейми — целых два. У нескольких разбиты губы, не говоря уже о синяках самой разнообразной формы.

— Поистине поражен, — продолжал Локлан. — Не хотелось бы, чтобы моя дочь вышла замуж за человека, не способного ее защитить и который напрудил бы в штаны, стоило мне косо посмотреть в его сторону. Но, по моему мнению, несомненным преимуществом является также и то, что он ничуть не боится Макферсонов!

— Кто-то слишком храбр, а кто-то слишком глуп, чтобы нас бояться, — заявил Адам.

— И то верно, — задумчиво кивнул Локлан, — первых вы уважаете, над вторыми смеетесь. Тем не менее мне этот человек нравится. Вероятно, и вам тоже, да только не хотите это признать. — Не получив ответа, Локлан снова хмыкнул, но тут же замаскировал смешок кашлем при виде трех помрачневших женских лиц. — Из почтения к нашей хозяйке похвалим ее тонкую кухню, посетуем на ужасную перенаселенность этого города и возмутимся отвратительным состоянием английских дорог, — поспешно добавил он.

— Стоит ли? — сухо обронил герцог. — По-моему, разговор и без того становится все интереснее.

— Если бы ты не сидел на другом конце стола, дорогой, — сладко улыбнулась мужу Меган, — пришлось бы на собственном опыте убедиться, до чего же остры носки у моих новых туфель.

Девлин зябко поежился. Остальные постепенно расслабились. Слуги начали разносить первое блюдо. И хотя темы, предложенные Локланом, во время долгого и превосходного ужина не обсуждались, никто не посмел упомянуть о Линкольне Бернетте.

Однако после десерта Девлин встал и объявил:

— Моя жена напомнила мне — причем, заметьте, не тратя слов, она достигла в этом настоящего совершенства, — что я не хочу вмешиваться в дела чужой семьи. Поэтому, если простите, мы с Меган удалимся: нам нужно наверстать все, упущенное за время моего отсутствия.

Кое-кто из Макферсонов посмотрел в сторону Мелиссы, ожидая, что та поймет намек и тоже покинет комнату. Но девушка вскинула голову и упрямо заявила:

— Я остаюсь. И поскольку все уже знаю, можете не сдерживаться! Меня не смущает даже то, что здесь будут говорить обо мне. Попытаюсь не вмешиваться, что для меня несложно, поскольку я все равно не желаю иметь ничего общего с вами. Я выслушала и Линкольна, так что не стесняйтесь, выкладывайте все. Правда, полагаю, что сначала дядя Дуги должен кое в чем признаться. Все равно правда выйдет наружу, когда па поговорит с Линкольном, так что давай, дядюшка, не медли.

Все, разумеется, повернулись к смущенно озиравшемуся Дугалу.

— В чем признаваться? Мелисса вздохнула:

— Видишь ли, когда выслушаешь дядюшку Йена — предполагаю, он принесет тебе дурные вести, — сам поймешь, что нужно добавить. Больше я ничего не скажу.

Она многозначительно уставилась на Йена Первого. Тот кивнул, откашлялся и торжественно обратился к сестре и зятю:

— Прежде всего должен признать, что мы наделали немало ошибок, с тех пор как обнаружили, кто ухаживает за Мелли, и приехали в Лондон, чтобы положить этому конец. Мы потребовали от Линка оставить в покое нашу племянницу, что, нужно отдать ему должное, он и делал, пока не обнаружил, что мы не позаботились рассказать Мелиссе о том, как с ним поступили.

— Но как же вы могли промолчать? Ведь это за ней ухаживали! — воскликнула Кимберли.

— На это было две веских причины: по крайней мере тогда мы считали их вескими. Мы не думали, что она так сильно им увлечена. Считали, что Мелли легко его забудет, найдет кого-то другого и так и не узнает неприятных подробностей всей этой истории. Но Линк вышел из себя и поведал ей обо всем.