Замок горного короля - Джудит Тарр

Мирейн вернулся к трону, Моранден — к своей колеснице. Имин, наблюдавшая за ними, чуть заметно вздохнула.

Король заметил это и, наклонившись к ней, тихо произнес:

— Ну же, дитя. Жеребцы всегда будут биться, а мужчины выбивать искры друг из друга, и чем сильнее мужчины, тем сильнее они будут это делать.

— Эти двое, — сказала Имин, — чересчур сильны для спокойствия моего сердца.

— Сильны и молоды. Возраст их поуспокоит.

— Если они позволят друг другу прожить так долго. — Она взяла себя в руки и улыбнулась королю: надежда столь редко посещала его и была столь драгоценной. — Ах, ваше величество, — сказала Имин почти легкомысленно, похоже, я вознамерилась бросить тень на ваше солнце.

Король отрицательно покачал головой.

— Не получится. Ибо, видишь сама, мой сын — величайший из победителей, а мой наследник… — голос его смягчился, — мой наследник — величайший из моих принцев. А Янон знает это и знает его.

— То же самое, — добавила она так тихо, чтобы он не услышал, — знают и оба мои господина. Оба одинаково, и оба слишком хорошо.

Вадину было далеко до Морандена, но и он своего не упустил. Он выиграл скачки, занял почетное второе место среди юношей в бою на мечах. А затем победил еще дважды: в беге и в метании дротика. Подойдя за призом, он встретил широкую улыбку Мирейна и с изумлением осознал, чего он добился: заслужил право претендовать на титул Младшего Победителя. То же самое касалось князя Пахтана, спокойного, методичного Кува и одного высокомерного фордика из Сувейена. У Вадина мелькнула трусливая мысль убежать и спрятаться. Но тут Мирейн произнес:

— Победи для меня, Вадин.

Вадин сердито уставился на него.

— Никаких штучек, Солнцерожденный.

— Никаких штучек, — согласился Мирейн, но глаза его забегали.

Вадин оставил его с поклоном и взглядом, выражающим глубокое недоверие.

Младший Победитель выигрывал свою корону в битве верхом, в полном боевом вооружении. Это был столь же убийственный ритуал, как и тот, что превращал мальчика в мужчину, но полегче, думал Вадин, пока друзья занимались его вооружением. Ему не приходится биться после Большой гонки. Рами свежа и нетерпелива, да и его собственное настроение поднимается. Он знал, что хорош в сражении. В Имехене его считали одним из лучших.

— Посмотрим, буду ли я одним из лучших в Яноне, — сказал он кобыле.

Она повела глазом и фыркнула, предвкушая битву. Вадин взлетел ей на спину. Чьи-то руки подали ему меч на перевязи, кинжал на поясе, два дротика, круглый щит с гейтанским гербом. Герольды выкрикнули его имя. Противником Вадина оказался сувейенец. Вадин пяткой коснулся бока Рами, и она затанцевала, продвигаясь вперед с высоко поднятой головой.

Одно благо: боевым скакуном сувейенца была тоже кобыла, прекрасная высокая чалая кобыла, а значит, не было необходимости бояться рогов. Как оказалось, наездник тоже не внушал особых опасений. Он был достаточно хорош и быстр, но легко терял самообладание, а вместе с ним и большую часть своего мастерства. Вадин позволил ему молотить воздух и ругаться до полного истощения, а когда вспыльчивость сделала противника беззащитным, плашмя ударил его аккуратно и почти нехотя.

На другой стороне поля мужественно сражался Кав, но Патхан был не только хорошо тренирован, он еще и блестяще бился. Патхан и остался, чтобы встретиться лицом к лицу с Вадином после того, как побежденные покинут поле битвы: Кав — на своих двоих, а сувейенец — на щите. Когда Вадин остановился, чтобы умыть лицо, по которому струился пот, и отхлебнуть глоток воды, а также дать своей кобыле отдышаться, он начал всматриваться в Патхана, этого образцового оруженосца. Сегодня король сделает его рыцарем, это ни для кого не было секретом. И вот он, Вадин аль-Вадин, зеленый новобранец, которому до рыцарства по меньшей мере два года, смеет бросать ему вызов.

Непохоже, чтобы Патхан сомневался в исходе боя. Он даже улыбнулся и отсалютовал, когда почувствовал на себе взгляд Вадина. Хотя Кав сражался с ним жестко, его доспехи по-прежнему сверкали, на красивом лице не было следов крови и перо все так же развевалось на шлеме. Палевый жеребец Патхана выглядел ухоженным, сам же он сидел в седле, словно в нем и родился, легко, непринужденно, и дышал без усилий.

Рами была еще достаточно свежа, но Вадин — весь в пыли, щит выщерблен, и он сам осознавал, что воняет от него порядочно. Он глубоко втянул воздух. Мирейн отсюда казался золотым язычком пламени на краю поля, но Вадин мог поклясться, что чувствует на себе взгляд этих глаз: попробуй, мол, сбежать. Как будто Рами могла такое себе позволить. Вадин сжал дротик и щит и наклонил голову в ответ на взгляд герольда. Готов он был настолько, насколько вообще это было возможно.

Пропел рог. Рами рванулась вперед. Дротик вылетел из руки Вадина, нацеленный в центр щита князя. Налетел порыв ветра и отвел его. Что-то вроде удара молота отшвырнуло Вадина назад. Он вытащил дротик из собственного щита, метнул второй… Вот глупец, Аджан разъярился бы на него, ведь он не прицелился, прежде чем отпустить дротик. Однако Патхан тоже этого не сделал, или же это ветер предал обоих. Вадин выхватил меч. Патхан уже победил его до этого в битве на мечах. Но не верхом, когда Рами борется вместе с ним. Жеребец Патхана был обученным и быстрым, и у него были зловещие рога цвета слоновой кости, но Рами знала жеребцов и их вооружение.

Вадин тоже. А эти рога, как он заметил, были заострены. Это позволялось правилами. Его глупость, что он отдал сердце кобыле с незащищенным лбом, его потеря, что он не захотел отягчать ее бронзовыми рогами и оставил их в стойле.

Они играли, Патхан и его жеребец. Дразнили, делали ложные выпады, притворяясь, что ни один из них не может ударить. Вадин удивил сам себя: он нанес удар, и Патхан покачнулся в седле. Как мог блистательный мечник прозевать этот выпад?

Возможно, он не так уж безупречен? Скакун Патхана едва заметно отшатывался от ударов меча по щиту, шлему или по самому мечу. Казалось, Патхан не всегда осознает, что делает, а когда осознает, прикосновение его каблуков подводит сенеля слишком близко или недостаточно близко к противнику. Вадин не мог равняться с ним в скорости, не вполне был равен ему по мастерству, но, может быть…

Надо было торопиться. Силы Вадина убывали, мастерство подводило его даже при защите. Он коленями остановил Рами, приподнял ноющую руку со щитом, парировал коварный рубящий удар. Меч Патхана отскочил, мелькнул сбоку в ложном выпаде, ринулся в прореху в защите Вадина. Вадин чудом успел парировать удар, и сила столкновения едва не свалила его. Жеребец чуть заметно отклонился, и Патхан пнул его, направляя на сближение. Он переступил на долю шага. Новая атака Патхана опоздала буквально на секунду, на толщину хорошего бронзового лезвия, и Вадин воспользовался этим. Он ускользнул от щита, повернул острие меча и одним быстрым, змеиным движением одновременно обезоружил Патхана и вышиб его из седла.