Стивен Эриксон Кузница Тьмы - Карбарн Киницик

- Весьма влюбленного взгляда, как я слышала.

- Насчет этого ничего не могу сказать, миледи. Но разве не уместно так думать?

Она бросила на него короткий взгляд, словно не понимая смысла сказанного, и улыбнулась.

Впереди открылись ворота; они въехали в тень под тяжелыми сводами. Айвис заметил, что Сендалат наморщила лоб, видя неведомые слова на камне, но расспрашивать не стала. Они проехали внутрь, во двор, где уже толпились слуги и конюхи. Выстроившиеся дом-клинки, все шестеро, громко выкрикнули приветствия. Айвис поморщился - в его отсутствие дисциплина ослабла. Он напомнил себе дать по ушам бездарным крикунам, когда заложница скроется в доме.

Он спешился, передал поводья груму и помог слезть Сендалат. Кажется, ее снова охватила слабость, внезапная как лихорадка; проявлявшееся в пути спокойствие исчезло.

Едва она встала на мостовую, слуги поспешили помогать.

- Миледи, - сказал Айвис. - В отсутствие лорда Драконуса вам будет служить домоправительница. Хилит, представься.

Пожилая женщина стояли позади всех, у каменных ступеней входа в дом; теперь она вышла, скованно поклонилась и ответила: - Заложница, приветствуем вас в нашем доме. Вижу, путешествие вас утомило. Ванна готова.

- Как мило, - отозвалась Сендалат.

- Соблаговолите пойти за мной?

- Разумеется. - Сендалат сделала шаг, но замялась, оглядываясь на Айвиса. - Капитан, вы были самым вежливым из сопровождающих. Благодарю вас.

- С превеликим удовольствием, миледи.

Хилит велела двум горничным провести Сендалат внутрь, затем торопливо подскочила к Айвису. - Капитан, - зашипела она, - ее титул - заложница и никакой иной. Ты присваиваешь ей неподобающий титул. Она еще не леди в своем доме и не будет ею здесь!

Айвис чуть наклонился, словно намекая на формальное приветствие. Однако сказал совсем иным тоном: - Старуха, не тебе мною командовать. Я выбрал обращение, подобающее гостье. Она скакала отлично и без жалоб. Если жалобы есть у тебя, изволь дождаться господина. А пока выплюнь кислый виноград, который так любишь сосать, и займись делами.

- Мы еще поговорим, - проскрипела она. - Ты сам сказал, в отсутствие лорда я правлю домом...

- Слугами, кухарками и поварами. Да. Но не мной.

- Какой стыд, подержанная заложница...

- Не заложницу надо стыдить. Ну, проваливай со двора, здесь я командир. И если хоть слово услышу, что ты, зануда, грызешь заложницу Дома, мы действительно поговорим и не только.

Он поглядел ей в жесткую спину, потом на ряд своих дом-клинков. Все скалили зубы. - Улыбочки? Ну разве не чудное зрелище? Вид такой неопрятный, что я чуть не подавился со стыда. Что же, поглядим, переживут ли улыбочки двойную муштру. Смирно, собаки! На меня смотреть!

Слуги шатались, втаскивая дорожные сундуки в комнату. Оглядываясь вокруг и поражаясь величине покоя, который станет ее прибежищем, Сендалат указала на стену. - Ставьте вон там. Нет, не открывать - одежда, которой я буду пользоваться, только в сумах. Боюсь, ужасно перепачканная. Нужна будет стирка. - Это указание она дала двум служанкам. Обе женщины, чуть моложе Сендалат, торопливо поклонились и начали распаковывать сумки. Остальные слуги удалились.

Еще через миг появилась Хилит, оглядела вытаскиваемую из пыльных сумок скомканную одежду и встала лицом к Сендалат. - Заложница, если пойдете со мной, окажетесь в ванных.

- Вода горячая? Предпочитаю горячую.

Старуха заморгала, не сразу кивнув. - Да, заложница. Или была, когда я уходила. Она быстро стынет, пока мы тут разговариваем.

- Надеюсь, очаг близко, Хилит. Вдруг понадобится подогреть? Что же, прошу, ведите меня. А потом желаю осмотреть дом, который теперь буду звать своим.

Хилит чуть склонила голову и вышла.

Сендалат пошла за ней.

- Когда вернется Лорд, - бросила матрона через плечо, - две служанки будут готовы по первому вашему зову. Но у меня сейчас много других обязанностей.

- Заняты день и ночь, я понимаю.

Хилит метнула на нее взгляд и отозвалась: - Именно.

- Но сейчас, - сказала Сендалат, - вы будете служить мне, словно я хозяйка дома.

- Да, да, - сказала Хилит, не оборачиваясь.

- Если ванная плохо протоплена, я подожду исправления.

- Разумеется, заложница.

- Интересно, Хилит... вы отвечали за дом во времена леди Драконс?

- Да.

- Тогда вы поистине положили жизнь ради службы.

- И не сожалею, заложница.

- Неужели? Это замечательно, правда?

