Меня зовут I-45 - Вера Огнева

– Собирайся, мы улетаем, – вырвалось у Луция.

Он собирался просто оставить «гелиос» – в качестве откупа – и уйти, но эти стены, и эта койка, и воздух, пыль в котором стояла взвесью, несмотря на систему вентиляции… Все казалось таким знакомым. Настоящее погребение заживо.

– Вали отсюда.

Луций сощурил глаза и поставил пузырек «гелиоса» у изголовья койки.

– Собирайся. Я не шучу.

Бритва молчала. Луций положил ладонь на экран блокировки.

– Я не твоя шестерка, – глухо донеслось вслед, когда он переступил порог. – И не твоя подружка. Иди куда шел и сюда не суйся.

– Глотай таблетку и спускайся в холл, – бросил Луций через плечо. – Или через полчаса я вернусь с распылителем и предписанием.

Он очень надеялся, что через тридцать минут ему не придется возвращаться к Титу Пуллию и выбивать служебного нюхача в дополнение к служебному челноку.

* * *

Экран на пульте управления вспыхнул золотом, и из глубин хранилища выплыл ящичек. На пластиковом боку загорелись вензеля букв, патрицианско‑пурпурные. Заиграла пошлая печальная музыка, при звуках которой захотелось прострелить стекло. Вытащить контейнер – слишком тесный для целого человека – и сбежать из колумбария к чертям собачьим. Похоронить друга детства нормально, в земле, а не в механической карусели с фальшивой шарманкой.

Но долг Минию Луций собирался отдать по‑другому. По чести и духу настоящего римлянина.

Ящик уехал обратно во тьму. Музыка смолкла. Луций отнял пальцы от сенсорной панели и вернулся в кабину лифта. «Седьмой уровень,  – сообщил приятный женский голос. – Пожалуйста, укажите пункт вашего сле…»

Луций заткнул программу, коснувшись знака наземного уровня, и присел на скамью в углу – ехать предстояло несколько минут.

Слишком много легионеров погибло при исполнении. Хороших парней, небогатых, но честных патрициев. Охраняли мир и покой верхних уровней курий и что получали взамен? Служба в легионах империи потеряла свой престиж. Гораздо больше ценилось умение красиво одеваться и зарабатывать. Торговаться. Бить исподтишка. Патриции легионеров презирали, номера их ненавидели, хотя многие легионеры – Луций был свидетелем – не делали разницы между гражданами и негражданами. Защищали всех одинаково.

В памяти всплыли перекошенные лица. Десятки кулаков, ботинок, которые ломали ему ребра. Повисшее над ними влажное, тяжелое небо с точками пролетающих дронов.

Плебеи и патриции не могли быть на равных, сколько бы законов ни принимал Сенат. Сколько бы народных консулов ни сидело в его бронированных ячейках. «А Рим прогнил», – подумал Луций, щелкая зажигалкой. Электронный голос тут же ласково предупредил о грядущих штрафах за курение в неположенном месте. Луций ответил струей дыма в сенсоры на потолке.

Бритва ждала снаружи. Посвежела от вечернего холода; курила ту же марку сигарет – из пачки Луция. Усмехалась, но глаза не улыбались. Волосы цвета темного ореха золотились в жидком зимнем свете, их завитки рассыпались по крепким плечам. Ветер задул один – тонкий и юркий – на переносицу, и Луций машинально убрал его, зацепив концами пальцев.

Бритва отстранилась.

– Куда летим?

– В центр, – ответил Луций и двинулся к машине. Их ждал космодром.

* * *

Луций метался по салону корабля.

Делал это уже несколько часов кряду, стараясь привлекать как можно меньше внимания. Сперва втискивался в кухонный отсек и заглядывал в холодильник – будто за десяток минут на полках могло появиться что‑то новое. Затем спотыкался о длинные ноги Бритвы, проверял показания приборов, что‑то искал в сумках в хвосте. Что – сам не знал. Просто копался в стопках одежды, между которыми слоями лежало оружие и сменные заряженные батареи. Снова кабина пилота и панель управления. И так по кругу. Энергия грозила разорвать его на части, не позволяла даже сесть. Он был так близок к цели, что кончики пальцев зудели.

– Может, отдохнешь уже?

Луций вынырнул из холодильника.

– Отдохнул, спасибо.

Он смерил взглядом поджарое тело Бритвы и блокнот, в котором она что‑то постоянно нажимала.

Задержался на смуглых пальцах, которые летали над экраном.

Вновь сунулся в холодильник. Из пластикового нутра донесся запах ветчины, давно размороженной картошки и яиц – отвратное месиво ароматов. Стоило плотнее прижимать крышки контейнеров, но Луций не любил напрягать себя мелочами.

