Системный властелин (сборник) - Сергей Слюсаренко

Рука, показавшая шрам, не стала возвращаться в исходное положение «почти по швам». Время остановилось и размазалось. Чуть качнувшись влево, я ушел от ствола автомата. Рука, опускаясь, зажала подмышкой ствол, пропустив его в направлении Гриши. Левой рукой тем временем я выхватил из кобуры охранника бульдог. И при этом резко сдал назад. В реальности это все произошло в доли секунды. Бульдог плюнул в руку левого охранника, сжимавшую оружие. Все еще прочно держа автомат того, кто стоял сзади, я резко развернулся влево. Запоздалая очередь третьего охранника прошила спину его коллеги. Продолжая кружение и держа уже сползающий труп, как щит, я сделал полуоборот и вышиб мозги последнему охраннику. Я не собирался стрелять на убой. Вон, левый, тихо лежит в шоке.

Приятель Гриши решил погеройствовать. Он судорожно тянул из-под пиджака что-то со стволом. Его я просто огрел по макушке автоматом. Гриша, надо отдать ему должное, смотрел на все это, не шевелясь.

– Это ты моих, в Заспе? – уже без ерничанья спросил он.

– Они первые полезли.

– Что тебе надо, на самом деле? – уже совсем ни на что не надеясь, спросил Гриша.

– Я же тебе сказал! В церкви вашей, где вы собираетесь, я с женщиной познакомился. У нее дочь Сима и сын Максим. Макс. Он еще прикоцаный слегка. Мне их найти надо!

– Тебе тетя Лиля нужна была? И ты за этим народу десяток положил? – искренне удивился Гриша. – Спросил бы по-людски, я тебе бы и сказал.

– Я и пытался спросить! Только такие, как ты, нормально не разговаривают!

Он молча взял со стола листок бумаги и, порывшись в блокноте, что-то начеркал.

– На. Это ее домашний. Там и адрес. И шрама у нее нет никакого. И сын уже давно не прикоцаный. Только не думай, что тебе все это даром пройдет. – Казалось, он опять пытался командовать.

– Конечно, нет шрама. Ты тоже, ничего себе не думай.

Я тихо ушел из офиса, не забыв залезть в подсобку и забрать кассеты с мониторов внешнего наблюдения.

Да… наркозы, таблетки, удар по башке… Такое до добра не доведет… И пить надо бросать. Прямо бондиада во сне. Еще начну лунатизмом страдать. Может, действительно к врачу пойти? Только к какому? Нервопатологу. Или невропатологу? Никак не запомню, как правильно. И что скажу? Снятся сны, все хуже и хуже? А вот спина не болит. Уже легче. Хорошо заштопали. Легко поднявшись, прошелся по квартире. Интересно, что там у меня на спине? Набравшись храбрости, размотал бинт с бурыми пятнами. В зеркало была видна измазанная йодом спина. Со швом. Почти зажившим. Как там было у Незнайки? «Начинались чудеса». Видать таблетки от аллергии не только сны усиливают.

Пошатавшись по квартире, не зная с чего начать праздный день, решил поубирать. Иногда надо. Только уборка не состоялась. На журнальном столике лежал клочок бумажки. Там было написано незнакомым почерком:

«тетя Лиля. Телефон:…, адрес:…».

Тупо глядя на бумажку, я бессильно опустился в кресло.

Глава шестая

– Следующий! – Это касалось меня.

Орал смуглый пацан с погонами рядового, но не стриженный наголо, значит не нашего призыва, уже стреляный. Видом он похож был на воробья. Ну и ростом, соответственно. Я, уже приодетый в новые сатиновые трусы и новую майку, сделал шаг к столу.

– Размер? – гаркнул солдат.

– Ну, я вообще 48-й ношу, рост 6-й, – начал было я.

– Как отвечаешь? – с угрозой в голосе проревел служивый. – Ты на гражданке хоть лопухом прикрывайся.

Потом он пошел вглубь каптерки и долго копался там. Удивительно, как можно было подобрать такую несуразную своими размерами амуницию. Шинель была примерно в два раза шире меня и с пластиковыми пуговицами. Это подразумевало последующее перешивание на металлические. В свободное от занятий время. То есть после отбоя. Пилотка почему-то очень длинная. И хэбэ не такое, как у всех, а быстро приходящее в негодность, цвета серой глины, импрегнированное. Чем я так полюбился этому солдату?

Уже позже я узнал, что призыва он нашего, но ему неизвестно почему разрешили не брить репу. И кроме того, он мастер спорта по боксу и выпускник физкультурного института. Всегда старался получить командование взводом на физподготовке. И всегда пытался меня унизить. Однажды он не выдержал и с воплями «я сейчас замочу тебя, сука» кинулся на меня. Так вышло, что не допрыгнул, поскользнулся, сильно разбил себе колено. Несмотря на то, что я его и не коснулся толком, больше не приставал. О чем это я? Стойте, что происходит? Я уже служил в армии! И этого Ахметова я уже видел. Это было так давно! Неужели опять через все это дерьмо прокарабкиваться? Да и возраст у меня уже совсем не призывной. Значит так надо. Только смешно себя осознавать опять пацаном.

