Мир победившей Смерти (СИ) - Зверев Павел Александрович

— Юра, Юр, — тряс меня кто-то. — Да твою мать, приди в себя!

С трудом, но мне удалось скинуть с разума ту пелену, которой его накрыло. Молния заструилась по телу, вымывая лишнее.

— В норме, — хрипло бросил я, приходя в себя. — Что случилось?

Открыв глаза, огляделся. Стою на коленях, уперев руки в пол. Подо мной немаленькая такая кровавая лужица. Вокруг сущий беспорядок. Электричества нет вообще, частичная разрушенность здания.

— Пытаюсь узнать, — сквозь зубы прошипел Плисецкий. — Линия перегружена!

— Трещина, — сплюнув сгусток крови, удалось подняться на ноги. — Больше, чем в Москве. Где-то совсем рядом.

Плисецкий побледнел.

На улицу мы побежали вместе. Я тоже пытался дозвониться, судорожно набирая все знакомые номера. Первые несколько попыток не увенчались успехом, но затем вызов пошел.

— Да, Юр, слушаю! — к моему удивлению Палыч ответил практически сразу. — Что это было? Что за взрыв?

— Трещина, — тут же бросил я. — Поднимай всех наших, пусть эвакуируются из города. Раздай им оружие с боекомплектом. Твою ж...

Оказавшись снаружи, не увидеть трещину было нельзя. Она кривой ломанной линей уносилась вверх, метров так на сорок. Воздух вокруг неё гудел и искрил. Края расходились в стороны, позволяя увидеть черные тучи неба другого мира.

И стоило только её увидеть, как новый спазм разошелся по всему телу. Снова те же ощущения, но в этот раз молния послужила буфером. Меня только чуть повело, но на ногах устоять удалось.

— Какого? — вырвалось у меня, когда следом накрыло еще одним приходом, а после еще и еще.

Тут уже ноги не выдержали, и я рухнул на землю, сжавшись эмбрионом. Льдинка то сжималась в еле ощутимую точку, то полностью заполняла собой ядро. Она разрывала тело с такой силы, что хотелось лишь одного — чтобы всё это закончилось. Шум в голове оглушал. Перед закрытыми глазами мельтешили сотни картин, заставляя разум биться в агонии. Смешалось всё: крики, гул в голове, выстрелы. Выстрелы?

Разрываемый на части вибрацией ядра, только и смог, что выпустить прорву энергии внутрь своего тела. Она плотным коконом легла поверх меня, сжимая льдинку в тисках и не позволяя ей диссонировать в такт отрытых трещин. Стало немногим легче. По крайней мере, удалось приподняться, чтобы оглядеться и увиденное мне не понравилось.

Какая-то летающая тварина рухнула на один из БТРов и смяла его своей массой. Выстрелы из калаша для неё, словно горох — никакого эффекта. А еще на её спине сидел всадник. В черных доспехах, он сжимал поводья и сквозь щели в его шлеме виднелись чуть светящиеся красным глаза.

Молния только-только начала собираться в ладони, как грохнул КПВТ, стоящего где-то позади меня, БТРа. Седока снесло с твари в сторону, а сама тварь с безумным ревом попыталась подняться ввысь. Не вышло. Тяжелый пулемет буквально разорвал её в клочья, тогда, как всадник снова появился в поле зрения. Бедняга только-только преисполнился величием, смотря на нас, как на жалких смертных, но, видимо не судьба. Сначала снесло с седла, а теперь вот, когда он показался на виду, вырвавшись из куста, заработала стамиллиметровая пушка с «Бахчи». Там уже только фарш разлетелся по округе, что неплохо так добавило антуражу.

— Юр, ты как? — крикнул Плисецкий, подбегая ко мне.

— Дерьмово, — сквозь сжатые зубы, выдавил я. — Трещина не одна. С десяток где-то. Такое чувство, будто город ими в кольцо взяли.

— Твою ж, — потрясенно выдохнул Плисецкий. — Какого хрена вообще? Что происходит?

— Либо полноценное вторжение, либо им что-то нужно именно здесь, — тряхнул я головой. Звон в ушах и расфокусировка взгляда раздражали. — Поднимай всех. Иначе нас сметут.

Собрав волю в кулак, нырнул к кольцу и буквально вырвал из него энергию, чтобы заполнить ядро до краев. Стало намного легче, но тут же часть этой энергии разлилась по телу обжигающей молнией. Она буквально выжгла всю слабость, а льдинка в ядре и вовсе превратилась в еле заметную точку. Так-то лучше.

