Свидание с вампиром (СИ) - Морриган Лана

— А это сестра отца, тетка Анна. Она меня забрала и воспитала, — приземистая женщина, с широкими плечами и тяжелыми бедрами, держала на руках мальчика лет трех.

— А это, ты?

— Да.

Присутствующие в комнате хранили молчание. Вопросов о родстве больше ни у кого не возникало, с той нежностью, с какой Ивар смотрел на девушку, было невозможно сыграть. Он действительно был рад долгожданной встрече и, по-мужски, скупо, но растроган.

— А как звали наших родителей? — Эля не смогла сказать "маму" и "папу", ей показалось, что она совершит предательством против Велы, не биологической, но "настоящей" матери.

— Михаил и Злата. Мать выбирала нам имена, — произнес со смешком.

— Мам, ну ты что? — Вела промокнула слезы пальчиками и подняла глаза к потолку, смаргивая влагу.

— Все нормально, — приняла объятия Константина, — не обращай внимания.

— Для меня ты всегда будешь мамой. Мне же интересно.

— Я понимаю, понимаю, — Вела отвела взгляд и вымученно улыбнулась Лео.

— Мам.

— Все, — отмахнулась, — общайтесь, — ища поддержки, прижалась к боку Константина и приняла отсутствующий вид.

— Идемте со мной, — Марта протянула морщинистую ладошку, — я чай согрею.

Вела с благодарностью приняла приглашение и следовала вслед милой старушке. Лео и Константин последовали примеру женщин, удалились, предоставляя возможность поговорить практически наедине. Александр не покидал девушку, придерживал за руку, покорно слушая немногочисленные, но очень подробные рассказы из детства.

Эпилог

Несколько лет спустя.

Девушка сонно потягивалась, переворачиваясь с живота на спину. По мансардным окнам крыши бил дождь, стекая крупными каплями. Поток усилился и было уже невозможно рассмотреть предрассветные розовые лучи и вековые деревья, смыкающиеся над двухэтажным домом.

Раскинув руки в стороны, сладко зевнула и вновь закрыла глаза.

— Доброе утро, — бархатный голос звучал откуда-то сверху. Эля чуть приоткрыла глаза, мазнула взглядом по лицу князя и притворилась спящей. — Элеонора, — с укоризной протянул, нависая, уперев руки по обе стороны от головы.

— Не получилось, да?

— Нет. Я всегда знаю, когда ты проснешься. Раньше тебя, — добавил со смехом.

— Конечно знаешь, ты же меня и будишь.

— Чем займемся, после завтрака? — не обращал внимание на сонное ворчание.

— Ты меня обратишь, — вяло промямлила. Разговор об обращении шел не первый год, но каждый раз князь находил причину, чтобы этого не делать.

— Ты уверена? — в голосе не было прежней игривости и расслабленности.

— Абсолютно! — горячо произнесла в ответ, приподнимаясь в постели.

— Процесс не обратим.

— Я много думала, и это лучший вариант. Алекс, я устала быть беспомощной. Хочу быть свободной в своих действиях и ничего не бояться.

— Ничего- это преувеличение.

— Ты меня отговариваешь? — сев, замоталась в одеяло. Прищурившись, подозрительно всматривалась в ярко голубые глаза. — Ты не хочешь моего обращения! — воскликнула, и замотала указательным пальчиком перед мужским лицом. — Ты… ты… — от возмущения, кислород в легких закончился раньше чем все слова, которые хотели быть сказанными. — Признайся, тебе удобно, что я смертная. Всегда нахожусь здесь или рядом с тобой, — имела ввиду дом, в которой Эля и Александр переехали, сразу после инцидента с Татьяной. —Мы живем отшельниками.

Князь забрал ее на третий день, как только Константин дал разрешение. Перенес, прямо как была, в ночной сорочке. Гордо указал на двухэтажный коттедж, расположенный на предгорье. Деревянный, с огромной верандой и стеклянной стеной выходящей к морю. На небольшой территории нашлась теплица и беседка. Огромный сад выходил за границы ограждения кустарником и поднимался ярусами на гору.

