Император Владимир - Рустам Иванович Максимов

Пользуясь моментом, великий князь окинул гостью оценивающим взглядом опытного любовника. Госпожа Овчинникова с её кустодиевской фигурой совершенно не походила на образ худенькой Дейенерис Таргариен, плюс была повыше Эмилии Кларк. Единственное, что объединяло киношную героиню британской актрисы и Дарью Матвеевну, это голубые глаза и роскошные светлые волосы.

«Типично русская женщина, – прокомментировал Муромцев. – Если поработать над причёской и макияжем, то отбоя от мужиков не будет. Энергетика у неё сильная, так и тянет…»

«Она вдова, а её покойный муж, вероятно, был староват для активной сексуальной жизни, – машинально отозвался Владимир Александрович. – Чёрт, от тебя нахватался, между прочим!»

– Ваше высочество, Дарья Матвеевна, предлагаю продолжить беседу за трапезой, – произнёс вице-адмирал, делая приглашающий жест в сторону богато сервированного стола. – Нас ждёт настоящая итальянская кухня… Не шучу, специально выписал повара-итальянца.

За обедом разговорились. История жизни Дарьи Матвеевны Овчинниковой оказалась достаточно банальна, можно сказать скучна. Красивая и умная девушка, старшая дочь бедных родителей, в двадцать лет вышла замуж за сравнительно обеспеченного пожилого человека – купца второй гильдии Евстратия Овчинникова. Типичный брак по расчету, без детей, продлившийся одиннадцать лет, пока купец не скончался после очередной попойки с друзьями.

Похоронив супруга, женщина оказалась поставлена перед выбором: либо продать не особо успешную торговлю покойного мужа, либо самой заняться его делами. Как уже говорилось, детей у Дарьи Матвеевны не было, поэтому она решила рискнуть, и бесстрашно окунулась в океан российского бизнеса конца девятнадцатого века.

Если кто-то ожидает повествования о невероятном успехе вдовы в бизнесе, то он жестоко ошибается. За шесть лет одиночного плавания в океане патриархата купчихе удалось сохранить статус-кво, и не более того. А тут ещё и итальянка из будущего рухнула на голову, точнее угодила прямиком в чужое тело.

Дарья Матвеевна едва не сошла с ума, пока не приспособилась к симбиозу с незваной гостьей из будущего. Сексуально озабоченные злопыхатели, коих у целомудренной и одинокой вдовы хватало с лихвой, отметили, что женщина почти месяц не выходила из дома, и сделали выводы, исходя из собственной моральной испорченности.

– Господи, ваше высочество, каких только ужасных сплетен они про меня не насочиняли! – В красках расписав козни страдающих сексуальной неудовлетворённостью завистников, купчиха расплакалась, щедро орошая слезами накрахмаленную салфетку. – Распустили слухи, что я доступная, развратная и продажная женщина! Господи, разве можно так врать?! Как только таких врунов земля носит?!

– Дарья Матвеевна, не плачьте, пожалуйста. – Великий князь сунул даме свой собственный носовой платок. – Хотите, я пошлю в Керчь батальон верных гвардейцев, и они поднимут на штыки всех ваших врагов и соседей-сплетников? Уверяю вас, солдаты убьют всех, включая стариков и младенцев. Злословие должно жестоко караться.

– НЕТ! Ваше высочество, не делайте этого! – Женщина моментально пришла в себя, замерла, поражённая словами Владимира Александровича. – Ради бога, прошу вас, пощадите несчастных! Они не ведают, что творят!

– Успокойтесь, я пошутил, – произнёс сын императора Александра II, незаметно кивнув Алексееву. Вице-адмирал оперативно протянул Дарье Матвеевне целую стопку салфеток. – Расскажите про вашу итальянскую «гостью» Летицию.

