Маска Цирцеи (сборник) - Генри Каттнер

Подталкивая, его погнали по коридору. За железными дверями он видел пленников-атлантов, иные были в кожаных куртках и доспехах, а иные и вовсе голые.

Обращенные к нему лица выражали сильный страх, никто не смел заговорить громко. Люди шепотом проклинали пиктов, а те только усмехались. Злобная радость сверкала в их холодных глазах.

В конце туннеля они остановились. Первый пикт взмахнул рукой, один из его спутников поднял большой железный брус, и Элака втолкнули в камеру.

Лязгнул металл — брус опустился на место. Высеченная в камне камера была пуста, но в противоположной стене находилась еще одна дверь — гладкая железная плита.

Пикты неторопливо удалялись по коридору, а железная плита очень медленно начала отклоняться внутрь.

Через возникшее отверстие в камеру вполз какой-то человек. Рваная одежда прикрывала его исхудавшее тело, спутанные золотистые волосы обрамляли лицо. Пустые глаза были печальны, а с искривленных губ стекала струйка слюны. Дверь за спиной чужака беззвучно закрылась. Элак бросился вперед, но успел увидеть лишь отрезок мрачного коридора и ничего больше.

Мужчина скорчился в углу, он дрожал и тихо постанывал. Элак пригляделся к нему.

— Кто ты? — спросил он. — Ты меня понимаешь?

— Да… да, понимаю. Тень забрала Халфгара, моего сына. Тень в бассейне…

Отчаяние и страх исказили бородатое лицо. Элак глянул в сторону двери, закрывшейся таинственным образом. В чем тут дело с этой… тенью?

Мужчина печально смотрел на Элака.

— Маг Эльф отдал меня пиктам. Мой сын Халфгар попал сюда вместе со мной, потому что сражался с людьми Эльфа. Они…

Элак наклонился над ним.

— Эльф? Значит, эти карлики, пикты, его знают?

— Да. Они служат ему. Учат его чарам, а взамен он дает им сильных мужчин, которых которых они приносят в жертву своим богам. Веками живут они на Креносе и поклоняются… — голос чужака упал до неразборчивого шепота, в глазах сверкнуло безумие. — Тень забрала моего сына. Дверь открылась, и я вошел в коридор, где был бассейн. На воду падала тень. Она бросилась ко мне, а когда я попятился, коснулась. Она не была голодна, ведь она только что поглотила моего сына… забрала его, пока я спал… Есть двери, которые нельзя открывать…

Шепот стих, глаза мужчины расширились. Он вскочил на ноги, обломанными ногтями разрывая себе грудь, выдирая из нее полосы кожи и мяса. Страшный, сверлящий уши крик эхом отразился от стен камеры. Потом мужчина безвольным комком упал в углу камеры. Бородатое лицо смотрело вверх невидящими глазами, и Элак понял, что он мертв.

Услышав тихий шелест, он оглянулся. Медленно, очень медленно открывалась железная дверь. Со стороны Неведомого, ждущего по ту сторону прохода, сочился в камеру туманный, серый свет.

Послышался плеск воды…

Черная галера Далана лежала, выброшенная на берег острова Кренос, искалеченная бурей. Ветер, швырнувший корабль на песок, погнал судно Гарникора на север, и оно исчезло за горизонтом. Гребцы принялись заделывать щели в корпусе и устранять повреждения, а Далан в своей каюте склонился над хрустальной сферой. Глубокие морщинь! избороздили его лоб. Велия и Ликон стояли рядом и, вглядываясь в сферу, следили за образами, мелькавшими в ее глубине.

— Чары Эльфа могущественны, — проворчал друид.

— Он противостоит мне на каждом шагу, и все-таки…

— Элак жив? — с беспокойством спросила Велия. — Почему ты не хочешь сказать мне?

— Потому что сам не знаю. Тише, девушка. Заклятия Эльфа сталкиваются с моими, и я ничего не вижу… пока.

Он снова заглянул в поблескивающий шар. Ликон пожал руку девушки, стараясь ободрить ее.

Вдруг Далан облегченно вздохнул.

— Наконец-то! Он жив, видите?

В кристалле появился образ, маленькое изображение пляжа, окруженного скалами. Под одной из них лежал человек, связанный и без сознания.

— Хвала Иштар! — воскликнул Ликон. — Это далеко? Я пойду за ним.

— Подожди! — оборвал его друид. — Я знаю это место. Союзники Эльфа, пикты, устроили там подземное святилище и… Смотрите!

Велия тихо вскрикнула. В кристалле что-то шевельнулось: какой-то карлик появился из щели в Скале и подошел к распростертому на леске Элаку. Они молча смотрели, как тот подталкивает пленника, заставляя встать, а затем уводит во тьму. На мгновенье глубокая чернота заполнила шар, потом он посветлел, показав длинный коридор, высеченный в камне. Трое темнокожих карликов подталкивали Элака вперед.

— О Мидер! — мертвым голосом пробормотал Далан.

— Он в святилище и, значит, должен быть принесен в жертву…

— Ни за что, пока я жив! — рявкнул Ликон. — Далеко до этого капища? Команда вооружена и умеет пользоваться оружием. Говори, куда идти, Далан, на север или на юг? — Он стоял в дверях и с грозной улыбкой поглаживал рукоять меча. — Я перережу всех этих дьяволов.

— Хорошо. Иди на юг, Ликон, и как можно быстрее. Ты узнаешь место?

— Узнаю. Далеко до него?

— Полчаса ходьбы, если поторопитесь. — Друид оглянулся на сферу. — Я останусь здесь. Ты должен победить пиктов, а мое дело — Эльф. И… Внезапно его большие ладони схватили кристалл. — Поспеши, Ликон. Элак в опасности… в смертельной опасности!

Ликон толкнул дверь и выскочил на палубу, его пронзительный голос нарушил тишину утра. Матросы вскочили на ноги, отбросили весла и молотки, похватали мечи и топоры и через борт спрыгнули на песок. Подгоняемые проклятиями Ликона, они со всех ног помчались на юг.

Вместе с ними, не отставая от Ликона, бежала Велия. В ее глазах горела жажда сражения, грозная улыбка кривила губы. Они бежали так быстро, что добрались к пляжу еще до того, как минули полчаса. Ликон узнал щель в камне и остановил людей, сам выйдя вперед.

Он испытывал странное беспокойство, когда с обнаженным мечом в руке ступил в темноту, стараясь что-нибудь увидеть в ней. Что-то шевельнулось там, и он рубанул мечом врага, которого скорее почувствовал, чем заметил. Сталь оцарапала, ему бедро, но его клинок рассек тело и заскрежетал по кости. Раздался писклявый, почти нечеловеческий вопль. Охваченный яростью, Ликон бил снова и снова, прокладывая дорогу сквозь мягкие тела, падавшие под его ударами.

Матросы, ведомые Велией, ворвались в святилище, и пикты, таившиеся в темноте, накинулись на них, воя от ярости. Все смешались в безумии битвы, хаосе криков, проклятий и стонов умирающих. Наконец Ликон пробился; пикты, словно крысы, разбегались от ударов его меча.

Перед ним открылся слабо освещенный коридор с рядом зарешеченных дверей с одной стороны. Ликон зарубил карлика, бросившегося на него с ножом, остальных, еще живых, оставил Велии и команде, а сам побежал по туннелю, заглядывая по пути в камеры. Узники умоляюще вытягивали руки, прося освободить, но Элака среди них не было.