Свет за горами - Алеся Кузнецова

вот новая семья заехала. Орут, шумят, дети носятся, собака лает. Цирк какой-то, а не семья. При Салтыковых такого не было. Хорошая семья была. Эх жаль, что столько несчастий на вашу подругу свалилось. Несправедливая штука, жизнь, что ни говори.

– А что случилось? Я и не знала… Лет пять не виделись. Я за границей работала. В Барселоне. И потеряла телефон ее. Вот только этот адрес и остался.

– Спасибо, что донесли сумку. Заходите ко мне. Чаем вас угощу. Адреса у меня нет ее, а так расскажу, конечно, что знаю про Олю вашу. Она женщина хорошая была, здоровалась всегда. Девочка у нее такая воспитанная, тихая. Слова лишнего не скажет. Отца очень любила девочка. Муж у Салтыковой хороший, видно, был, работящий. Домой только ночевать приезжал. Тоже вежливый такой. Не красавец, конечно, и старшее ее намного, но солидный мужчина и при деньгах. Ну, да вы и сами знаете, сколько здесь квартиры стоят. Это нам с покойным мужем когда-то за заслуги выделяли, а сейчас здесь кто угодно купить может, были бы деньги. Вот и заселяются всякие.

– Так а что случилось то у Оли? – Инга так вошла в роль вымышленной подруги, что почти искренне волновалась за жизнь этой женщины.

– Сперва у нее муж погиб, в аварии разбился. Горе-то какое. Но она как-то справилась с этим. Все же у нее девочка осталась. Но после смерти мужа мнительная очень стала. Девочке скорую несколько раз за год вызывала. Врачи только руками разводили, когда из подъезда выходили. Говорят, здоровый ребенок, зачем только вызывала? Вот такие, у нас теперь врачи, чтоб вы понимали. Ага, здоровый. А у нее, видно, материнское предчувствие было. А оно, я вам скажу, лучше всяких рентгенов и кардиограмм работает. Мать не обманешь. Волновалась она, в общем, за свою девочку. А девочка и так тихая была, а после смерти отца вообще, словно тень ходила. Поздороваюсь, бывало, а она и не ответит. Как не в себе и все о чем-то думает этот ребенок, думает.

– А Ольга? Тоже стала, как тень?

– Ольга нет, конечно. Все-таки взрослая женщина, да еще в самом расцвете. Красивая она, ну вы и сами это знаете. Ухоженная всегда была. Нет, Ольга – она человек со стержнем внутри. Что бы ни случилось, а она и волосы уложит, и маникюр всегда делала. Горе горем, а она не опускалась. Всегда в форме себя держала. Вот это характер.

– А потом, как девочка ее погибла, не смогла здесь оставаться. Продала все и уехала. Теперь вон, эти заселились.

– А где она работала в последнее время не знаете?

– Как не знать? Там, где и раньше. Только раньше она в фирме мужу помогала, а потом сама стала рулить. А потом все и продала вместе с квартирой. Соседка с пятого этажа тогда все судачила, мол, муж всю жизнь эту фирму строил, а она вязала и продала. Но вы только представьте, какое горе она пережила. Похоронить сперва мужа, а потом и дочку. Нет, ее осуждать нельзя за то, что все продала и уехала. Только представьте, здесь ей все о них напоминало. А в другом месте, может и начнет новую жизнь. И так молодец, что вынесла все и не опустилась.

– Вы сказали, она маникюр и укладки делала. Не знаете, куда она ходила? Я помню, что Оля в этом разбиралась и всегда лучших мастеров находила.

– Так известно куда, здесь прямо за углом салон есть. Дорогущий, правда. Но она только туда ходила.

– А вы ее давно знали?

– Конечно, давно, как только переехали они. Девочке тогда годика четыре было. Но она плохо разговаривала. Я ей еще логопеда советовала в саду напротив.

– А почему она плохо разговаривала?

– Слушайте, а вы точно подруга Ольги?

– Конечно, подруга. Сама не знаю, зачем об этом спросила. Спасибо вам, что поговорили со мной. Ну я пойду, попробую тогда ее через общих друзей поискать. – И Инга вышла из дома в поисках дорогущего салона красоты.

Глава 27. Спроси у нее.

Захар закрыл новости в смартфоне и замер, глядя на входящий звонок. На мерцающем экране высветилось имя Инги. Они не разговаривали больше месяца. казалось, что прошлый раз виделись вообще не в этой жизни. Захар ответил на звонок.

– Привет.

– Привет. Как дела?

– Хорошо все. А у тебя?

– Тоже все хорошо. Хотела с тобой поговорить про ту историю.

– Инга… Я тоже хотел с тобой поговорить.

– Подожди. Просто послушай меня. Я встречалась с Ольгой Салтыковой. И Вероникой. Еще с Авророй. И Диной Григорович.

– Инга?! Я же запретил тебе.

– Во-первых, ты не можешь мне ничего запрещать. А во-вторых в этой истории оказалось больше вопросов, чем ответов.

– С чего ты взяла?

– С того, что я встретилась с очень многими за эти два дня. Я даже съездила в Смоленск, потом в Саранск и потом в Питер. В Питер, кстати, я ездила дважды.

– Зачем?

– Чтобы проверить одну гипотезу.

– Как-то сложно для всего одной гипотезы.

– А я трудностей не боюсь.

– Это я заметил.

– А ты знаешь, кто оплатил работу твоего адвоката?

– Нет. Но я тоже думал над этим.

– Оплатил мужчина.

– Это проливает свет на дело. Ты за этим пол России исколесила?

– Очень смешно. У меня есть фотография этого мужчины. Но я уверена, что ты его не узнаешь. Потому что никогда и не видел. Он живет в Питере. Я хотела встретиться с мамой девочки. Просто поговорить. Без всякой задней мысли. Но она продала все: квартиру, бизнес, все. И уехала. Я попросила брата, он же следователь, и он нашел ее новый адрес. Я поехала, договорилась о встрече. Она была сдержана, как и полагает женщине, пережившей такую трагедию. А потом у меня снова возникли вопросы и я снова поехала к ней. А она исчезла.

– И что?

– Мне это показалось странным. Я пошла по соседям. Соседи ее описывали совсем другой, чем она мне показалась. Я подумала, какая-то несостыковка снова. В этом деле вообще много несостыковок. А потом соседи сказали, что она жила не одна в Питере, а с мужчиной.

– Инга, это не преступление. Она уже четыре года, как вдова.

– Вот именно, но зачем-то снова уехала. Она же могла просто остаться там, могла даже замуж снова выйти. Но нет. Она снова переехала. И я почувствовала ее страх. Ты же знаешь, я ненавижу это чувство, но очень хорошо разбираюсь во всех его оттенках.

– Инга, чего ей бояться? Все,