– Взвод! Атаковать водонапорную башню по полю! В лоб! – Капитан из-за свежевырытого окопа яростно подгонял залегший в снегу взвод. Я не выдержал и, не по-уставному закричал, оглядываясь на капитана:

– Все здесь ляжем! Поле простреливается же! Нам же головы не поднять!

– Под трибунал пойдешь, ефрейтор! Если живой останешься, – громко прошипел капитан. – Вперед! За родину!

Все начали вяло подниматься, чем вызвали захлебывающуюся в восторге очередь шестиствольного пулемета. Говорят, один мотор у него на киловатт. Шестеро упали в снег уже беспомощные. Ну и хрен с вами, командирами! Пойду под трибунал! Мертвый никуда уже не пойдет.

– Капитан, не дури! На хрен тебе наша смерть? – Я уже не задумывался о субординации.

Капитан вытащил пистолет и заорал, бледнея лицом еще сильнее:

– Я тебя, трус, без трибунала сейчас!

Я встал и пошел к окопу. Почему-то пулемет оставался спокоен. Конечно, в спину ему стрелять неинтересно. Или им. Спрыгнул в промороженную траншею.

– Товарищ капитан! – обратился я по уставу, – разрешите обратиться!

– Не разрешаю! Вперед, кровью смоешь трусость! Или здесь ляжешь, предатель!

– Да дурак ты, капитан, дураком был, дураком и умрешь. Только всех ребят положить тебе не удастся.

Ударом приклада в лоб я надолго лишил капитана желания спорить и посылать на пулеметы солдат. Так, наверное, всегда бывает, когда часть, вечно бывшая местом отсидки проштрафившихся детей армейских шишек, вдруг попадает в котел.

Убедившись, что капитан пребывает в блаженном небытии, я прополз до левой оконечности окопа, потом неприметно пробрался в начинающийся прямо у среза окопа кустарник. Кустарник переходил в ельник, огибающий и поле, и треклятую башню.

Все оказалось просто, до пошлости простым. Две растяжки на входе в башню и одна дальше, на лестнице. И автоматическая пулеметная установка. Наводится по ИК прицелу и с отбором целей по доплер-эффекту. Эффект Доплера заключается в изменении частоты колебаний… Короче – стреляла это хреновина в того, кто к ней приближался. Такие на Земле должны появиться лет через двадцать. А вот гляди. Тут, в этой богом забытой Словении уже есть. Главное, эта хреновина легко обезвреживается. Помахав своему взводу из башни и заорав – «Все намана!», я ушел.

Нет, это мой сон! Этого уже у меня не отнимешь. Бред это армейский. Правда, не стал я тогда с капитаном спорить. Все хреново кончилось. Или нет? Не помню уже. Давно это было. Так мы и договорились с капитаном, когда я из этой башни приполз. А ребят не вернуть. На хрена нам та Третья балканская была нужна?

Звонок в дверь застал меня за кофеварительным колдовством. Это оказался Дуганов. Странно, но ему я обрадовался. Он оказался знатоком кофе и даже смог оценить старую итальянскую мокку[2]. Потом мы стали рассказывать анекдоты, обсуждать машины и всякое тому подобное. Я не спешил перейти к официальной части разговора. Слишком уж пугала меня записка, выпавшая из моего сна.

– А вы знаете, ведь вашего приятеля Гришу опять чуть не пришили.

– Когда? – с нотками деланного безразличия осведомился я.

– Так в ту же ночь, как вы выписались, – думая о чем-то своем, произнес Дуганов. – И вот что интересно. Ни Гриша, ни его кореш, ни оставшийся в живых охранник не смогли описать того, кто устроил там шорох. Что-то невнятное бормочут.

– А что, кто-то погиб?

– Одного охранника визитер пришиб. Второго свой – по дури. А вот Гришу кто-то напугал. Сильно.

– Ну, в этот раз я точно ничем не могу помочь. Домой со швами еле приполз тогда.

– Да что вы, вы тут ни при чем. Вот только Министерство санитарии требует полной разработки вас с целью дискредитации. Это я вам по дружбе говорю. Если им удастся с нашей помощью хоть хулиганство вам навесить… Они хотят вам статью с конфискацией пришить.

– Им что, квартира моя нужна?

– Да нет, квартиру не отнимешь. Тут соцзащита сработает. А вот все остальное… Включая интеллектуальную собственность. Что вы им задолжали? – грустно спросил следователь.

– А, догадываюсь. Патенты им глаза колют. Можно подумать, они их смогут использовать.

– Ну, в общем, «жучки» у вас еще не стоят, так что про разговор этот – никто. И, пожалуйста, переходите улицу на красный свет!