Двойня для генерального - Кэти Свит

рассеянно киваю. Зачем-то выглядываю из окна. Внимательно осматриваю всё, что внизу.

Нет посторонних машин, случайных прохожих. Не случайных тоже нет. Освещённая светом фонарей спокойная пустая улица. Тишина.

Стук в дверь повторяется уже громче. Такое впечатление, что в ход пошёл кулак. Лежащий на столе сотовый начинает жужжать.

Смотрю на экран. Хмурюсь.

— Что такое? — моё недовольство не укрывается от подруги.

— Матвей звонит. Наверное, это он пришел, — беру трубку в руку, сбрасываю вызов. Иду к двери. — Да иду уже я! — бурчу недовольно.

Подхожу к входной двери, открываю и застываю в полном недоумении.

— Привет, — на пороге моей квартиры стоит, точнее облокачивается на дверной косяк, Матвей. Присматриваюсь к мужчине. Выглядит странно.

Мы попрощались чуть меньше трёх часов назад. За столь короткое время с мужчиной произошли сильные перемены.

Уставший взгляд сосредоточен на мне. Илларионов то и дело смотрит назад, за мою спину. Он насторожен и собран, готов в любой момент кинуться на амбразуру. Но тщательно прячет это всё под наигранной расслабленностью.

— Это тебе, — вручает мне в руки огромный букет розовых пионов.

Ещё один букет. Ого! Я ошалело его принимаю.

На подобный случай ваз в доме нет. Ведро тоже одно. Свободным остаётся лишь мусорное.

Но я такую красоту туда не поставлю!

Плевать! Разберёмся чуть позже. Сейчас нужно понять, зачем приехал Матвей.

— Пионы? — меня окутывает нежный цветочный аромат. Цветы пахнут просто шикарно. — Что ж не розы? — ухмыляюсь. Выходит немного нервно.

— Там шипы, — говорит совершенно серьёзно. Я чуть ли ни прыскаю со смеху. Успеваю остановить себя в последний момент.

— Думаешь, я букетом тебя отхожу? — тихонько смеюсь. — Ну уж нет! Такую красоту об тебя ломать, — прижимаю цветы крепче к себе. — Обойдёшься! — фыркаю.

— Я рад, — произносит слишком спокойно. Присматриваюсь к нему. Понимаю, что что-то не ладное.

— Зачем пришёл? — строго смотрю.

— Просто так, — отвечает слишком поспешно.

— А если серьёзно? — не отстаю.

— Впустишь? — показывает на квартиру.

— Свет, мне пора. Такси уже ждёт, — Яся подходит ко мне. Встаёт сбоку. — Добрый вечер, — кивает Матвею.

— Привет, — смотрит на неё пристально. — Не нужно такси. Мои люди внизу, — оборачивается. Обращается к кому-то стоящему вне поля видимости. — Девушку по адресу доставь, — кивает на Ясю. — Я здесь до утра останусь.

Собственническим жестом убирает мою руку с двери, заходит в квартиру. Пространство тут же сужается вокруг него. Мне воздуха становится мало.

— Ты ведь не против, — прожигает дыру в груди своим взглядом. — Зая.

— Илларионов, — шиплю на мужчину предупреждающе. — Границы не переходи, — сурово смотрю на него.

— Смотря как ты будешь себя вести, — заявляет безапелляционно.

Видит моё выражение лица. Ухмыляется.

Засранец!

— Света, Матвей, — Яся прерывает нас. — Мне пора, — уже одетая стоит возле двери.

— Ты точно решила? — уточняю. — Ночь за окном, — тревожусь за неё. — Ты можешь остаться.

— Нет. Не стоит. — отвечает подруга выходя из квартиры — Не беспокойся.

Не хочу отпускать подругу, но выбора нет. Быстро обнимаю её. Прощаемся.

Закрыв за Ясей дверь оборачиваюсь. За спиной пустой коридор, Илларионов исчез из поля моей видимости.

Сначала расслабляюсь. Держу крепче цветы. Придумываю поставить их в кастрюлю. Что немедленно делаю.

А потом меня словно перечёркивает.

Матвей где-то бродит в квартире. Один!

Сердце ухает в пятки.

Прикусываю губу, чтобы его не позвать. Интуитивно чувствую, этого делать не стоит.

Глава 36. Матвей

Стою на пороге детской комнаты, смотрю на спящих детей. Они мирно сопят на разложенном диване. Вокруг порядок и чистота, игрушки расставлены по своим местам, книги тоже. На письменных столах лежат раскрытые альбомы, рядом стоят краски. Карандаши мирно покоятся в специальных стаканчиках, рядом с ними стоят ножницы, внизу лежит клей-карандаш. Коробки, судя по всему с пластилином, стоят чуть отдельно.

Я без труда угадываю кому какой стол принадлежит. Один окружен куколками и принцессами, второй машинами. Стоящие вдоль книг аппликации лишь подтверждают мои догадки.

Комната погружена в полумрак. В ней особенная, волшебная атмосфера. Тишина, спокойствие и умиротворение. Аж дух захватывает.

Подхожу ближе к дочери и сыну, наклоняюсь вперед. Неимоверным усилием воли перебарываю желание их разбудить, познакомиться. Но нельзя. Они должны выспаться.

Денис. Маруся. Не могу отвести глаз. Эмоции зашкаливают, их для меня слишком много.

Смотрю на детей. Сын… Дочь… Какие же вы офигенные! Слов нет. Сердце истекает кровью от осознания, что я пропустил всю вашу жизнь. Папаша ещё называется!

Не видел первой улыбки. Не слышал первых слов. Не видел первых шагов. Я не успокаивал малышей, когда у них болел живот или лезли первые зубки. Света через это все прошла одна. Без меня.

Она не избавилась от детей. Хоть могла и ей было бы так, несомненно, проще. Но моя Зая оставила их. Два самых важных человека в наших с ней жизнях.

Я до конца своих дней должен её благодарить. Носить на руках. Осыпать дарами.

Чувствую себя самым последним ничтожеством по отношению к ней. Да что ж тут отрицать, когда это всё правда.

Светка… Знала б ты как много значишь для меня. Всегда значила! Всегда будешь значить.

— Вот ты где, — любимая подходит ко мне со спины. Говорит тихо, чтобы не разбудить детвору.

Разворачиваюсь на сто восемьдесят. Смотрю на неё. Распущенные волосы, коротенькие шорты, свободная футболка и взгляд… Она нереальная. Дыхание спирает.

— Свет, — произношу с надрывом. Голос охрип, грудь от щемящего чувства раздирает на