Женские истории в Кремле - Красная Галина Николаевна

В тот вечер грузинское посольство собрало у себя довольно большое количество людей. Было много иностранцев: из КИМа и Коминтерна. Блюда издавали пряный аромат грузинской кухни, в качестве напитков гостям предлагали кахетинское и напареули. Муза села между Бессо Ломинадзе и красивым, интеллигентным незнакомцем. Девушка ждала приезда Раскольникова. Она несколько раз обвела взглядом присутствующих и, наконец, решилась спросить у Ломинадзе: «А Раскольников разве не приедет?» Бессо как-то странно усмехнулся и уклонился от ответа. Сосед же слева, напротив, живо откликнулся, он спросил Музу, как она представляет себе Федора, и не дождавшись ответа, сам описал его как высокого, плечистого, усатого богатыря. Ломинадзе, внимательно слушавший их разговор, не удержался от смеха, и тут Муза поняла, что беседовавший с ней человек с открытым, приветливым лицом, синими глазами и аристократичными манерами и есть сам Раскольников. Она не стушевалась, а, пользуясь тем, что беседа уже завязалась, постаралась получше рассмотреть его. Чем больше Муза присматривалась к Федору, тем сильнее поражалась. С виду он никак не походил на военного, наоборот был похож на дипломата, писателя. Как же ему удавалось, будучи таким интеллигентным, управляться с буйным содружеством кронштадтских матросов? Из книг она знала, что Раскольников участвовал в боях на Черном море, сидел в английской тюрьме. Благодаря его усилиям англичане вернули все военное имущество, вывезенное ранее из Баку, лично Федором был разработан и осуществлен план спасения на Каме баржи с 452 рабочими. И это только малая доля того, что совершил этот человек.

Немного позже Муза поймет, какая огромная сила воли скрывалась в Федоре. Около полуночи Гейнц отвез Музу домой. Конечно, девушка не смела даже мечтать о каких-либо близких отношениях с Раскольниковым, он был для нее героем, и в этом смысле она им восхищалась.

Через несколько недель произошла другая, столь же неожиданная встреча. Муза решила навестить свою приятельницу — жену члена КИМа. Они жили в общежитии Коминтерна, занявшем здание бывшей гостиницы «Люкс». Вскоре к их милой компании примкнул Борис Вильямс — молодой человек с истинно британской выправкой и кембриджским акцентом (он работал по заданию Коминтерна в Индии, где выдавал себя за чистокровного англичанина). Посетовав на то, что у девушек нет ничего к чаю, Борис пригласил их к своему другу. Пообещав, что там обязательно найдется что-нибудь вкусненькое. Другом Вильямса оказался Раскольников. Федор немного удивился и вместе с тем обрадовался гостям. Тут же на столе появился кишмиш, привезенный им из Узбекистана. Молодые люди разговорились. Остроумный Вильямс веселил всех забавными историями. Рассказывал он весьма талантливо. Когда пришло время прощаться, Вильямс пошел провожать Зину, а Федор — Музу. Прощаясь, он попросил номер ее телефона. Уже через пару дней он пригласил девушку в театр. Муза была несколько обескуражена — еще бы! — впервые настоящий мужчина заинтересовался ей. Поначалу она чувствовала неловкость, но простое, дружеское отношение к ней Раскольникова вскоре сняло последние барьеры. Муза любила слушать его, ей нравилось его заботливое отношение к ней. Рядом с Федором она чувствовала себя защищенной. Они много говорили о его работе (на то время он был начальником Главискусства). Конечно, Федору нравилось работать в этой области, но несколько угнетало то, что многие пьесы приходится запрещать.

