Ты полюбишь вновь (СИ) - Дарья Белова

Глава 25

— Зачем она это сделала?

Полина сидела на кровати, прикрывшись простыней, свесив ноги, и смотрела на его спину. Саша стоял у окна, он видел, как пускают салюты. Такие яркие вспышки. Они отражаются в его глазах. Завораживают, гипнотизируют.

— Честно, не знаю. Я вообще не знаю, что вами, женщинами, руководит, когда вы что-то хотите сделать…. — раздраженно ответил он.

Полина опустила глаза. Снова поднимать такую болезненную для них тему? Нет уж. Он с ней, этого достаточно.

— Что с ней теперь будет? С Алей? Ее посадят?

Саша вернулся к Полине и сел рядом с ней, заключая в плен ее маленькую ладошку.

— Нет, Полинка. Она уедет из страны и больше не появится в нашей жизни.

— Понятно, — голос недовольный, даже обиженный.

— Полина… — Саша прекрасно ее чувствовал, любые изменения в ее настроении — все это было ему видно. — Я не могу по-другому.

— Почему? Если бы не она… Ты понимаешь, что я могла бы умереть?

— Понимаю. Ты была у меня на руках, когда я практически не чувствовал твой пульс, — его голос стал холодным. Это не из-за Полины. Это из-за его воспоминаний, которые теперь всю жизнь будут его преследовать.

Он вспомнил Руслана, что пережил смерть той, чья жизнь была дороже собственной. Пережил ли? Это невозможно пережить. Воспоминания тяжелыми камнями ложатся в душу, потому что не смог ее уберечь.

Саша держал Полину на руках, близко к себе. Ее руки — два тоненьких прутика, безжизненно опустились вдоль тела. А пульс… его же не было. Только слабые и редкие удары. А если бы скорая не успела, задержалась бы где-нибудь… Что было бы? Этот вопрос останется без ответа. И Саша даже не хочет его знать.

— Она была со мной рядом какое-то время. Пыталась быть для меня нужной, важной, любимой, — он усмехнулся, — хотя бы из уважении к этому, я дам ей шанс. Один единственный. Просто исчезнуть.

Больше ни слова не говоря, Саша встал с кровати и подошел к столу, где был накрыт стол. На часах почти двенадцать. Совсем немного осталось до новой жизни. За окном все гремят залпы фейерверков, песни и голоса людей были слышны даже через закрытые окна.

— Сколько времени? — спросила Полина

— Почти двенадцать.

— Новый год…

— Да, Полинка, новый…

Он открыл бутылку лимонада и разлил по фужерам. Хитро посмотрев на Полину, не скрывая улыбки.

— Понимаю, ты предпочла бы что-то покрепче… но, увы. Будем пить лимонад. Зато так же шипит, посмотри!

— Лимонад … то, что надо. Алкоголь я теперь долго еще пить не смогу. Да и вообще, есть в ресторанах как-то отбило желание.

— Ну ничего, Марио это поправит.

— Марио?

Саша улыбнулся еще шире. Он знал то, что не знала Полина. С двумя бокалами подошел к кровати, вручил ей один и сел снова рядом. Долго вглядывался в ее глаза. Пытался прочитать, о чем она сейчас думает. Пальцем очертил маленький шрамик над бровью, от аварии. Красная неровная черта, что будет напоминать о том дне, когда все снова перевернулось, когда жизнь изменилась не на сто восемьдесят градусов, а на триста шестьдесят, возвращаясь к той точке, с которой все и началось. Банальная математика.

— Мы уезжаем в Италию, Полинка.

— Мы?

— Да. Я какое-то время побуду в Равенне. Но придется потом улететь. Когда поймешь, что ты готова вернуться…

Полина смотрела на Сашу и не понимала. Может, это все еще действия наркотиков? Или лекарств, которые ей постоянно капали. А может, ее больное воображение. Сон. Просто сон. Она сейчас откроет глаза, и ничего не будет. Ни палаты этой, ни Саши. Снова ее комната, полумрак и Полина. Одна.

— Полина, ответь хоть что-нибудь, — Саша изучает ее лицо, ему кажется она даже не дышит.

— Не понимаю… Я поеду в Италию, в Равенну. Буду там жить?

— Тебе нужно уехать, Полинка. Ты же понимаешь, что вот эта вся обстановка… ее надо сменить.

— Я без тебя никуда не хочу, — капризно заявила она.

— Я буду к тебе прилетать так часто, как смогу. Хочу, чтобы ты там занялась собой, нашла какое-нибудь хобби. Да просто гуляла и набиралась сил.

Полина отвернулась от него. Ей надо было немного обдумать все, что он сейчас предложил. Нельзя сказать, что она не хотела в ту квартиру, что из окна видно море. Полина очень туда хотела. Безумно. Ее желание, которое она даже боялась сказать вслух, настолько нереальным оно ей казалось. А сейчас… вот… Саша ей сказал, что она поедет туда, будет жить в той квартире, где они были так счастливы.

За окном залпы. Яркие зонтики, что, раскрывшись, падают мерцающими брызгами, оставляя серые следы. А потом еще и еще.

— С Новым годом, Полин!

Она приподнялась с кровати. Саша все так же сидел рядом. Никуда не уходил. Его малахитовые глаза, в них блики тех ярких вспышек, что за окном. А еще в них такая надежда и вера. В нее. Слова не нужны, чтобы понять, что сейчас Полина для него самое дорогое, самое важное. Так не смотрят на обычную женщину. Так смотрят только на свою. На свой наркотик, что все-таки не убивает.

— Я поеду, Саша.

Она подвинулась, чтобы быть ближе к нему. Чувствовать его тепло. Несмело обняла. Глубоко вдохнула его запах, что так отчетливо слышался у бьющейся венки на шее. И поцеловала это место. Нежно касаясь еще сухими губами, возможно, слегка царапая.

Громкая мелодия звонка вывела их обоих из какого-то транса. Сейчас он мешал, был ненужным в такой момент.

— Черт, я забыл, — Саша резко встал с кровати и нащупал в кармане свой телефон. Звонили именно ему.

Он молчал, когда на том конце ему кто-то что-то говорил, но речь того собеседника вызвала его улыбку и легкую ревность у Полины. Он подошел к окну и выглянул вниз, где определенно что-то происходило. А потом подозвал Полину жестом и передал ей телефон.

— Да? — Полина пока ничего не понимала.

— С Новым годом, Полинка, сучка мелкая! Как ты могла так вляпаться, а? — Катька, ее лучшая подруга. Она стояла внизу. С Димкой. Тот сложил руки в карманы и строго, даже как-то немного зло, смотрел в сторону ее окна. Нахмуренный.

— Катька, — она улыбнулась. — Как ты…? Подожди, родители в курсе? — Полина с опаской посмотрела на Сашу и получила отрицательный ответ.

— Нет, ты что? В курсе только Димка.

— Я вижу… Злился, да?

— Ну… слегка, — теперь с опаской посмотрела Катя на Диму. Это было видно даже со второго этажа, какими словами он покрывал