«Желтая смерть» - Герман Иванович Романов

в Греции монарх тоже германской «ориентации», но сидит тихо, как и «болгарин». И оба смотрят Турцию, вернее, на ее дальнейшую судьбу.

Османская империя обречена — «младотурки» начали воевать, понимая грядущий конец. Теперь их страну окончательно «раздербанят» союзники по Антанте. Англичане и французы постараются все сделать руками русских, и потом оставить их с «носом». Вот только совершенно иное мнение в Петербурге — армии Юденича не собираются воевать в Анатолии, а освобождают земли с лояльным христианским населением…

— Михаил Алексеевич — операцию на Босфоре нужно проводить тогда, когда наши войска вступят в Трансильванию, и фронт еще увеличится на тысячу верст, и мы сможем задействовать «конные армии». Тогда Румыния выступит на нашей стороне обязательно — слишком велик куш приобрести захваченные мадьярами земли, имея нас своим союзником. И Болгария с Грецией неизбежно вступят в войну против Турции — первым нужна восточная Фракия, вторым греческие земли на восточном побережье Эгейского моря, та же Смирна. Да и нам обязательно нужно занять зону проливов.

— Я думаю, что дипломаты не успеют договориться — наших «союзников» нужно ставить постфактум, Павел Карлович. Лишь тогда они это примут как непреложную данность…

Именно Балканские войны показали одну непреложную аксиому — всегда нужно дружить «против кого-то». Своего рода предтеча перед мировой бойней, которая грянет через год.

Глава 40

— Русские оказались гораздо сильнее, чем мы ожидали. Более того, скажу тебе откровенно, мой брат — они заблаговременно стали готовиться к войне с нами с шестого года, как только позорно проиграли войну японцам. Инициатором стал великий князь Николай Николаевич, великий ненавистник немцев. Семь лет занимался только одним делом — готовился к войне, прилагая к этому занятию все свои силы.

Принц Генрих Прусский внимательно посмотрел на кайзера — впервые он видел, чтобы его старший брат Вильгельм был настолько растерян. И было отчего — наступление в Польше застопорилось, хотя поначалу казалось, что достигнут долгожданный успех. Германская 10-я армия под командованием генерал-полковника Гинденбурга, славного своей невозмутимостью, дошла до Вислы, сокрушила, наконец, русскую 7-ю армию. Но прорыв был сразу закрыт резервами — армии Западного фронта генерала Лечицкого отошли за Вислу. Наступавшие германские армии уперлись в сильные тет-де-поны крепостей Варшавы, Демблина и Сандомира, а на правом берегу широкой реки уже была возведена мощная полевая оборона. Так что наступление в русской части Польши закончилось вполне успешно — за два месяца ожесточенных боев удалось почти полностью захватить западную часть «балкона», в излучине Вислы.

Однако попытка прорыва в Мало-Польше, что входила в состав Австро-Венгрии, обернулась большими кровавыми потерями. Удалось взять только совершенно разрушенный Краков — русские обороняли его яростно, беспрерывно контратакуя. И отойдя, снова заняли прочные позиции между Вислой и Карпатами, взломать которые так и не удалось.

Из Восточной Пруссии тоже пробовали наступать с севера на Варшаву — понеся большие потери, 8-я армия лишь оттеснила 2-ю русскую армию на сильный оборонительный рубеж между крепостями Модлин и Осовец. Прорвать оборону не удалось, и стало ясно, что зайти в тыл русским армиям, занявшим позиции на Висле, является несбыточной мечтой. Попытка отбить Мемель и наступать в Литву так же бесславно провалилась — Неманская армия увязла в жестоких боях на оборонительной линии, даже не дошла до крепостей Ковно и Гродно.

И все дело в том, что русское военное министерство заблаговременно приняла германскую систему развертывания резервных корпусов на основе каждого кадрового. Имея 170 млн. населения против 65 в рейхе и 52 в Австро-Венгрии, смогло выставить огромную армию. Раньше переведя дивизии на трех полковой штат, отказавшись от бригад, Россия сейчас имела на фронте около двухсот пятидесяти дивизий инфантерии, и свыше сотни конных дивизий — регулярной кавалерии и казаков. Так что во время «прогрызания» обороны в Польше, каждый раз германские войска встречали все новые и новые свежие соединения — резервы царя не только казались бесконечными, они таковыми и были.

Неделю тому назад Юго-Западный фронт перешел в наступление, бросив в сражение свежие сибирские корпуса и гренадер. Австрийские корпуса были сразу опрокинуты, в них пошло массовое дезертирство славян. Венгры пока держались, но уже отступали. Русские армии вырвались на равнину, и пошли на Дебрецен, бросив вперед огромные массы конницы. Назревала катастрофа, и потому пришлось отказаться от далеко идущих планов, и главное — снять германские корпуса, что готовились наступать на Сербию. Затем пришлось остановить боевые действия в Польше, и эшелон за эшелоном отправлять дивизии на Тису — спасение главного союзника стало первостепенным делом. Если русские возьмут Будапешт, то разразится катастрофа…

— Генрих, русские сорвали нам все планы — наступление на Транслейтанию большими силами мы не ожидали. Венгерские земли нужно удержать, но тут все зависит от Румынии. Ты должен немедленно выехать в Бухарест и встретится там с королем Фердинандом! Он Гогенцоллерн, но в отличие от дяди, что был нашим надежным союзником, начал вести себя очень странно. Ладно, царь Борис после смерти отца заглядывает в рот нашему «брату» Ники — но Фердинанд не такой! Найди для него доводы, чтобы он если не принял нашу сторону, но хотя бы держался нейтралитета!

— Что я ему могу предложить дополнительно, к бессарабским землям, которые отойдут от России, как мы обещали ему раньше? Ситуация складывается не в нашу пользу, и нужно пообещать такое румынскому правительству, что оно немедленно ухватится за наше предложение.

— Желает или не желает старый Франц-Иосиф, но ему придется отдать южную часть Трансильвании, где большинство населения составляют валахи. Это плата за нейтралитет! Если будут воевать на нашей стороне — получат всю Бессарабию! И южную часть Добруджи, если болгары выступят против нас, а такое более чем возможно…

Кайзер остановился, и, увидев выгнутую в удивлении бровь брата, негромко пояснил:

— Этот щенок Борис сейчас в Крыму, где «по-родственному» встречается с «Ники» и «Аликс». Судя по всему, царь с царицей желают оженить его на одной из своих дочерей. Может быть и так — хорош будет наследник у этой четы — вечно больной!

Генрих Прусский отвернулся в сторону, потянувшись за сигарой — он был заядлым курильщиком. Но сделал это потому, чтобы кайзер не увидел его мрачный взгляд, он с трудом переносил такие вот циничные намеки. И все дело в «проклятой крови» английской королевы Виктории, перешедшей к Алисе Британской-Гессенской. Он был женат на принцессе Ирене, которая родила ему трех сыновей, два из которых несли в своей крови страшную болезнь. Вольдемар от нее страдал и очень сильно, Генрих умер в младенчестве, и лишь Сигизмунд рос здоровым — кровь от порезов у него сворачивалась, как у всех людей, а не текла. Лишь Сигизмунда, которому сейчас 19 лет, миновала сия страшная участь.

Принц дружил с Ники и его женой Аликс, которая была двоюродной сестрой Ирен, и