На семи холмах. Очерки культуры древнего Рима - Юрий Павлович Суздальский

были сделаны, — теплым, как человеческое тело. Здесь же, в Эрмитаже, стоит бюст римлянина. В его облике видны ум и опыт. Глаза внимательно смотрят из-под нахмуренных бровей, губы слегка изогнуты в насмешливой улыбке. Здесь нет и следа от холодной обобщенности портретов императоров.

Когда римский мастер пользовался греческим образцом как средством прославления императоров, результатом были статуи, подобные статуе Августа. Когда же он учился у греков, не копируя их, он создавал портреты, полные жизни и тепла.

Каждая эпоха вносит в искусство что-то новое. Меняются вкусы людей, и то, что нравится сегодня, завтра кажется скучным, смешным или просто нелепым. Чтобы лучше разобраться в том, как с годами меняется искусство, посмотрим, каковы были портреты последующих времен.

Нередко те или иные императоры навязывали художникам свои вкусы. Они желали, чтобы искусство было не таким, каким оно становилось в результате своего естественного развития, а походило на образцы, которые им нравились.

Так, император Траян (II в. н. э.) стремился возродить внешние формы культуры республиканского Рима. В угоду вкусам цезаря многие художники стали подражать искусству времен Республики. Но подражание далеко от искусства. Поэтому портреты тех лет кажутся чрезвычайно холодными и нарочитыми. Невозможно возродить те формы искусства, которые давно уже изжили себя. Поэтому после смерти Траяна модные в его время портреты совершенно перестали создаваться.

От времени императора Адриана, страстно влюбленного в греческое искусство, сохранились произведения, внешне чрезвычайно похожие на произведения художников древней Греции эпохи Фидия. Сохранилось громадное количество скульптурных портретов любимца императора, прекрасного юноши Антиноя. Адриан, мечтавший возродить культуру классической Греции, видел в нем живое подобие давно уже исчезнувшей жизни. Недаром портрет Антиноя в соседстве с другими римскими портретами, стоящими в Эрмитаже, кажется случайно попавшим сюда бюстом греческого бога в окружении простых земных людей. Но как ни прекрасен был Антиной, как ни старались в мраморе передать его красоту римские и греческие художники, все же его портреты и им подобные произведения были далеки от полнокровных работ мастеров классической Греции. Скульпторы древней Эллады творили так, как чувствовали, а не повторяли образцы искусства, существовавшего несколько столетий назад.

Разумеется, не вкусы императоров определяют судьбы искусства. Созданная императорами мода в живописи или скульптуре не существовала долго. Тем, что по-настоящему заставляет развиваться и изменяться искусство, остается сама вечно меняющаяся жизнь.

Поясним это еще одним примером.

Внешнее спокойствие, которое было свойственна Риму в эпоху первых императоров, сменилось годами тяжелых войн и длительных междоусобиц. Третий век нашей эры иногда называют эпохой солдатских императоров. То было время, когда императорами становились энергичные и властолюбивые военачальники, которых их солдаты провозглашали цезарями.

Императорская власть достигалась ценой убийств и заговоров, а чаще всего с помощью войска, верившего тому или иному полководцу. Такие императоры, добившиеся трона собственной хитростью и силой, уже не хотели, да и не могли, конечно, выставлять себя божественными посланниками неба. Зачем им было рядиться в чуждые им одежды, этим сильным, коварным и жестоким людям? Жизнь проходила в борьбе. Побеждал в ней сильнейший.

Это нашло свое отражение и в искусстве, в изображении императоров. Совсем недалеко от статуи Августа в Эрмитаже стоит мраморный бюст Филиппа Аравитянина. Куда исчезло торжественное спокойствие, холодная красота статуй и портретов августовского времени? Здесь все совсем иное. Некрасивое властное лицо с толстыми губами, тяжелый взгляд из-под припухших век, жестокие складки на щеках…

Император Филипп Аравитянин.

Мрамор. Государственный Эрмитаж. Римская работа III в. н. э. Портрет правдиво и без прикрас передает суровый облик императора из солдат, далекого от утонченной культуры предшествующих веков.

Такого рода простые, даже грубоватые, портреты появлялись еще и потому, что заказывавшие их императоры сами были солдатами, проведшими жизнь в войнах и походах. Утонченная культура предшествующих поколений была им чужда и непонятна. Веря только своей силе, они хотели видеть себя в портретах такими, какими были на самом деле.

Император Бальбин.

Мрамор. Государственный Эрмитаж. Римская работа III в. н. э. Портрет безвольного и слабого императора, возведенного солдатами на трон и ими вскоре убитого. Скульптор использовал резкие и скупые приемы, что характерно для искусства III в.

Нельзя забывать и о том, что в Рим властно проникало культура покоренных римлянами народов, которых сами римляне называли варварами, — галлов, германцев. Их искусство, живое, чуждое всякой изысканности, отличалось наблюдательностью, простотой, совершенным отсутствием идеализации. Их искусство влияло на римский портрет, сообщая ему ту выразительную простоту и грубоватую живость, которая так чувствуется в портрете Филиппа Аравитянина.

Портрет, правдивый, живой и выразительный, — одно из самых значительных явлений искусства Рима. Недаром и много веков спустя римские портреты вызывали восхищение и служили образцами для подражания. Недаром и мы сегодня встречаемся с мраморными бюстами римлян, как с живыми людьми.

Лукреций

Рождение поэзии

Греция, взятая в плен,

победителей диких пленила:

В Лáций суровый искусства

    она принесла…

Гораций.

С древнейших времен жители Италии любили песни. Песня облегчала труд крестьянина. В песнях изливал он печаль и проявлял радость. В песнях обращался к богам с просьбами о хорошем урожае, об исцелении больных, о победе над врагами. Песни звучали на свадьбах и похоронах.

В праздники за пиршественным столом было принято петь песни о подвигах легендарных героев, о Ромуле и Реме, о первых римских царях, о Муции Сцеволе, который сжег на огне руку, чтобы показать свое презрение к пыткам и смерти.

Во время Сатурналий[24] на площадях под открытым небом пели и плясали ряженые, высмеивали знатных и богатых граждан, разыгрывали смешные сценки из жизни римлян.

В устном народном творчестве зарождаются все основные виды поэзии — эпос и лирика, трагедия и комедия. Из игр и песен ряженых во время народных праздников возникает драма. Из застольных песен о подвигах героев рождается эпос. Из песен трудовых, свадебных, похоронных берут свое начало разные виды лирической поэзии.

По словам М. Горького, фольклор является «плодотворной почвой», «началом искусства слова». Особенность римской литературы в том, что она, уходя корнями в устное творчество, испытала на себе могучее влияние греческой литературы с самого начала своего развития.

В завоеванных греческих городах римляне нашли высокоразвитую культуру: прекрасные храмы, удивительные по красоте и пропорциям статуи, бессмертные произведения греческой поэзии, различные науки — философию, историю, математику, естествознание…

Греческая культура оказала глубокое влияние на римлян. Местные италийские божества постепенно приобрели черты таких