Непрошеные советы Веры Вонг - Джесси К. Сутанто

– Когда я только открывать чайный магазин, порция стоить всего два цента. Теперь я беру три доллара.

– Это инфля-я-я-ция, – нараспев произносит Эмма.

Пару секунд Джулия и Вера смотрят на Эмму, но та продолжает как ни в чем не бывало играть с лапшой.

– Правильно, – Вера прерывает молчание. – Может, тебе надо быть не архитектором, а экономистом. Или менеджером на бирже… В общем, – она переключает внимание на Джулию, – ты пойдешь и сделаешь работу, и будешь уверенная в себе, без этого, – и снова тычет ей в лицо, – жалобного взгляда. У тебя все хорошо получится. Очень хорошо. Даже лучше, чем очень хорошо.

– Лучше-прелучше, – подхватывает Эмма.

– Да, – Вера кивает. – Лучше-прелучше. А теперь иди, мы с Эммой готовим обед.

Джулия, словно в полутрансе, уходит с кухни. Вера смотрит на Эмму, и та улыбается.

– Перевоспитаем твою маму, а?

Эмма важно кивает, и они возвращаются к нарезанию лапши.

* * *

Джулия просто невыносима, с самого утра так взвинчена, что Вера в конце концов заставляет ее прибраться в ванной. Конечно, в ванной не нужно убираться, потому что Вера отчистила все до блеска, но Джулии необходимо куда-то девать энергию и сбросить нервное напряжение. Это состояние крайне заразно, так что теперь у Эммы начинаются трудности с новым утренним распорядком. Вера пытается заплести ей волосы, но Эмма ерзает и вертится, и, наверное, в прежние времена это было в порядке вещей. Должно быть, когда Маршалл был еще жив, Джулия постоянно находилась в этом нервозном состоянии, и, возможно, поэтому Эмма такая неуверенная. Вера вздыхает. Столько догадок.

Но, кажется, мытье туалета приносит свои плоды. Когда Джулия заканчивает, она уже не так взвинченна.

– Спасибо, – говорит она Вере и смеется. – Не знаю, почему благодарю вас за то, что заставили меня мыть ванную.

– Потому что знаешь, это для твоей же пользы. – Вера протягивает ей контейнер. – Я готовить ланч для тебя и твоего клиента. Рулеты с начинкой, много овощей, очень полезно. Даст тебе сил для работы. А теперь иди.

– Еще рано…

– Лучше приходить раньше, я всегда говорю.

Джулия раскрывает рот, вероятно, желая возразить, на потом передумывает. «Хорошо, – думает Вера. – Она все же усвоила, что бесполезно со мной спорить». Джулия выходит и берет сумку с камерой, аккуратно уложенной еще накануне. Затем долго возится у двери и топчется в нерешительности.

– Я точно могу вас оставить?

Вера не знает, обращается Джулия к ней или к Эмме. В любом случае, что за глупый вопрос? Почему это с Верой нельзя кого-то оставить?

– Иди, – ворчит она на Джулию.

Джулия оглядывается в последний раз и наконец-то выходит. Вера с Эммой смотрят в окно, как машина Джулии отъезжает от дома, а затем Вера поворачивается к Эмме.

– Окей, теперь за дело.

Эмма кивает. Вера одевает ее в кофту, убеждается, что все пуговицы застегнуты доверху, и, взявшись за руки, они выходят из дома. Первым делом они едут на автобусе до Чайнатауна, где Вера покупает свежие, дешевые продукты. Она показывает Эмме, как выбрать самую свежую рыбу (надо потыкать их в глаза, что вызывает у Эммы неожиданный энтузиазм в тыкании рыбьих глаз) и выторговать у продавцов лучшую цену. Когда с покупками покончено, хозяйственная сумка Веры заполнена до самого верха. Они заходят перекусить в первую попавшуюся кондитерскую, где Эмма съедает три печенья, и возвращаются домой. Разложив покупки в холодильнике, Вера нарезает гигантскую корейскую грушу и садится читать Эмме сказку.

Чтение происходит примерно так:

– Король говорит: «Ты прекрасная девица, но если к восходу не обратишь все, что есть в этом хлеву, в золото, то будешь убита». Чего? Что за дурацкая история? Рапум… Рам… Рампапум? Даже название дурацкое. Эмма, послушай бабушку Веру, этот король очень плохой человек. Ты слышишь? Так, где мы читаем? Ага… «Рапум… Рампапум помогла ей превратить все в золото, на что король говорит: «Чудесно! Ты должна стать моей женой!» – и Анне вне себя от счастья…» Чего? Эмма, послушай бабушку Веру. Ты слушаешь? Эта Анне очень глупая! Очень! Глупая! Ты слышишь? Она счастливая, потому что на ней женится психованный король? Она должна быть в ужасе. Она должна взять кинжал в первую брачную ночь. Вот как поступали китайские девицы. Раньше китайские девицы не выбирать, за кого выходить замуж. Они даже не видеть мужа до свадьбы. Поэтому по традиции принято брать маленький кинжал, на случай, если муж окажется плохим человеком. Эмма, ты слуш… Ох, ты спишь. Хм-м. Что ж, очень кстати. Я буду говорить с твоей мамой насчет дурацких книжек.

Вера осторожно встает и укладывает Эмму на диван. Приносит из ее комнаты шерстяной плед, укрывает ее и ласково поглаживает по волосам. Вера смотрит на Эмму с улыбкой и пытается понять, как этой маленькой девочке удалось за такое короткое время пробраться к ней в самое сердце. Эмма спит, едва сомкнув веки, и, глядя на нее, Вера вспоминает время, когда Тилли тоже был маленьким, теплым и мягким. Она осторожно отходит на цыпочках, чтобы не наступать на скрипучие доски, и начинает прибирать в комнате Эммы. Подбирает разбросанные игрушки и одежду, раскладывает все по шкафчикам. Когда на полу не остается ничего лишнего, Вера переключает внимание на остальные комнаты.

Потому что, пускай Вера и чувствует себя здесь как дома, она ни на секунду не забывает о главной своей цели. Она здесь, чтобы выяснить правду о Маршалле. Поэтому Вера глушит в зародыше голос совести и бесшумно выходит из комнаты Эммы. Итак, она обшарила сверху донизу хозяйскую спальню, прошлась по кухне, столовой и гостиной. Остается только гараж.

И Вера направляется прямиком туда. В гараже по большей части сложен хлам, и, судя по всему, его не трогали годами. На полках у стены расставлены моющие средства и всевозможные инструменты. Вера щурится и открывает первую попавшуюся коробку. В ней старые детские вещи. Хм. Вера заглядывает в следующую коробку, затем в еще одну. Теннисные ракетки, старая обувь. Ох. Это может продолжаться сколько угодно долго. И что хуже всего, Вера даже не знает, что ищет. У нее есть смутные предположения. Наверное, это должна быть какая-то учетная книга или что-то подобное. Но разве есть какая-то гарантия?

В последней отчаянной попытке Вера хватает складной стул, прислоненный к стене, и ставит к стеллажу. Осторожно встает на него и заглядывает на верхнюю полку. И у нее замирает сердце. Потому что прямо перед ней лежит нечто серебристое и блестящее. Нечто, совершенно неуместное в полумраке гаража. Она тянется и берет