Суккубьи заморочки - Эва Ясакова

безоговорочно, все кроме меня… Я не знаю с чем это было связано, может быть ревность, может быть то, что я в те времена переживала кризис личности, но меня они раздражали неимоверно.

В один из прекрасных дней, Учитель, устав от всех нас, непослушных и раздражающих, решил, что если он хочет заполучить хороших бойцов, то нужно их растить самостоятельно и с пеленок и, по примеру других Светлых и Темных организаций взял шефство над двумя молодыми магами, болтающимися пока без дела. Я не знаю, кто или что ему нашептал на ухо эту идею, но он решил перепоручить их мне. Нет, разумеется не учить магии, там желающих хватало, а присматривать за ними вне уроков и развлекать. Как вы сами понимаете, в Белграде конца 19го века, где мы тогда обитали, развлечений было хоть отбавляй. И, возможно, случись это раньше или позже, мне было бы даже в удовольствие возиться с ними, но! Именно тогда со мной случилось то, что называют — кризис среднего возраста (да, у Иных он несколько отличается от людского), я вдруг решила, что являюсь звездой, так как к тому времени уже уверенно вошла в Первую сотню (между прочим раньше Медведя и Ами. И все благодаря Сваре, как вы уже знаете, мои дорогие), начала писать статьи, которые разлетались как горячие пирожки, взяла несколько интервью у ооочень значимых в нашей среде персон, в том числе двух Темных и одного Инквизитора, и села на «диету» — то есть приняла суккубий целибат, так как начала сходиться с Дэмом. Как вы сами понимаете, мое чувство собственного величия, сокращенно ЧСВ, выросло до звезд и, с этой величины меня вдруг скинули грубой и увесистой оплеухой — назначили нянькой двум магам третьего уровня. Они доводили меня до исступления, особенно Хаос, как вы понимаете он не просто так взял себе этот псевдоним, молодой француз лез везде и всюду, пачками соблазнял юных сербок, а потом отбивался от возмущенных братьев, мужей и отцов, а мне приходилось их всех успокаивать и зачищать им память в каких то неимоверных масштабах.

Хвост не отличался особой любвеобильностью, его тянуло в библиотеки и в университет, а после в бесконечные пивнушки, и уже там, на почве диспутов о вечном, он влезал в студенческие потасовки, а мне осталось только разрываться между ними, что не добавляло любви.

Вообще это всегда большая проблема, когда Иной долго не может отпустить от себя свою людскую составляющую — забывшись он может начать использовать магию против смертных, а это недопустимо и именно за этим следят как Инквизиция, так и представители противоположной стороны. И если Тьму волнует только последующая за этим расплата, то Светлых еще и терзают муки совести, выбивая бойца на несколько дней из строя.

Но время шло, я перерастала свое ЧСВ, а потом грянула первая мировая война и мы все оказались туда втянуты. Это был предпоследний раз, когда Иные принимали участие в людских конфликтах, тогда все «оттянулись» на славу, если можно так сказать о бесчеловечных бойнях. Бои кипели и на полях сражений между людьми, и в городах между Иными. Весь мир казалось сошел с ума, до сих пор не знаю, как мы не истребили друг друга. В ход шли самые запретные, самые разрушительные заклинания, наша численность сокращалась в геометрической прогрессии, зато выжившие получали такой боевой опыт, что стремительно росли в Иной иерархии. Так и братья, за рекордный промежуток времени, вошли в первую сотню, обойдя даже меня в магическом искусстве (как им тогда казалось) и отказались от присмотра, чему я была бесконечно рада.

Постепенно, я так же как и все прониклась к ним теплым чувством, и уже не раздражалась при виде этой парочки, и даже обрадовалась когда Учитель поставил их присматривать за мной. Хорошо, что они остались такими же безбашенными, как и раньше и, наплевав на запреты, все равно присматривали за мной.

— Раз вы ходили за нами следом, то должны уже тоже догадаться где прячут Дэма.

— Да, он в одном из Отверженных отнорков под городом. Но ты сама понимаешь, мы не могли пойти под землю без риска быть раскрытыми. Мы слишком большие и фоним как бешеные. Нужен кто-то мелкий, возможно мышь или даже что-то помельче, вроде дождевого червя.

Наши взгляды, не сговариваясь, обратились в сторону обалдевшего от такой наглости Медведя.

— Я вот что-то не пойму к чему это вы клоните, — начал было он и осекся, — я где-то это уже слышал…или у меня уже развивается паранойя.

— Милый, — я взяла его за руку, — ты ведь понимаешь, что кроме тебя этого сделать не сможет никто? Если бы я умела оборачиваться, то я уже была бы там. Ребята тоже не могут, да и не ходят они нигде по одному, а два Иных это уже толпа. Особенно если учесть, что мы все недавно засветились в Акации, а судя по разговору Отвергов в баре они внимательно за нами следят. Я прошу тебя, ради меня, сделай это. Не надо никаких червей, Свет нам в помощь, но ведь ты можешь стать птицей, маленькой и незаметной, например воробьем, и залететь внутрь вентиляционной шахты. Не надо там никуда летать, просто просканируй пространство, вдруг ты нащупаешь что-то интересное. Я не верю, что ты можешь дотянуться до Дэма, но вдруг нам повезет. Должно же нам повезти, все это время мы балансируем на грани, мы оба уже два раза должны были умереть, но все еще живы. Значит что-то или кто-то нас хранит.

Медведь все еще хмурился, но было заметно, что ему приятно мое доверие, он наверное до конца понял, насколько он мне нужен и насколько незаменим.

— То есть, просить помощи у Шефа ты не собираешься, — он не спрашивал, а уже скорее утверждал.

— Мне кажется он занимается всем чем угодно, только не поисками Дэма, — грустно ответила я.

— Ладно, я слетаю, — сдался Медведь, — чем собираешься заниматься ты?

— Я к Амелике домой, мне кажется она в большой беде, я ощущаю ее, но скорее фоном. Ума не приложу что с ней то происходит, все эти приступы внезапной дурноты, слабость и сонливость, она никогда такой не была и ее переход ко Тьме не имеет к этому никакого отношения.

— Ну а мы пока что обновим у тебя в квартире защиту, — бодро отрапортовал Хаос, — совершенно не понятно, как с такими дырами в обороне ты все еще жива.

— Какими такими дырами, — изумилась я, — никто тут у меня ничего