Жестокий космос (СИ) - Быченин Александр Павлович

Хм… действительно. Диковатый датчанин и раньше особой жизнерадостностью или общительностью не отличался, а сейчас… ну да, ушёл в себя, и вернётся нескоро, как тот легендарный йог.

— И когда же это с ним началось? — перешёл я к главному, шикнув на Макса. — Уж не сразу ли после того, как он в дерьме покопался?

— А откуда вы, герр?.. — смешался норвежец.

— Дар предвидения, Агне! Всего лишь дар предвидения! — ухмыльнулся я. — Его всем лейтенантам выдают при вступлении в должность.

— А-а-а!.. Понял! — с облегчением хохотнул Ларсен. — Но чисто технически он не копался, всего лишь приблизился примерно на метр, присел и пробником потянулся. Всё согласно типовой инструкции! А потом, такое ощущение, чего-то психотропного вдохнул, и вот таким вот стал.

— Фига се! — впечатлился я. — Воздушно-капельное заражение? А вы, придурки, броню-то хоть загерметизировали⁈

Хотя о чём это я⁈ Ладно, были бы эти двое салагами пусть даже и четвёртого разряда, но полученного в учебке! Но у одного, как я уже упоминал, седьмой, а второму осталось меньше месяца до шестого! То есть далеко не первый день парни на службе!

— Обижаете, герр лейтенант! — закатил глаза норвежец. — Конечно! Всё согласно инструкции, сказал же! Считаем окружение враждебным до поступления соответствующей команды! А команды не поступало!

— Получается, через фильтры проходит… — вслух задумался я. — А ещё где-нибудь такая хрень есть?

— Мы не видели, герр лейтенант, — помотал головой Ларсен.

— Но это ещё ни о чём не говорит… — задумчиво буркнул я.

— Так что нам делать, герр лейтенант? — напомнил о себе боец. — Возвращаться? Мы довольно далеко от «Грифа» отошли.

А то я, блин, не вижу! Я ж помимо того, что командую взводом в целом, ещё и командиром отделения «тяжей» числюсь. А потому мой боевой комплекс оснащён соответствующей софтиной для связи и координации действий подчинённых. Правда, пока что она в фоновом режиме работает, в отличие от канала прямой связи с броней «Рино-шестого». Но я её на автомате развернул на всё забрало — сразу же, как поступил вызов от рядового Ларсена. Н-да… реально далековато их занесло. Уже на два квартала от площади умотали. И когда только успели, спрашивается⁈ А всё Макс с журналисткой! Никитос, то, Никитос, сё… а когда Никитосу непосредственные обязанности выполнять? За пределами рабочего дня? Ну-ну.

— Естественно! — хмыкнул я. — Есть же инструкция! И её строжайшие предписания! Только сначала окажи Барди помощь и таки возьми пробу той загадочной хрени! С удвоенными мерами предосторожности! Если не поддаётся физическому воздействию, взорви к чертям, да вон хотя бы гранатой, а потом ошмётки собери! И да, Расмуссену нанов впрысни, пусть анализируют. Как понял, Агне?

— Понял вас хорошо, герр лейтенант! Сделаю в лучшем виде! — заверил тот.

— По выполнении доложить! Отбой связи! — вырубил я прямой канал и переключился на общий: — «Папа-Рино» всем! Кто ещё не загерметизировался — выполнять немедленно! Патрулям особое внимание обращать на следы жизнедеятельности местной фауны, в частности, экскременты! При обнаружении наносить на тактическую карту, внешний вид фиксировать! Пробы брать с предельной осторожностью! Ларсен и Расмуссен уже нарвались, Барди словил поражение неизвестным нейротоксином! Фото и видео в закрепе! Бинь!

— Да, господин лейтенант⁈

— Отвечаешь за сбор данных! Как накопится больше трёх образцов, доложишь!

— Есть, господин лейтенант!

— Выполнять! «Папа-Рино» всем: конец связи!

Ф-фух, вроде норм. Ценные указания раздал, об опасности предупредил, на рабочий лад личный состав настроил… но что-то однозначно забыл!

— Какой ты строгий, Никита! — с восторженным придыханием прокомментировала мои действия журналистка.

Точно! Вот про неё и забыл. А ведь не следовало!

— Должность обязывает, — кривовато ухмыльнулся я девице, и переключился на приятеля: — Макс, а тебе не кажется, что это уже перебор? Ну, с загадками?

— Это ты ещё не всё знаешь, Никитос, — равнодушно сообщил тот.