Время неумолимо бежало вперед. Настала пора зачетов. Муза с головой ушла в учебу и с Раскольниковым общалась больше по телефону. После экзаменов она уехала отдыхать в Краснодар. С Федором пришлось расстаться до осени. Хмурая московская осень развеяла последние воспоминания о лете. Муза вернулась домой, с тоской отмечая, что в столице ничего не изменилось: та же пустота в магазинах, хлебные карточки. В институт ей тоже не хотелось — год обещал быть тяжелым: сплошные лекции технического характера. Музу ничего не радовало. Она все больше времени проводила одна. Отец и мать были в отъезде, и ей приходилось коротать вечера в пустой квартире. В один из таких грустных, дождливых вечеров ей позвонил Раскольников. Она этого никак не ожидала. Конечно, он несколько раз писал ей в Краснодар, но письма были настолько дружескими и шутливыми, что заподозрить Раскольникова в нежной привязанности к Музе было невозможно. Девушка откровенно обрадовалась его звонку. Федор не мешкая пригласил ее в Большой зал консерватории. Муза пришла в восторг от этого приглашения. Она положила трубку и оценивающе взглянула на свое отражение в зеркале — ее тусклые грустные глаза и лицо обрамляли выгоревшие, похожие на солому волосы. С этим надо было что-то делать. На следующий день Муза уже сидела в парикмахерской. Оттуда она вышла аккуратно постриженной и со слегка накрашенными ресницами. Девушка была готова к встрече с тем единственным человеком, который мог принести радость в ее жизнь. Они снова стали часто встречаться, ходить вместе на концерты, в театры. Жизнь Музы постепенно вошла в нужное русло. С Раскольниковым все ее беды отходили на второй план. Федор делился с ней своими литературными замыслами, рассказывал о новых книгах. Он познакомил ее с членами литературно-артистического клуба «Кружок». Среди них был актер Юрьев, умевший мастерски рассказывать истории. Познакомилась она и с Пильняком, Ивановым, Романовым. Раскольников любил расспрашивать Музу о ее планах на будущее. С ним девушка чувствовала себя настолько раскованно, что могла излить любую тревогу. Он понимал ее и умел поддержать в нужную минуту. Холодным ноябрьским вечером они возвращались домой с концерта. Душу Музы грели услышанные мелодии. В воздухе кружились первые снежинки, они падали на лоб, нос и таяли, превращаясь в невесомые прозрачные капли. Вот уже и дом Музы. Федор неожиданно задержал ее руку в своей и просто сказал: «Муза, будьте моей женой». Девушку захлестнула волна растерянности и смущения. Она едва нашла в себе силы, чтобы пролепетать нечто вроде: «Я не знаю, это так неожиданно!» Раскольников дал ей время прийти в себя и подумать.

Они продолжали встречаться, но в душе Музы уже бушевали песчаные бури Сахары, теперь она знала, что Раскольников смотрит на нее не просто как на друга — она интересна ему как женщина! Все это, конечно, льстило ее самолюбию, но в то же время она боялась что-либо поменять в своей жизни. Боялась расстаться с чем-то знакомым, близким и шагнуть в совершенно неведомую жизнь. Она боялась стать взрослой. Но как бы она ни опасалась всего этого, мысль отказать Раскольникову даже не приходила ей в голову. Федор очаровал ее, окружил заботой, вниманием, она растворялась в его нежных глазах и ласковых словах. Не прошло и месяца, как Муза поняла, что любит Раскольникова со всей страстью юношеского сердца. Родители девушки были не против их брака, хотя маму смущало то, что Федору уже 38 лет, а Музе — 19. Но как раз это обстоятельство меньше всего беспокоило саму девушку. Никого моложе в роли жениха она и не представляла. Приближалась премьера инсценировки романа Льва Толстого «Воскресение». Сценарий написал Раскольников. Муза, конечно же, была приглашена. Она сшила у портнихи супермодное платье из серебристого шелка, заказала у нэпмана черные туфли на высоком каблуке и отправилась в театр. Во время спектакля она сидела рядом с Раскольниковым, и он представил ее всем как свою невесту. Пьеса имела большой успех и десятилетиями не сходила со сцены. Когда Раскольникова объявили врагом народа, «Воскресение» продолжало идти на сцене Художественного театра, но с афиши исчезло «презренное» имя. В декабре Федор и Муза сыграли свадьбу. В узком кругу родителей и близких друзей они отпраздновали это событие. Муза переселилась в «Люкс» к Раскольникову. Там они разместились в двух небольших комнатах. В их распоряжении был умывальник, примус, несколько тарелок, платяной шкаф, маленький комод и несколько сундуков. Ванная была одна на этаж, и ее приходилось заказывать по уграм у горничной. Но там они прожили недолго. Вскоре Раскольникову предложили пост полпреда в Эстонии. Он пришел посоветоваться с Музой. Конечно, молодая жена была в восторге от этого предложения и пообещала, закончив институт, непременно приехать к нему. Как Раскольников ни пытался уговорить ее оставить занятия и поехать с ним немедленно, Муза стояла на своем. Обоим им было очень тяжело расставаться. Перед самым отъездом они побывали на обеде у эстонского посланника Сельямаа. Раскольников мгновенно расположил к себе посланника и его жену удивительным знанием эстонской культуры, литературы, истории. Муза немного нервничала — это было ее первое знакомство с капиталистическим миром. И оно оказалось весьма приятным. Назначение Раскольникова в Таллинн было встречено эстонской стороной с недоверием, еще не забылся коммунистический путч 1924 года, явно инспирированный Москвой, а тут вдруг новый посланник — знаменитый революционер, герой гражданской войны.