Телефон оказался в руке в ту же секунду, как вернулся в привычный мир. Набор номера и Палыч на том конце.

— Палыч, слушай внимательно, — сразу начал я. — Никакой эвакуации. Трещины по всему периметру города. Я сейчас в клинике на другом конце города. Ни в клуб, ни домой добраться не смогу. Поднимай всех наших. Пусть Уваров организует полноценную группу и нужно искать укрытие. Бомбоубежище на почте еще как, в адекватном состоянии?

— Не знаю, Юр, — сглотнул, пораженный Палыч. — Так, ладно. Понял тебя. Собрать и снарядить группу. Обеспечить поиск укрытия и охрану. Всё. Будем работать.

— Маму мою не забудь, — бросил я напоследок и получив скупое «понял», прервал вызов.

В телефоне зазвучали гудки, а я только с силой сжал телефон. Еще бы чуть-чуть и он бы лопнуть к чертям. Но так лишь экран треснул, на что плевать.

Подобный сценарий у нас не оговаривался вообще. Но Уваров и Палыч калачи тертые, надеюсь, не подведут.

— Витя, — крикнул я Плисецкому. — Инфа есть?

Выстрелы КПВТ не позволили тому ответить, да и я напрягся. В вечернем небе мало что увидишь, но росчерки пулеметных очередей неплохо его подсвечивали. Сразу десяток летающих тварей, подобных той, что убили до этого, летели на нас. И тоже с всадниками. Черная чешуя в отблесках выстрелов отдавала золотом. Длинные шеи с тупыми клыкастыми пастями, массивные крылья, что служили и передними лапами, и крупные мощные тела, размером с носорога. Извивающийся хвост метался из стороны в сторону и заканчивался изогнутым костяным жалом.

Они неплохо так справлялись, уворачиваясь от выстрелов, пока не оказались слишком близко. Только вот незадача — изначально БТРа было три. Один уже непригоден, а два остальных, против десяти тварей слишком сказочно звучит.

Кроме бронемашин здесь присутствовали и простые солдаты с оружием. Калаши практически не умолкали, правда стрельба там была больше судорожная, нежели прицельная. Но вот раздался глухой хлопок и вспышка реактивной струи.

— О, попал, — удивился я.

Солдатик в это время скинул с плеча трубу гранатомёта и тут же подхватил следующую.

Дальше на наблюдение времени не осталось. Из клиники высыпали люди, хотя дураку понятно, что лучше бы наружу им не выходить. Кто-то бежал непонятно куда, а кто-то вполне понятно — к машинам. Крики, суета, выстрелы, взрывы. Всё это смешалось в такую какофонию звуков, что я невольно застыл. Мысли метались с бешеной скоростью, но какого-то выхода или решения не было. И тут сработал древний инстинкт самосохранения: бей или беги. Ну, я и побежал.

Рывок до своей машины, открыть дверцу и подхватить калаш. Черт, глаза разбегаются.

Короткая очередь резанула морду одной твари, которую после этого качнуло, но на этом всё. Зато меня заметили, и именно на меня переключилось её внимание. Ближе. Давай. Хлопок и ВОГ устремился к цели, чтобы взорваться прямо перед пастью твари. Тут уже эффект получился лучше. Тварь клюнула мордой воздухе и начала падать. Метров семь высота вроде и небольшая, но наездник не стал дожидаться падения. Он подпрыгнул и встал на седло ногами, собираясь спрыгивать перед самым ударом о землю. И, наверно, у него бы это получилось, если бы не точное попадание. Нет, пули из калаша пробить его доспехи не могли, в этом уже убедились, но вот её останавливающего свойства вполне хватило, чтобы покачнуть наездника и не позволить ему спрыгнуть вовремя.

Удар твари об угол здания получился хорошим. Та снесла часть стены и разорвав об обломки крыло, завалилась на землю. Наездник свалился чуть раньше и с высоты метров в пять, рухнул на землю. Сгруппироваться он уже не успел, так что падание получилось тяжелым.

С места я сорвался с понятным намерением добить. Пока что всё противостояние сузилось для меня в бой с одной тварью. На остальное даже не рыпался.

Наездник нашелся ровно там, куда и упал. И он уже поднимался на ноги. Миндальничать я не стал, тут же посылая в него одиночную молнию. Вспышка высветила окрестности и отбросила противника метра на два. Того протащило по земле, но он снова начал подниматься. Через щель в забрале виднелись глаза и часть мертвенно-бледной кожи. Заряд и еще одна молния срывается с ладони, чтобы попасть точно в шлем. С хлюпающим звуком лопается голова и тело, наконец, замирает.