Плохой хороший парень (СИ) - Прай Кэрри "Kerry"

Гришка молчал, но я знала, что он крепко кусает губы.

— Тебя ведь могут убить…

Я неуверенно хохотнула.

— Мы все маячили у них перед глазами, но остались живы. А значит, их шантаж — пустые слова. Ты слишком озабочен, чтобы это понять, — процитировала я Миру, ибо больше не нашла аргументов. — Так ты мне поможешь?

— Я сделаю всё, что потребуется, — отрезал Гриша и сбросил вызов.

Дорога обещала быть длинной, оставляя время на осмысление. Но я не думала менять маршрут — все мои мысли занимал несносный хакер. Мне хотелось заглянуть за кулисы, разузнать, что нас ждёт впереди, однако образ будущего проявлялся туманно. Одно дождливое серое облако, от которого не спасёшься под зонтиком.

Так было и с мамой…

Каждый раз, когда я представляла ту жизнь, где она оставалась в семье, а я не сгорала от недостатка материнской заботы, мне представлялось тёмное марево. Как болезненный показатель, что твои надежны никогда не оправдаются.

Но в отличие от отца, я не стала заложником собственных мыслей.

Я могла ошибаться.

Олег в свою очередь становился слабым, с каждым новым беспросветным днём. И, наконец, вовсе повесил нос. Совсем как Майский. А в присказке «Любишь — отпусти…» они нашли оправдание проигрышу.

Что ж, я считала иначе…

Маячок навигатора устремился в зелёную полосу, а вместе с тем я наблюдала лесистую местность, что в бликах заката представлялась весьма жуткой. Машину затрясло на неровностях, меня — от обуявших сомнений. Продвигаясь всё дальше, я мысленно прощалась с возможностью вернуться обратно.

Если всё пойдёт по плану и мне удастся повидаться с их боссом, я несомненно его разговорю. Тогда у полиции появятся шансы привлечь негодяев к ответственности. Что будет со мной — не так важно. Но точно знаю, что не прощу себя, если завалю дело всей своей жизни.

Припарковавшись у пушистой ели, я покинула салон и подошла к высоким воротам. Створы тут же разъехались в стороны, будто меня ожидали.

Яркий свет от фонарей ослепил глаза, навстречу вышел громадный охранник. Хмурый, с блестящей лысиной. Я отступила, ожидая грубой атаки, но тот учтиво спросил:

— Вы к кому?

— Мне нужен главный, — из моих уст прозвучало нелепо. — У меня к нему разговор. Это крайне важно. Я могу его увидеть?

— Его? — хмыкнул мужчина. — Что ж, проходите.

Поверить не могла, что проникнуть в их офис будет так просто. Меня не скрутили, не осмотрели, даже документы не потребовали, словно я пришла на встречу с нотариусом. Но расслабляться было рано.

Неприятные провода так и царапали кожу под кофтой.

Оставив меня в фойе, охранник что-то передал по рации. Он застыл статуей, пока не услышал ответную команду. Тогда мужчина попросил меня пройти внутрь дома и обождать часов так несколько.

— Что? Но у меня совсем нет времени.

— Понимаю. Однако «Босс» сейчас на ужине и не намерен его прерывать.

— Тщательно же он у вас пережёвывает… — на глазах наглела я.

— Желаете отменить встречу?

— Ох, нет. Я подожду. Поход в спортзал того не стоит.

Боже, Юна, просто заткнись.

Меня оставили в холле одну, предоставив возможность как следует осмотреться. Роскошный интерьер, начищенные полы, в каждом углу скрытая камера — я будто прибыла с визитом к арабскому шейху. Мне удалось заметить, как стая служивых принялась осматривать мою машину. Ничего удивительного в том не было, ведь появившаяся из ниоткуда девица должна вызвать массу вопросов.

Прошёл час, а напыщенный босс продолжать пировать. Меня вовсе отпустила тревога. Да и мягкое кресло располагало. Сама не заметила, как за неимением дела, провалилась в сон.

Минуты умиротворённостью показались мне мгновением.

— Вас ожидают, — послышалось возле уха, и я подскочила.

Пригладив руками волосы и одежду, я проследовала за мужчиной. Мы поднялись вверх по лестнице, после чего он открыл дверь кабинета и любезно пригласил меня войти. Я прошла в помещение, где пахло розами и корицей, а охранник тем временем остался стоять за дверью.

