Попаданец 2.0 - Алексей Широков

В мой локоть эльф вцепился, словно голодный бультерьер в сахарную косточку и скинуть его никак не получалось. Блондин буравил меня презрительным взглядом, пренебрежительно кривя губы, мне же волей неволей пришлось успокоиться, дабы не мешать своему спутнику ездить по ушам дамочке, оказавшейся той самой таинственной Маришкой — предметом воздыхания Бруно и по совместительству всё ещё хозяйкой этого места.

— Да… я что-то припоминаю… — неуверенно отозвалась девушка и, запахнув плед, немного вышла из-за спины красавчика. — В последний раз мы виделись где-то около полугода назад. Прошу простить меня за мой внешний вид…

— О! Это мы должны просить у вас прощения, за то, что застали вас в столь неудобный момент. Мы с Игорем-имом только что спустились со стен…

— Как там дела? — взволнованно прошептала Баронесса, делая шаг вперёд, и тут же наткнулась на выставленную в останавливающем жесте руку щёголя. — Но, что вы там делали Гуэнь. Вы же насколько я помню знаток древностей.

— Я «искатель древностей» моя госпожа, — продолжил разливаться соловьём ушастый. — Мой путь и моя философия всегда связаны с опасностями, а потому, когда мы узнали о вашей беде и предложили Лех-иму свою помощь, он согласился, но долго не хотел принимать помощь бесплатно, так что нам пришлось заключить с ним контракт…

— Так что там…

— Боюсь, что стены пали Мари-аян. Силы были неравны, но ваши воины доблестно сражались. К моему величайшему горю, подлые враги применили запрещённые во всех цивилизованных странах заряженные стрелы Дирамида и Лех-им был ранен. Ашару Бруно-им вынес своего капитана. К моему величайшему стыду всё произошло настолько внезапно, что я даже не успел осмотреть его рану. Ныне ваши верные воины героически защищают подступы к главной башне, но боюсь, что надолго их не хватит при всей их воистину нечеловеческой смелости. Меня же вновь позвала в путь дорога, прошу понять и простить…

Эльф изобразил поклон, не выпуская мою руку из своих крепких пальцев.

— О… Всеправедный! — ахнула девушка и качнулась, так что рыцарю пришлось спешно подхватить её.

— Наёмники, — смазливый мужик вложил в это слово столько презрения, и ненависти что мне даже стало смешно. — Трусливо бежите, лишь только возникает малейшая опасность! Бесхребетные твари… Вы даже сохнуть-то по-человечески не может…

— Хлеборезку закрыл, а то ведь я тебе её завинчу — до конца жизни манной кашей питаться будешь. Как уклонисту, в полном соответствии с законами военного времени, — осадил я опешившего от такой наглости аристократа.

— Ну что за шум! — очень недовольно произнесла цепочка на моей шее. — И шумять, и шумять! Совсем не дают Юне поспать!

Произнесено это было очень тихо, так что в нарастающем шуме бушующего над нами пожара ламию услышал только я ну и, пожалуй, Гуэнь с его-то лопухами-локаторами.

— Ах ты, плебей… — до блондина дошёл, наконец, смысл сказанного мною, а может быть, он просто не мог поверить, что кто-то посмел так разговаривать с Его Благородием.

— Ты чего творишь… — одними губами прошипел контрабандист, и к моему удивлению отпустил мою руку. — Успокойся! Это же рыцарь Алого Герцогства!

Успокаиваться я не собирался. Точнее мне это было просто не нужно. Смазливый не понравился мне с первого взгляда. Сработало то самое чутьё на опасность, за которое ко мне и прилип позывной «Чудо» и оно упорно твердило мне, что от стоящего передо мной красавчика, следует немедленно избавиться. Любой ценой!

Ничего подобного я никогда не ощущал, глядя, например, на Гуэня, хотя наши взаимоотношения были отнюдь не дружескими, и вроде как именно его мне следовало опасаться в первую очередь. Лех, Бруно, да даже умбрийские воины из Изумрудного ковенанта не пробуждали эту мою способность.

Неприятное на самом деле ощущение, как будто кто-то затушил сигарету прямо о моё солнечное сплетение и продолжал давить и давить, стоило мне взглянуть на этого типа. Вот только я ещё недостаточно скурвился в этом сумасшедшем мире, что бы просто так взять и убить первого встречного. Вот только «предчувствие задницы» всё никак не хотело униматься, а потому я как мог — глупо, по-детски, да что уж дам говорить — изображая из себя натурального гопника, провоцировал его на какое-нибудь действие, после которого я буду иметь полное моральное право, расправиться с заносчивым аристократом.

— Рыцарь говоришь? — громко ответил я, окинув напряжённую фигуру щёголя оценивающим взглядом, и криво усмехнулся. — Вот это вот трусливое чмо — называется рыцарем?

— Чмо? — непонимающе переспросила Баронесса, и, хлопая ресницами, посмотрела на своего спутника.

— Естественно! Трус и поддонок! — рубанул я, подражая одному медийному политику. — Настоящие рыцари сражаются в первых рядах, а это… Это ж обычный ряженый, если конечно вообще мужик! Эй, крыса, давай! Признавайся, что ты сделал с настоящим владельцем этих доспехов?

Щёголь побледнел так, что на секунду мне показалось, что у парня не выдержало сердце, и непроизвольно сделал шаг назад. Как боец, в подготовку которого входили курсы посвящённые ведению допросов, я бы сказал, что какие-то из моих слов, за которые, кстати, в средневековье меня вполне могли посадить на кол или колесовать, попали точно в цель. Ладонь, дрожащая то ли от ярости, то ли от страха, по перекошенному смазливому лицу красавца было не разобрать, легла на рукоять меча.

«Ну, давай милок! — подумал я. — Пусть это будет самообороной!»

— С дороги шваль! — рявкнул, я на него, гордо выпрямившись и делая шаг вперёд, а оказавшись всего в шаге от девушки, слегка поклонился ей, как то было положено по средневековому этикету. — Моё почтение леди Мари.

В глазах девушки я не заметил ни страха, ни презрения, только живой интерес.

— Я присоединяюсь к своему товарищу в просьбе освободить нам дорогу, — голос Гуэня из шёлковой велеречивости обернулся бархатными складками, из глубины которых, доносилось тихое змеиное шипение.

— Да как ты смеешь… — выдавил, наконец, из себя блондинчик, но я уже пёр на него как паровоз, и даже немного удивился, когда парень, яростно раздувая ноздри, внезапно шагнул в сторону,

— Если господин рыцарь-им желает, — елейным голоском произнёс эльф, — то при следующей нашей встрече, он может получить сатисфакцию. Моё положение среди детей Эльматерасу вполне позволяет мне скрестить свой клинок с любым и из рыцарей ранга равного «Алеющему». Прошу простить меня и моего друга любезная Мари-аян. Сами понимаете в его возрасте так трудно поддерживать инкогнито… Кровь. Это всё горячая человеческая кровь!