Даже слишком, как по мне, равнодушно. А это означает ровно одно: старший техник сейчас прикладывает недюжинные усилия, чтобы его психика не сорвалась в «разгон». И это очередной звоночек, свидетельствующий о неординарности сложившейся ситуации. Впрочем, у меня и самого уже давно такое ощущение. Афедронный сенсор работает на всю катушку.

— Просветишь?

— Ну, как бы… — с намёком покосился Дед Максим на журналистку.

— Мне отойти? — фыркнула Юлька, гордо задрав нос.

— Да стой уже рядом! — рявкнул я. Ну да, надо на кого-то раздражение выплеснуть, так почему бы и не на неё? Судьба у неё такая, хе-хе. — По ходу, здесь сейчас самое безопасное место. Кто знает, во что там Барди вляпался⁈ Опыт подсказывает, что вряд ли это что-то безобидное. А мы за тебя головами отвечаем! Или ты уже забыла? А ты, Макс, тоже прекращай мне нервы трепать! Есть что сказать — говори!

— Ловко ты меня завиноватил, Никитос, — показал мне большой палец Дед Максим. — Ладно, раз деваться некуда… в общем, я думаю… нет, я почти уверен, что вместе с нами на планете действует некая третья сила.

— Корпы? — ляпнул я первое, что пришло в голову.

Оно же самое логичное, с какой стороны ни посмотри.

— Нет, — мотнул головой Макс. — Это не корпы. Кто-то ещё. И мне прям неуютно. Как под колпаком себя чувствую. Или нет… скорее, как на приборном стекле микроскопа. В затылке свербит, и постоянное ощущение взгляда в спину. Задрало уже это реалити-шоу, если ты понимаешь, о чём я. Никитос?..

Это его моя неадекватная реакция так поразила, потому что на его последние слова я возмущённо рявкнул:

— Да вы сговорились, что ли⁈ Какое, к хренам, реалити-шоу⁈ Юлька, признавайся: твоя работа⁈ Уже заранее камер наставила⁈

— Э-э-э… Никитос, а она тут при чём? — озадачился старший техник. — Я совсем другое имел в виду… в том смысле, что за нами наблюдают. А что, она о чём-то похожем говорила?

— Она, представь себе, задумала из нашей работы балаган устроить! — сдал я репортёршу с потрохами. — Мало нам бардака, так теперь ещё и цирк с конями! Причём кровавый!

— А-а-а… — дошло до Макса. — Хм… а что? Логично. И, я бы даже сказал, весьма перспективно. Всё новое это хорошо забытое старое, а когда-то такие шоу большую аудиторию собирали…

— Ма-а-акс!!! — простонал я.

— Ладно, ладно, потом обсудим, — незаметно, как ему казалось, для меня подмигнул старший техник Юльке. — Но я сейчас не о том. В общем, мне ещё ночью, когда сенсорное поле взбрыкнуло, многое в том процессе показалось подозрительным. Компьютер у мэра шикарный, так что я мог даже логи отслеживать, не отрываясь от основной задачи. И знаешь что, Никитос?

— Что? — страдальчески вздохнул я.

Эх, чую, сейчас лепший кореш вывалит на меня изрядный чан дерьма! Чего бы очень не хотелось, но куда деваться от объективной реальности? И особенно такой поганой?.. И Дед Максим не разочаровал!

— Мне показалось, что на кластер, а потом и нейронку, воздействовали сразу три софтины, — для пущего эффекта продемонстрировал нам с Юлькой три пальца Макс. — Одна моя — раз. А два и три чьи? Ну, предположим, чисто гипотетически, что два — это реакция местного сегмента Ноосферы. Вполне можно такое допустить, хотя, конечно же, факты говорят об обратном. А три?

— Корпы⁈ — наступила на те же грабли, что и я немногим ранее, репортёрша.

Что характерно, с азартным блеском в глазах.

— Нет, — помотал головой Макс. — Однозначно не они. Я их софт видел. Ничего общего. Я имею в виду, стилистически. О функционале речь не идёт. Да и семиотика абсолютно другая.

— Как⁈ — с изрядным офигением переспросила Юлька. — Стилистически⁈ Максим Дмитриевич, только не говорите, что способны выделять в языках программирования какую-то там стилистику! Это же языки программирования! Программирования! Это же хуже, чем учебники по высшей математике или какой-нибудь квантовой физике!

— А вот тут ты, Юленька, ошибаешься, — на голубом глазу заявил Дед Максим.