Вспомнить, нельзя забыть - Марианна Колосова

Профессор Головачев.

Знамя Русское украшу,Шелком — песней разошьюВерю в будущее наше,Верю в Родину мою!

И не шепотом, не вздохом,Не слезами, не мольбой —Я приветствую эпоху,Озаренную борьбой.

Буду петь я в этом миреО родном, о дорогом:О России, о Сибири!Невозможно о другом…

Понимаешь, все другоеИсчезает, словно дым;Только это, дорогое,Остается дорогим.

Ближе к родине и домуСнова пашни да базар…Ярославцу молодомуСтал расхваливать товар

Горы, степи и долиныЗолотые прииска,Драгоценная пушнина —Ждут руки сибиряка.

Труд спокойный и свобода,Настоящая, не та!Волга — царство парохода!Жизнь, богатство, красота!

От Амура до Урала,От Кавказа до МосквыНикогда не умирала,Не теряла головы

Наша буйная стихия,Наша кроткая звезда,Нераздельная РоссияИ Великая всегда!

Мне — Ее любить и славить,Горе, если промолчу.А владеть, решать и правитьСнова князю — Москвичу!

На груди Орел Двуглавый.Кто не склонит головы?Силы, гордости и славыНе отнимешь у Москвы!

Понимаешь, все другоеИсчезает, словно дым;Только это, дорогое,Остается дорогим…

Знаю, скажешь: было плохо…Будет лучше нам с тобой.Я приветствую эпохуОзаренную борьбой!

Старый кремль — святые стены!Крест над крыльями Орла!Кто сказал слова измены,Что Россия умерла?!

ВОЗМЕЗДИЕ

Стихийный гнев не спрячем:Скачи, топчи посев!На жеребце горячемПромчится ночью гнев!А всадник дышит тяжко…Душа, сгори дотла!Такого острой шашкой не выбьешь из седла.С усмешкою грозилиИ пуле, и ножу.Расстреливать возили на черную баржу.Нащупан стык двух армийПрорыва план готов.Слыхал о командармеОтчаянных голов!Но топот конский глуше,Уж виден свет конца.Отчаянные души,Косматые сердца!Проклятая дорогаПротоптана в крови, —Без родины, без бога,Без дружбы и любви…

ПЕПЕЛЬНИЦА ИЗ ЧЕРЕПА

Много было их, а не один.Из болотных топей да трясинПри багровых отблесках зариНа Руси рождались бунтари.

Посвистом запугивал судьбуСоловей-разбойник на дубу.И купцов проезжих и боярГрабил по дорогам Кудеяр.

Пугачева шапка да кафтанДолго в снах тревожили дворян.Но другие были времена,И другой была моя страна!

Не было плаксивых, жалких слов, —Был топор для бешеных голов!Их палач за буйны кудри брал,Над толпой с усмешкой подымал.

Нам теперь понятен этот смех,(Может быть, не всем и не для всех!)Я бы над казненным «Ильичем»Усмехалась вместе с палачом.

И с усмешкой вглядываясь в тьму,Бунтаря-рабочего — пойму,Соловья-разбойника — прощу,Я других виновников ищу…

Ведь в стране святых монастырейНарождалось много бунтарей.Ненавистней всех из них один:Умствующий барин-дворянин.

Я б над дворянином Ильичем,Издевалась вместе с палачом.Этот череп «павшего в борьбе»Пепельницей сделала б себе!

Но ни топора, ни палача,Не нашлось у нас для «Ильича»…

СТАЛИН

Чего он хочет, этот «исполин»,Покрытый русской кровью злобный гений,Мечта ударников, советский властелинИ вдохновитель «наших достижений?»В России, как в сапожной мастерской,Неприбрано, темно и неуютно.Семинарист? Налетчик? Кто такой?Вокруг него туман кроваво-мутный.И хочется в упор его спросить:— Кто ты такой, Иосиф Джугашвили?Как смеешь ты в Кремле Московском житьИ в царском разъезжать автомобиле?Как смеешь сотни тысяч убивать?Кто поручил тебе такое дело:Не русскому Россией управлять,Ведя ее к расколу и разделу?Задумавшись, смотрю на твой портрет,В разбойничьем лице с угрюмым взором;И чувствую и слышу твой ответ:«Я так хочу! Пускай погибну скоро!»Упорством можно многого достичь,А у тебя упорство в каждой жиле,Но умер твой предшественник, Ильич,И ты умрешь, Иосиф Джугашвили!..Орел — стервятник с падалью в когтях,Ты грохнешься с высот от меткой пули.Не всех еще сломил животный страх:Кругом тебя враги на карауле.А кроме пули, есть шнурок и яд…Нож занесен над русским Робеспьером!Грохочет Термидор! Костры горят.Так гибнут все, не знающие меры.Родился он в сапожной мастерской.И вдруг… Зигзаг! — «Фельдмаршал индустрии!»И вдруг вписал он жесткою рукойСтраницу зла в историю России!..

О ЖАЛОСТИ К ТРИЛИССЕРУ

Да, много лет был наш черед:Мы в чрезвычйках погибали…Теперь к чекистам смерть идетВ Москве, в Сибири, на Урале!Быть может, год, и два, и триПройдут, забрызганные кровью.О жалости не говори,Не предавайся пустословью.Мне жаль ограбленных крестьян.Мне жаль обманутых рабочих;Но надо выполоть бурьян,Что задушить Россию хочет.Тебя на подвиг не зову.Не для таких, как ты, работа.Другие сорную травуПойдут полоть с большой охотой.Зовет в поход труба в тайге!Идет на бой мужик с обрезом,Со злобной мыслью о врагеИ с сердцем жестким как железо.И я, страны восставшей дочь,Хоть песней злобной помогу им.Трусливых и плаксивых прочь!Мы создадим страну другую.«Жестокость? Что вы? Ах, нельзя!»Глас из архива. Уж не мы ли,Со вздохом глазки заслезя,Чихаем от архивной пыли?Во мраке мстительных годинНародный гнев всегда неистов!Найдется ли средь нас одинРыдать над гибелью чекистов?А если в свой предсмертный часТрилиссер нежно крикнет «Мама!»Растрогает кого из насЖестокого чекиста драма?!Ни жалости, ни к красотеСейчас Россия не готова.Пусть станут «жмуриками» те,Кто выдумал такое слово!От жалости не покачнусь.И чем жесточе та расправа, —Тем ближе будущая Русь,И ярче будущая слава!

ПИСЬМО НАРКОМУ