Дебри - Сара Пирс

Те же кемперы. На тех же местах. Ничего необычного.

До сих пор остается загадкой, почему и как Кир попала в лагерь. Ее случайно пригласили присоединиться или она знала кого-то из обитателей?

А после все становится еще непонятнее – обитатели лагеря солгали о том, что Кир там жила.

Солгали, потому что скрывают что-то еще?

Нечто, связанное с видеозаписями, найденными на жестком диске, и с человеком, который, по мнению коллеги Луизы, следил за Кир?

Учитывая, где они нашли жесткий диск и что было на нем, вполне возможно, что за Кир следил кто-то из лагеря.

Но кто?

Элин перебирает варианты: Мэгги, Нед, Брайди и даже Лия.

После событий у водопада Нед – самый очевидный подозреваемый, но Элин слишком мало знает о них, чтобы вычеркнуть остальных.

Ее мысли переключаются на Мэгги. При знакомстве она произвела впечатление открытой, но на самом деле им почти ничего о ней не известно. Мэгги для них полная загадка. Очевидно, сильная личность, достаточно крепкая психически и физически, чтобы вести кочевую жизнь. Но что еще может скрываться под этой силой?

Пока Элин сомневается, что удастся это выяснить. Что-то подсказывает, что Мэгги как была закрытой книгой, так ею и останется. Понять ее будет нелегко.

Возможно, с учетом того, что Элин успела узнать о Брайди и Лии, можно выудить больше информации, но никаких гарантий. Придется действовать очень осторожно.

И возникает вопрос: зачем?

Зачем кому-то тайно следить за Кир и записывать ее на видео?

Просто ради забавы или по более конкретной причине? Ее в чем-то подозревали? Беспокоились, что она на что-то наткнулась, вероятно, на тот самый секрет, которым собиралась поделиться Лия?

Обнаруженное на смотровой площадке подкрепляет эту теорию: возможно, кто-то в лагере понял, что Кир наблюдает за ними, и забеспокоился, что она узнала их тайну.

Мысли Элин переключаются на факт, который беспокоит ее с тех пор, как они впервые просмотрели видео: пробелы в видеозаписях.

Обдумав все еще раз, Элин приходит к выводу, что их прежняя теория верна. Вероятно, кто-то удалил записи, на которых было то, что он желал скрыть.

Не хватает только точных дат удаленных записей.

Элин приблизительно знает, когда возникли пробелы – в марте две тысячи двадцатого года, примерно через месяц после начала записей, но и только. Имеет смысл это отметить, в дальнейшем может обнаружиться связь с чем-то еще.

Она достает жесткий диск, подключает его к ноутбуку и проматывает видеозаписи до того места, где начинаются пробелы. Записывает первую дату и начинает поиски.

С самого начала становится ясно, что нет никакой закономерности в регулярности или масштабах этих пробелов. Одни длятся день, другие дольше.

Последний пробел самый длинный. Почти неделя.

Записав это, Элин прокручивает записи до и после отсутствующих дней, гадая, что может дать ключ к разгадке событий, которые происходили в это время, но в роликах нет ничего, кроме Кир в трейлере. Ее обычная жизнь.

Положив ручку, Элин уже собирается закрыть ноутбук, но тут ее внимание привлекает какое-то движение на экране.

В фургон входит Кир.

Элин выпрямляется, заметив, что Кир ведет себя не как обычно, сразу у входа бросив сумку и скинув обувь, а резко поворачивается и смотрит назад, а потом застывает в дверном проеме.

Ее лицо не попадает в кадр, но она жестикулирует.

Снаружи рядом с трейлером кто-то стоит. Кир с кем-то разговаривает.

С участившимся пульсом Элин уже собирается прокрутить запись дальше, чтобы выяснить, не зайдет ли этот человек внутрь, но останавливается.

Она снова замечает какое-то движение.

Не внутри фургона, а в висящем напротив двери зеркале.

Там видны спина Кир и еще один человек, вернее, его рука, которая крепко обнимает девушку и притягивает ее к себе.

На краткий миг лицо человека оказывается у плеча Кир и отражается в зеркале.

Элин увеличивает изображение, и ее пульс учащается еще сильнее.

Нед.

Она продолжает наблюдать, но вскоре Нед и Кир пропадают из объектива камеры. Элин продолжает прокручивать запись, надеясь, что они войдут внутрь, но на экране ничего не происходит.

Уставившись на экран, Элин глубоко вздыхает, обдумывая увиденное. Тот, кто удалял записи, пропустил эти кадры. И после того, чему она только что стала свидетелем, скорее всего, этим человеком был Нед.

51

Кир

Девон, июль 2018 года

Я возвращаюсь в трейлер только через два часа. На мгновение останавливаюсь снаружи, насторожившись, но, оглядевшись, сразу же понимаю, что Зеф ушел. Следы его отсутствия повсюду: у двери нет шлепанцев, мокрые плавки не лежат на крыше, где они всегда сушатся.

Дрожащей рукой я наконец открываю дверь. В глубине души я все еще ожидаю, что Зеф ждет внутри, чтобы еще раз все обсудить, но там тишина. Полная тишина.

На мгновение я застываю в дверном проеме, настолько меня ошарашивает разница с тем, что было здесь несколько часов назад. И дело не только в физическом отсутствии Зефа и его вещей, но и его энергии и силы, наполняющих крошечное пространство.

Такое же чувство у меня возникло, когда мы с Пенном вернулись домой после того как мама отправилась в тюрьму. Все выглядело по-прежнему, но чего-то не хватало. Наверное, невидимой энергии, которую приносит с собой определенный человек. Странное ощущение окончательности, как будто сам дом ощутил завершение какого-то этапа и уже начал перестраиваться, превращаясь в нечто новое.

Я оглядываюсь по сторонам. Так много всего исчезло: его рецепты, прикрепленные к стене над плитой, стопка заметок для кулинарной книги, фотографии, одежда. Остались только наши общие вещи, кухонные принадлежности, которые не имеет смысла перевозить, масла и специи, кастрюли и банки.

Трейлер воспринимается странно пустым, но я с облегчением расслабляю плечи.

Такое ощущение, что я снова могу не только дышать, но и думать только о себе. В последние несколько недель у меня в голове как будто постоянно звучали помехи: его голос и мысли, не дающие пробиться собственным.

Но тонкий голосок твердит, что причина этого облегчения кроется и в чем-то другом.

И с уходом Зефа я избавлюсь от того, во что он меня недавно ткнул.

Я знаю, что единственный способ протянуть ближайшие дни до свадьбы Пенна – это сделать вид, будто картины не существует.

И от нее не осталось никаких следов.

Мне следовало давно уничтожить картину, но я так и не сумела себя заставить. Возможно, я хранила ее как напоминание самой себе, какой я могу стать в определенных обстоятельствах. Что