Ещё одурманенная ото сна, я едва могла оценить обстановку. Свет был приглушен. Мне пришлось прищуриться, чтобы разглядеть изящный силуэт, что застыл у окна. Сердце сделало кувырок, когда вьющиеся пряди скатились по женской спине, а после прозвучал бархатистый голос:

— Здравствуй, Юна. Рада тебя видеть.

Удивление, что главарь мафии на самом деле являлась женщина, сменилось другим — она знала, кто я такая.

— Добрый вечер, — сглотнула я, не решаясь сдвинуться с места.

— Полагаю, у тебя ко мне масса вопросов?

Она оставалась в тени, точно дразня.

— Имеются несколько.

— Какой ответ ты хочешь на них получить? — ровным тоном поинтересовалась женщина, вглядываясь вглубь леса.

— В первую очередь, я надеюсь на правду.

Развернувшись, она подошла к столу. Стук её каблуков расшатал мои нервы. Всё ещё оставаясь незнакомкой, она опустилась на стул и поманила меня пальцем. Я послушно последовала к ней.

— Я готова быть с тобой честной… Но и ты меня не обманывай, — произнесла она, не успела я приблизиться. — Сними с себя прослушку, детка. Она явно помешает нашему разговору.

Меня снова пронзило током. Последняя надежда получить улики провалилась с треском. А я ведь даже не увидела её лица…

Одним рывком я сорвала с себя провода и бросила их на пол. По венам разошлась волна разочарования.

— Умница, дочка, — сказала женщина и свет включился.

24

Жизнь на миг остановилась. Бесчувственное «дочка» сорвалось с напомаженных губ и пошатнуло моё сознание. Вместе с тем боль догоняла сердце. Я металась, перекрывая признание особы колким словом, которое ничего для нас не значит, но с каждым следующим ударом секундной стрелки вкушала горькую правду.

Эта женщина… Настоящее чудовище в красивом теле.

И она — моя родная мать.

С темнотой улетучились и сомнения. Свет включился в кабинете, но погас во мне. Чуть вьющиеся русые локоны с золотистым отливом, серо-голубые глаза под чёрной окантовкой, едва заметные веснушки и авторитетная ухмылка — я будто смотрела в зеркало, словно разглядывала старое фото, что когда-то спрятала за рамку.

Мы смотрели на друг друга не отрываясь, временами не дыша. Я с трудом удерживала её взгляд, но не думала сдаваться. Мне хотелось пробить её броню и достучаться до души, но похоже, таковой не имелось.

Её побегу нет оправдания. Как и тому, кем она стала.

— Ты можешь задавать вопросы, детка. Я не кусаюсь, — её голос пробил до брезгливых мурашек. — Полагаю, у тебя их масса.

Я нервно усмехнулась.

— Не такой я представляла встречу с матерью… После стольких лет разлуки она разрешила взять у себя интервью. Чертовски великодушно.

— Неужели, ты рассчитывала на объятья? — удивилась Виктория. — Или ждала, что я припаду к твоими коленям и буду молить о прощении? Я действительно тебе рада и корю себя за ошибки, но сейчас не время для сантиментов. Всё что нам нужно, так это исключить недопонимание между нами.

Её последняя фраза вывела меня из себя.

— Недопонимание? Так ты это называешь? Мы что, повздорили на тему школьных оценок? — воздуха не хватало, а пальцы впились в локотки стула. — Ты исчезла на тринадцать лет, променяв семью на преступную жизнь. Трусливо сбежала и не нашла в себе смелости явиться раньше. Где твоя совесть?

Подперев рукой подбородок, она устало вздохнула.

— Рада, что мы приступили к делу. Но всё по порядку, — Виктория осмотрелась, ещё раз убедившись секретности тет-а-тета, и обратилась ко мне: — Я ушла не от тебя, дорогая. Я оставила твоего отца. Так вышло, что потеря любви вынудила меня на категоричные решения. Слишком категоричные, — добавила она, опустив ресницы.

Её слова никак не клеились с мамой. Той мамой, что осталась в моих воспоминаниях — неидеальной, но достаточно милосердной.

— Чего тебе не хватало? — заводилась я. — Отец любил тебя. К моему несчастью, продолжает тебя любить. Он на многое готов пойти…