«Письма Высоцкого» и другие репортажи на радио «Свобода» - Игорь Кохановский

Теперь только остается перечислить: в сборнике «Новые амазонки» проза Людмилы Петрушевской, Татьяны Толстой, Татьяны Набатниковой, Валерии Нарбиковой, Марины Вишневецкой, Ирины Полянской, рассказы самой молодой амазонки — ей 21 год — Эны Трамп — о сегодняшних хиппи, поэма Нины Искренко, бтихи Юли Немировской, Эвелины Ракитской, Людмилы Абаевой, Маргариты Потаповой, пьеса русского абсурда Нины Садур «Красный парадиз», сказка Тани Морозовой. Раздел русского зарубежья представлен американкой Людмилой Штерн и голландкой Ириной Грив-ниной. Кстати, наша сказочница Татьяна Морозова и оформляла эту книгу — самая красивая книга за последнее время. И вообще это очень оригинальный сборник, начиная с названия разделов: «Апокалипсис — по-амазонски», «Редкая амазонка долетит до середины реки Амазонки», «Амазонка не только мать, но и отец» и т. д. В сборнике представлены все направления: кондовый реализм и авангард, сюрреализм и концептуализм, абсурд и сентиментализм. Быстрее б он вышел!

«Экслибрис» 10.10.90

Чтение восемнадцатое. ОТРЕЧЕНЬЕ

Из цикла «Руины»

Отречься, отречься,отречься навек.Пусть не уберечьсяот вскрывшихся реклюдских потрясений,увидевших вдругбылых заблужденийзамкнутый круг.От лжи бесконечнойпрочь уходя,отречься от вечноживого вождя.Довольно — по капле!Пусть шок — словно взрыв,как римского папык безбожью призыв,как жизнь из объятийсмертипрыжок,как противоядье —спасительный шок.Отречься, отречься,как ринуться вспятьи, бросив беречься,однажды сказать:— Все было ошибкой,жестокой притом,бессмысленной пыткойна месте пустом.

1988

Репортаж девятнадцатый. «ВЕЛИКАЯ РОССИЯ ПЕРЕД ПРИШЕСТВИЕМ АНТИХРИСТА»

(Беседа с режиссером Станиславом Говорухиным о его будущем фильме)

— Станислав Сергеевич, я знаю, что вы начали работу над новой картиной. Не могли бы вы вкратце рассказать, о чем будет этот фильм, как он будет называться и на какой стадии новая работа?

— Кабы я знал, о чем будет этот фильм и как он будет называться… Эти два вопроса и меня сегодня очень тревожат. Конечно, в общих чертах я представляю себе картину. Хотя замысел может очень видоизмениться в процессе съемок. Мы сейчас начали кино, не имея сценария, в общем, имея в голове только схему будущего фильма и общую тему. И названия, естественно, у нас нет. Кстати, такое положение еще недавно было невозможно в нашем кинематографе: без сценария, тысячу раз залитованного, утвержденного во всех инстанциях… Тем более политический, публицистический фильм, на весьма скользкую тему, где Ленин — один из главных героев… Ну просто в страшном сне такое не могло присниться! Вернее, не в страшном, а в сне Веры Павловны, в благодатном сне о каком-то новом обществе…

И вот это произошло. Сегодня меня директор Мосфильма «запустил» по двум словам заявки, то есть я пришел и сказал: вот, хочу снимать это и это… Он ответил: «Вперед! Вот тебе деньги, «зеленая улица», снимай, только быстрей».

Конечно, определенный кредит доверия сегодня у меня есть. После «Так жить нельзя» ждут чего-то похожего или, скажем, такого же кассового, такого же ажиотажного. Не знаю, получится это или нет, по крайней мере жанр будущего фильма звучит не очень заманчиво для зрителя: исторический обзор, краткий курс истории России до октябрьского переворота. Сценарий будет рождаться по ходу съемок, по ходу изучения материала. Вот я придумал временное название, скажем, такое: «Великая Россия перед пришествием антихриста». Безусловно, это рабочее название, вряд ли оно таким останется.

О чем этот фильм?

Мне приходит много писем, в основном это хорошие, положительно оценивающие мой прежний фильм письма, благодарственные, но есть и такие: да ладно, мол, снимать о том, что все плохо, это каждый может, мы и без вас знаем, что так жить нельзя, вы бы лучше рассказали, как надо жить. Ну вот я и попробую рассказать о том, как надо жить, верней, как мы жили, от чего мы ушли. Это не значит, что я собираюсь идеализировать старую Россий, но уж, конечно, без пренебрежения буду говорить о Великой России, поскольку все последующие режимы, начиная с режима временного правительства, потом семь лет царствования Ленина, затем сталинско-брежневское и так далее правление — ни один режим мне так не симпатичен, как тот, который был перед 17-м годом.

— Простите, где-то я читал о том, что когда Николай отрекся от престола, то не было сочувствующих ему, вернее сочувствующие были, но все понимали, что он должен отречься от престола, что это уже ситуация тупиковая.

— Да, я знаю. Но сочувствующих не было среди интеллигенции в основном. Я думаю, что ведь интеллигенция, русская творческая интеллигенция, сделала очень много для октябрьского переворота. Собственно, большевики просто очень четко следовали их советам. Короче, царство антихриста из «Бесов» Достоевского. Так что, во многом наша русская интеллигенция виновата в том, что сегодня произошло в России.

— Но все-таки русская интеллигенция была за Февраль…

— Да, и в феврале уже видно было, во что буквально за несколько месяцев может превратиться великая страна…

Наш народ в общем-то не знает собственной истории, он Лишен исторической памяти, и, конечно, ему надо рассказать, какой была Великая Россия. Рассказать, предположим, как за несколько лет Россия построила великий сибирский путь — железную дорогу аж до Владивостока и далее, и среднеазиатскую магистраль, и огромное количество других дорог, все мы ездим по ним. Даже БАМ был рассчитан тогда под руководством Гарина-Михайловского, великого русского писателя, осталось только рельсы и шпалы положить. Так вот эти рельсы и шпалы мы клали 70 лет, так и не положили. БАМ же строили сначала заключенные в 30-х годах, в сороковом году прошел первый поезд на участке Бам — Тында, потом рельсы были сняты, увезены под Сталинград, потом его строила молодежь… И все еще продолжают строить… Сколько исковерканных судеб, как исковеркана сама природа вокруг этой «стройки века»… И ничего нет! Я посмотрел на карту и понял вдруг, что железные дороги, которые были построены при советской власти, — это дороги только к лагерям: ветка на Воркуту, на Салехард, на Комсомольск-на-Амуре, Экибастуз… Я собираюсь привести в картине карту железных дорог, и думаю, что это будет потрясающее зрелище. Все, что они построили, — это ветки к лагерям, куда людей свозили на убой.