Он закрыл хромированную дверцу. Поток ароматов как отрезало. Вновь споткнувшись о ботинки Бритвы, он прошел в кабину, отделенную от остального салона чешуей занавески с изображением имперского орла. Сел в кресло пилота и уставился на зелено‑голубую кляксу Эоса – как пятно плесени на рыжем боку планеты. За прошедшие минуты оно успело вырасти до размеров футбольного мяча. Тень ночи все еще укрывала курорт, но полоса света уже подбиралась к рваному побережью. Время от времени из гористой складки выстреливали шаттлы; прокатывались по дуге, как залпы системы «тауроса», и уходили на верхний уровень, предназначенный для отбывающего транспорта. Направляющие буйки лениво плыли мимо, повторяя движение Земли.

Впереди плелась старая посудина. Еле ползла на автопилоте; то качала крылом, собираясь поворачивать, то ныряла с трассы, теряя высоту. Видимо, у нее барахлила система навигации, и Луций молился всем богам, чтобы она не развалилась при посадке. Он навел внешнюю камеру на ее хвост и приблизил. Номер Земли. Луций хмыкнул и выстучал команду на сенсорной панели. Стоило его записать. Найти Управление, техосмотр которого допустил к полету такой древний хлам, и оставить жалобу.

А то и две.

Он почувствовал запах Бритвы и остановился, забыв о снимке и жалобе. Аромат сладкого табака напомнил о курительном зале, в который они любили ходить с сокурсниками. Музыка, электронные кальяны, полуголые девицы с натертыми маслом телами…

– Где высадимся? – спросила она.

– В главном, – Луций указал на гористый залив. «Тепетль», – горело на приборной панели. Ниже в столбцах бежали цифры координат смещения и угла снижения.

Последний раз Лидию Аврелию видели в этом районе. Там же находилось Управление местной центурии, где следовало получить разрешение на оперативно‑розыскную деятельность. Закрытый курорт, много проблем. Остров частной собственности, крайне нетерпимый к вмешательству в свои дела со стороны внешнего мира.

И легионеров других курий местные ненавидели с особенным смаком.

Посудина впереди снова чихнула и резко затормозила. Автопилот челнока тоже сбросил скорость. Тряхнуло. Бритва, охнув, привалилась к плечу Луция. Тот хмыкнул – из‑за челнока впереди, не из‑за прикосновения, – но Бритва торопливо отстранилась и вышла из кабины.

Луций смерил взглядом задницу, обтянутую костюмом. Вышел следом и вновь сунулся в холодильник.

* * *

Луций метался по салону корабля. Бритве даже захотелось выставить ногу – чтобы он наконец перестал бегать и немного передохнул. Пускай и лицом в рифленый пол.

Она вытянула ноги и скрестила их в лодыжках. Тронула квадрат на пластине блокнота. Затем еще один. Оба загорелись алым, замигали и исчезли. Глупая игра, но больше развлечений на борту не осталось. Только стандартные головоломки, по умолчанию встроенные в программу блокнота, и наблюдение за легионером. Которое, к слову, оказалось весьма любопытным зрелищем.

Бритва глянула над кромкой блокнота. Луций навис над холодильником. Оперся на крышку ладонью, кулак второй руки уткнул в поясницу, залитый кислотно‑желтым светом холодильной подсветки. Казалось, он играет с продуктами в гляделки.

Его стоило отвлечь, иначе они могли остаться без припасов на обратную дорогу.

– Так чем имманес могли навредить людям? – Бритва запустила новый уровень игры. Квадраты сменили цвет, затем стали одинаково белыми.

Луций только пожал плечами. Без особого аппетита куснул разогретый бутерброд, брезгливо, двумя пальцами вытащил сырный ломтик из‑под ветчины и со шлепком уронил его на вылизанную поверхность стола. Следом упала веточка базилика.

– Не похоже, что они были опасными. Мелкие, тощие умники. Прилетели для исследований, что такого‑то? У этой, – Бритва указала пальцем на иллюминатор с приближавшимся Эосом, – просто крыша поехала. Крепко башкой приложилась, когда с орбиты упала.

Она вспомнила недавний случай в системе Цезарь‑19. Вот где случилась настоящая бойня, имманес даже рядом не стояли. Роботы откопали каких‑то паразитов в мантии планеты. Пришлось эвакуировать целые города. Бритву и сотни других марсиан направили туда для массовки: держать оборону, пока челноки отбывали на орбиту. Стоять на границе курии пришлось целые сутки. Она не чувствовала ног, не чувствовала рук, в которых била отдачей махина распылителя широкого действия. Системы защиты на границах курий вышли из строя, в бреши лезли прозрачные членистоногие твари, а волны зарядов превращали их в пыль…