«А я бы выслал терроргруппу, чисто ради профилактики, хи-хи, свободы слова, – мысленно засмеялся вселенец. – Чтобы неповадно было всяким уродам раскрывать свои вонючие хавальники…»

«Уймись, побереги патроны, – нахмурился хозяин тела. – У нас девятьсот пятый год на носу, а Русский Иностранный легион существует лишь на бумаге…»

«Эх, могли бы сотворить миф на ровном месте, – вздохнул киллер-гипнотизёр. – На четверть века хватило бы, а то и вообще новую религию состряпали бы…»

Летиция Кавалли летела в Японию из Парижа тем же самым самолётом, что и старший лейтенант Муромцев. Угодив в тело россиянки конца девятнадцатого века, итальянка испытала шок (Дарья Матвеевна была поражена не меньше) и долго не могла найти общий язык с хозяйкой тела, ибо мыслеобразы Летиции соответствовали логике мышления человека первой четверти двадцать первого века.

Постепенно, месяца через три, обе женщины примирились с новой реальностью, и жизнь керченской купчихи вошла в более-менее привычное русло. До того самого момента, пока вдова не прочла в «Крымском вестнике» одно интересное объявление. Остальное было делом техники.

«Летиция Кавалли, сорок пять лет. Два высших образования. Последние двадцать лет работала в сфере печати, полиграфии или чего-то похожего… Блин, там же везде сплошная компьютеризация процесса от и до, – призадумался Муромцев. – Хоть убей, не знаю, куда приткнуть сей дамский тандем…»

«Для начала переселим Дарью Матвеевну в столицу, – мысленно отозвался великий князь. – Потом придумаем, что делать со знаниями Летиции…»

«Слушай, а давай предложим Алексееву жениться на Дарье? – тотчас выдал вселенец. – Брак по расчёту, зато Дарья-Летиция постоянно будет под нашим надзором…»

«А это мысль. – Владимир Александрович бросил оценивающий взгляд на председателя МТК. – Двух зайцев одним выстрелом… Тёзка, ты гений!»

Разговор о свадьбе состоялся через пару дней. Вице-адмирал признался, что купчиха пришлась ему по душе, и он готов пойти с нею под венец хоть сейчас. Дело за малым – хотелось бы получить согласие самой невесты.

Потянув для приличия полторы недели, Дарья Матвеевна согласилась выйти замуж за Алексеева. Жених хоть и в возрасте, зато богатый и с положением в обществе. Грех упускать такого видного мужчину. Женщину не пугало даже то, что Евгения Ивановича в любой момент могли назначить командовать флотом где-нибудь у чёрта на куличках. Свадьбу сыграли в апреле, после приезда великого князя из Москвы.

Планируя визит в Москву, Владимир Александрович преследовал сразу несколько целей.

Во-первых, учредить совместно с Николаем Александровичем Второвым финансовый фонд «Проксима» – «дочку» банковского дома «Прометей».

Во-вторых, провести несколько сеансов гипноза, чтобы излечить от алкоголизма московского губернатора, своего родного брата Сергея Александровича.

В-третьих, лично оценить состояние московского Кремля, посмотреть на месте, что и как надо будет перестроить, чтобы превратить Кремль в императорскую резиденцию. Плюс примерно прикинуть, во сколько миллионов рубликов обойдётся масштабное строительство.

В-четвёртых (самое главное), пообщаться с несколькими интересными личностями, образованнейшими людьми своего времени, такими как академик Иван Иванович Янжул, профессор-экономист Александр Иванович Чупров, профессора математики Николай Васильевич Бугаев и Павел Александрович Некрасов.

В Москве всё прошло как по маслу. Окрылённый открывшимися перед ним перспективами, Второв развил бурную организаторскую деятельность, вовлёк в бизнес капиталы и активы нескольких крупных промышленников и даже заключил союз со своим конкурентом – купцом 1-й гильдии Николаем Дмитриевичем Стахеевым. Наполеоновским планам и амбициям Николая Александровича не хватало публичного пиара, и торжественное открытие фонда «Проксима» с лихвой исправило этот недостаток.

С Сергеем Александровичем пришлось повозиться – младший братик оказался не настолько податлив к гипнозу, как хотелось бы. Тем не менее великий князь смог поставить московскому губернатору гипноблок, действие которого продлилось около полугода. Осенью Сергей