Уроки счастья от тех, кто умеет жить несмотря ни на что - Екатерина Мишаненкова

Казалось, если я буду летчиком, то хотя бы в небе смогу решать все вопросы сам, без подсказок.

Когда началась война, Святослав Федоров был еще слишком молод, чтобы пойти воевать. Два года он провел с матерью в Армении, в маленьком селе Цахкадзор под Ереваном, куда их эвакуировали осенью 1941 года, а в 1943 году, когда ему исполнилось шестнадцать, поступил в Ереванскую артиллерийскую спецшколу. Но главной его мечтой оставалась авиация, поэтому через год он подал заявление на перевод в летное училище в Ростове-на-Дону. Великая Отечественная война шла уже третий год, и Святослав Федоров, как и большинство его ровесников, рвался на фронт бить фашистов.

Но судьба вновь внесла свои поправки, и бить врага ему так и не пришлось. В начале марта 1945 года в училище готовился праздничный вечер. Святослав так торопился туда, что в трамвай запрыгнул на ходу – боялся опоздать. Казалось, он уже вскочил на подножку, схватился за поручень, но… сорвался, его поволокло по земле, и трамвай, захватив его левую ступню, расплющил ее.

Очнулся он уже в госпитале. Врачи решили ампутировать ступню и нижнюю треть голени. Наверное, можно было обойтись и без этого, ведь раздроблена была только пяточная кость. Но хирурги перестраховались. Правы они были или нет, теперь уже никогда не узнать.

Так из-за нелепой случайности Святослав Федоров остался на всю жизнь инвалидом и вынужден был распрощаться с мечтой о небе. Летное училище ему пришлось покинуть. В сентябре 1945 года он вернулся в обычную среднюю школу.

Я считаю: мне повезло, что я потерял ногу. Не случись со мной этого, я не сумел бы развить в себе активное начало, волю, способность не изменять высокой цели.

Несмотря на то что вместо полетов ему пришлось ковылять на костылях, Святослав не пал духом. В то время главной его присказкой стало: «Ничего. Подумаешь – нога, главное – голова цела». Правда, и поработать этой головой пришлось теперь немало – в военных училищах основное внимание уделялось военным дисциплинам, а изучение остальных предметов было скорее формальным, поэтому в обычной школе недавний курсант тут же скатился на двойки. Пришлось нанимать репетиторов за безумные для их семьи деньги – пять рублей за урок. Мать Святослава не спала ночами, печатая на машинке, чтобы оплатить ему учебу. Конечно, для его гордости это был страшный удар. Он поднажал, и через пару месяцев нужда в репетиторах пропала. В итоге школу он закончил почти на четыре и пять, всего с одной тройкой по химии.

Но теперь перед ним встал вопрос: куда податься дальше? Он ведь всю жизнь собирался стать военным, о гражданских профессиях даже не думал. А теперь армия для него была закрыта. Да и выбор в Ростове-на-Дону был невелик, не Москва все-таки. Только классические варианты – гуманитарный вуз, технический и медицинский. Выбор пришлось делать методом исключения. Так, к гуманитарным наукам у него никогда не было ни склонности (если не считать любви к чтению), ни способностей. Мать хотела бы видеть его инженером, но Святослав настолько терпеть не мог черчение, что от этого варианта тоже пришлось отказаться. Оставался медицинский – по принципу, что все равно ведь надо куда-то поступать.

Вступительные экзамены Святослав Федоров сдал без особого блеска, набрал всего шестнадцать баллов, так что еле-еле прошел по конкурсу, да и то лишь благодаря тому, что предпочтение отдавалось юношам. Девушки, сдававшие экзамены вместе с ним, с шестнадцатью баллами в вуз не попали.

В институте ему понравилось, хоть и по довольно своеобразным причинам. Например, его увлекла биология, потому что, как он говорил, «в ней много техники, ведь человек – тоже техническое сооружение». Впрочем, учился Святослав Федоров не особо блестяще. Неплохо, но как все, звезд с неба не хватал, и в то время никто бы не заподозрил в нем будущего светила мировой медицины.

В офтальмологию его вообще привел случай. На студенческую стипендию прожить было трудно, а продолжать тянуть деньги с матери ему не позволяла гордость. А тут он как раз увлекся фотографией и сообразил, что это хороший способ подзаработать. По воскресеньям он стал ходить в полк связи и фотографировать там по полсотни человек, а потом целую неделю печатал фотографии. Благодаря такому конвейеру ему удавалось зарабатывать до двухсот пятидесяти рублей в месяц – в три раза больше, чем получала мать, перепечатывая тексты. Они перестали бедствовать, Святослав наконец сменил опостылевший спортивный костюм на новую одежду, и навсегда запомнил, что деньги можно заработать собственным умом, надо только постараться.

Какое отношение эта история имеет к офтальмологии? А самое прямое. Когда пришло время выбирать специализацию, Федоров решил остановиться на офтальмологии только потому, что глаз и офтальмологическое оборудование напоминали ему аппаратуру фотографа. Оптика, поле зрения, сила роговицы, рефракция, исправление зрения с помощью оптики – все это ему было знакомо и понятно благодаря увлечению фотографией.

Было у Станислава Федорова и еще одно увлечение, которое тоже сыграло определяющую роль в его жизни. В институте он увлекся плаванием, причем настолько, что скоро уже не представлял себе жизни без чуть ли не ежедневных заплывов. В воде он чувствовал себя абсолютно свободно и совсем не замечал своего физического недостатка, а для него это было очень важно – ощущать себя полноценным человеком, а не инвалидом. Поэтому плавание для него скоро стало не просто увлечением, а важной частью жизни – он хотел не только купаться, но и соревноваться с другими пловцами, чтобы доказать, что несмотря на ампутированную ступню он ничем не хуже их.

В кратчайшие сроки он освоил все основные стили, тренер заметил его старания и через некоторое время включил в команду. На соревнованиях от него многого пока не требовалось, только доплыть до финиша. Но именно этот заплыв и «создал» того Федорова, который теперь известен всему миру. Когда дали старт, он прыгнул в воду с мыслью «лишь бы доплыть». А вскоре понял, что идет не последним…

И тут такая злость на меня нашла! Вдруг захотелось перегнать и победить. Метров за триста до финиша я лидера обошел и, к своему удивлению, стал победителем. На набережной собралась большая толпа, все хлопали, что-то кричали. Было необычайно приятно сознавать, что я могу то, чего не могут другие. В ту минуту впервые понял, глубоко прочувствовал, что все по силам. Я понял, что если человек может преодолеть себя, то он сможет преодолеть любые трудности. Именно тогда, на берегу Дона, во мне родилась и осталась на всю жизнь неодолимая уверенность в себе, в своих возможностях. Может быть, это качество – самое главное в моем характере. Стоя на набережной, еще не успев обсохнуть, я открыл для себя простую, но невероятно важную истину: надо, что называется, вкалывать. Вкалывать до седьмого пота. Только при этом условии в жизни можно чего-то добиться. Для меня та победа, пусть скромная и незначительная, стала точкой отсчета всей жизни.