Коттедж стоял в отдалении от населенных пунктов. Случайному туристу было физически невозможно до него добраться, а от не случайных гостей, коттедж круглосуточно охранял кто-то из Высших или оборотней. Александру и Лео казались эти меры обязательными.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Тебе не нравится наш дом? — вампир вытягивал по сантиметру одеяло из рук.

— Очень нравится. Он замечательный. Тут такой огромный сад. И все мое! — счастливо рассмеялась и потянула ткань на себя. — Прекрати! Сегодня ты не найдешь причину отказать. Элька у Константина…

— Очень предусмотрительно с твоей стороны, Элеонора, — схватив за щиколотку, дернул девушку на себя.

— Именно, — она не сопротивлялась, оказавшись в мужских объятиях. — Я уже не успеваю за твоей дочерью, а когда она научилась мерцать, то стало совсем непонятно, кто за кем присматривает. А если она побывает в других местах, кроме улья, Константина и особняка, где я буду ее искать?!

Девочка появилась на свет через год после переезда. Беременность была мучительной, даже тяжелой. Эля провела семь месяцев из девяти в постели или на руках Александра. Шутливо проклинала тот день, когда они встретились и постоянно ворчала.

— Твоя мать знает? — поинтересовался с тяжелым вздохом.

— Нет. Узнает, позже, — Эля нервничала, представляя, как отнесется к обращению мать и стая, не говоря о Елене. В те редкие телефонные разговоры, Елена не упускала момента упрекнуть и напомнить о том, что она всеми фибрами души против.

— Она узнает сразу же. Ваша связь разорвется, ты для нее умрешь. Условно, умрешь. Чтобы обратить, мне придется выпить тебя до последней капли. Это не те укусы к которым ты привыкла. Будет больно. Смертельно больно.

— Не запугивай, я выносила и родила твою дочь. И не могу сказать, что это далось легко.

Крылья носа вампира хищно затрепетали, втягивая шумно воздух.

— Одевайся, мы идем в улей, — твердо произнес, размыкая объятия, —Ну…

* * *

Покои в улье встретили непривычной тишиной, Эля уже и забыла, что так бывает. Привыкнув к нескончаемой болтовне дочери, круглосуточным мультфильмам и множеству "почему" и "зачем".

— Прости, — перехватив за талию, без лишних объяснений, не давая передумать себе и ей, Александр притянул девушку к себе. Заключил в железные объятия, взглянув в широко распахнутые зеленые глаза и прочитав в них решимость, обнажил клыки. Укус не был поверхностным, зубы вошли глубоко, разрывая ткани, вонзаясь на всю длину.

Первые капли коснулись языка, и стоны боли и наслаждения смешались в тишине.

Вплетая тонкие пальцы в темные волосы на затылке, тянула на себя, убирая последние миллиметры между телами.

Перебирая пряди, чувствовала с каким наслаждением Александр ее пьет, не сдерживаясь, не страшась навредить, отпустив себя и свои инстинкты.

Моргнув, осознала каких усилий ей стоит открыть глаза. Веки налились свинцом, а перед глазами летали темные мушки.

Хватка Александра с каждым мгновением становилась все сильнее, он потерялся в своих ощущениях, вжимая хрупкое тело, лишая кислорода и возможности шелохнуться.

Как он не сопротивлялся, как не отрицал. Обращение Элеоноры было желанным. Вечный страх потери съедал его изнутри, мешая жить и трезво мыслить.

Пальчики скользнули по мужским плечам и рука повисла безжизненной плетью, тело обмякло, голова запрокинулась назад, полностью открывая шею. Удары сердца звучали все реже и тише.

Часть Александра вопила о спасении, что-то человеческое билось внутри него, моля прекратить. Вторая же, требовала выпить до конца, — отнять жизнь.

Последний глоток и стук девичьего сердца были синхронны.

Не теряя времени, положив бездыханное тело девушки на кровать, клыками вскрыл свое запястье, придерживал второй рукой затылок. Темные капли окропляли пухлые губы. Тягучая жидкость проникала внутрь, стекая по языку, растворяясь и заполняя.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Прощальные лучи солнца проникали сквозь распахнутые окна, с телом девушки на руках Александр продолжал сидеть, не реагируя на окружающий мир. Он ждал первого движения, возможно, слишком резкого и быстрого.