Женщина не ответила. Быстрый переход по коридорам окончился на нижнем этаже. Хилит провела Сендалат по ступеням в полную пара прачечную, в которой доминировали два бассейна. Служанки - судя по сморщенным руками, прачки - стояли в ожидании.

- Они вам помогут, - сказала Хилит, собираясь уйти.

Вонь щелока была нестерпимой. У Сендалат заслезились глаза. - Момент, - сказала она.

- Заложница?- На лице старухи застыло невинное выражение.

- Скажите, лорд купается в этой палате?

- Конечно, нет!

- Тогда и я не буду. В его отсутствие я главная, и купаться буду соответственно. Чтобы свежесогретую чистую воду принесли в подобающее помещение. Желаю, чтобы все делалось быстро, так что поручаю эти заботы вам, Хилит. - Сендалат махнула рукой на одну из служанок. - Вот она проведет меня в подобающую ванную.

Узкое лицо Хилит побледнело даже в такой жаре. - Как пожелаете, заложница.

В первый срок заложничества, в Цитадели тоже была жуткая карга, трудившаяся на хозяйстве со времен лорда Нимандера. Она проявляла всяческую жестокость, и лишь случайно Андарист узнал обо всём и положил конец долгим мучениям. Карга куда-то пропала. Если Хилит окажется столь же вредоносной, Сендалат придется поговорить с Драконусом, чтобы женщину понизили или выслали.

Она уже не ребенок, чтобы бояться таких тварей.

Подойдя к юной служанке, Сендалат сказала: - Если я обрела врага... надеюсь, у меня будет и много друзей?

Широко раскрытые глаза поднялись, круглое лицо расплылось в улыбке. - Сотни, госпожа! Тысячи!

- Мой отец был героем войн, и я его дочь.

- Войны! Как Айвис!

- Как Айвис, - согласилась она. - Айвиса тут любят?

- Он никогда не кажется счастливым, госпожа, и говорят, он суров к солдатам. Но с нами он всегда добр.

- Как и ко мне. Не расскажешь ли про него?

- Все, что знаю!

- Ты считаешь его красивым? Думаю, солдат все любят.

- Но он стар, госпожа!

- Возможно, для твоих глаз. Но я вижу мужчину еще в силе, моложе моего отца, и привычного командовать. Не сомневаюсь, лорд Драконус весьма его ценит.

Они подошли к тяжелой деревянной двери, искусно покрытой сложным геометрическим рисунком. Девушка толкнула дверь, открывая вход в узкую, выложенную до потолка плиткой комнату; в дальнем углу был бассейн и медная труба, достаточно высокая для мужчины. Едва войдя в комнату, Сендалат ощутила исходящий от пола жар. Она присела, трогая плитку. - Внизу огонь?

Девушка кивнула. - Думаю, да. Я здесь редко бываю, госпожа. Но трубы идут от Великого Очага всюду.

- Зимой в доме не холодно.

- Нет, госпожа, благословенно тепло!

Сендалат огляделась. - Я чувствую себя в весьма приветливом доме.

Девушка снова улыбнулась: - Вы очень хорошенькая, госпожа. Мы тут думали...

- Что думали? Расскажи.

- Что вы будете девочкой, госпожа.

- Как почти все новые заложники. Да. Но, понимаешь, я уже это пережила. Скажу по правде - я в некотором смысле снова стала ребенком. Каждый день мир рождается заново.

Девушка вздохнула.

- Рождается заново, - повторила Сендалат, вдыхая густой, полный ароматов воздух.

СЕМЬ

Наступали мгновения ясности, и Финарра Стоун осознавала странные, тревожные детали. Она привязана к Спинноку Дюраву, под ними тяжело движется лошадь. Черные лезвия диких трав Манящей Судьбы скрежещут по деревянным доспехам, шуршат по сторонам бурными волнами. Ночь, она чует запах пота Дюрава, чувствует его тепло, свое же тело замерзло...

Она ускользнула, чтобы очнуться вновь, и теперь увидела колышущееся пятно желтого света сквозь кишащий мошкарой и летучими мышами полог. Безумная суета мелких тварей раздражала глаза, она посмотрела туда, где траву скосили, создав "мертвое пространство" вокруг форта; на стены, тянущиеся от ярких фонарей у ворот - блоки из соломы и обожженной глины - ворота открываются, резкие голоса - она ощутила, как Спиннок согнулся, как режут веревку и ее бережно снимают.

Крепкие руки торопливо несут ее в форт, пересекают двор - вспышка более яркого света, поток тепла от камина. Она в большой комнате. Ее кладут на скамью. Собака подбегает, мокрый нос касается вздутой руки, но ее прогоняют шлепком.

Финарра проморгалась и поняла, что смотрит в лицо командира - суровые черты, в глазах блеск пылающего огня. - У нас гости, капитан, - сказал ей мужчина. - Весьма удачно прибывшие. Среди них Илгаст Ренд, умелый в искусствах исцеления. Яд будет изгнан - он клянется, что ваша нога вне опасности. Вы понимаете мои слова?