Волчий хребет - Ева Алатон

- прошептал Рануль, устраиваясь на постели рядом со мной. Его взгляд, полный жалости, скользил по моему изуродованному шрамами лицу. - Прости, это я виноват. Не уберег тебя. Хотя и обещал.

Я попыталась улыбнуться, говорить я могла с турдом, да и Нейна запрещала мне говорить, боялась, что шрамы разойдутся.

Он нежно коснулся моей руки, сжал пальцы. Его прикосновение вызвало во мне щемящую боль, но и одновременно тепло, которое согревало изнутри.

- Ты не виноват, - я все же заговорила, с трудом ворочая пересохшими губами. - Это не твоя вина.

- Но я мог бы сделать больше, - возразил он, его голос звучал глухо. - Я смог бы защитить тебя, знай я наперед о чувствах Айзы. Но я не знал, не хотел ее замечать, я полностью ушел в себя, пока в моей жизни не появилась ты.

Я покачала головой, пытаясь освободить свои пальцы из его хватки.

- Нет, Ранульф, - возразила я. - Ты сделал все, что мог. А Айза, Яхон должен был заметить, что сестрой не ладно. Должен был видеть, как она смотрит на тебя. Ведь он же ее брат.

Его взгляд встретился с моим, и я утонула в его золотистых глазах, мерцающих в полумраке комнаты, полных боли и любви.

- Яхон ведь знал, что Айза влюблена в меня, точнее догадывался. Он пустил все на самотёк, думал, что может быть Айза вытащит меня. Но, когда появилась ты, и я рассказал ему о своих чувствах, он промолчал. Он ничего не сказал мне про свои догадки. Он ведь хотел прорваться к тебе, - Усмехнулся Ранульф. - Я его не пустил. - Самодовольно произнес он. А потом лег рядом со мной и тихо прошептал на ухо: - Я люблю тебя, Инге Мейбрик. Несмотря ни на что. И мне плевать на твои шрамы так и знай. Я тебя не отпущу.

Слезы выступили на моих глазах, и я уткнулась здоровой половиной лица в плечо Ранульфа, вдыхая запах его кожи, смешанный с запахом трав и лекарств. Он обнял меня, прижимая к себе крепко.

- Я тоже люблю тебя, - прошептала я. - Больше всего на свете. И не жалею, что рискнула сбежать из под опеки Мейдона.

Ранульф отстранился от меня и поднял мое лицо, проводя взглядом по моим шрамам.

- Твои шрамы - это часть тебя, - сказал он. - Они делают тебя только сильнее.

Я кивнула.

- Ты прав, - сказала я. - Они не меняют. И я остаюсь той, кто я есть.

Он улыбнулся, и его глаза засияли.

- Моя волчья ягодка, - повторил он. - Ты - мое все. Моя жизнь, моя сила, моя душа.

Я положила свою голову на его плечо и закрыла глаза, наслаждаясь теплотой и любовью, которая исходила от него. Его объятия успокаивали меня, давали надежду на будущее.

Наконец, мы заснули в объятиях друг друга. А потом пришла Нейна и мой любимый позорно свалился под кровать, но страрую травницу не проведешь, его выгнали, как накодовшего соседского мальчишку, но потом Нейна все же смилостивилась и разрешила Ранульфу навещать меня два раза в день. Медленный и трудный путь к выздоровлению был полон взлетов и падений. Были дни, когда я чувствовала себя сильной и решительной, а были дни, когда отчаяние угрожало поглотить меня. Но я продолжала идти вперед, один день за другим, черпая силу в поддержке своих близких и в своей собственной неукротимой воле к жизни.

***

Этим утром я проснулась от нежного поцелуя в лоб. Открыв глаза, я увидела Ранульфа, сидящего рядом со мной.

- Доброе утро, душа моя, - сказал он. - Как ты себя чувствуешь сегодня?

- Лучше, - ответила я, улыбаясь. - Благодаря тебе.

Ранульф поцеловал меня снова, на этот раз в губы, его прикосновения было мимолетным, едва уловимым. И мне до слез показалось мало этого поцелуя. Я хотела большего!

- Я не могу дождаться того дня, когда ты полностью выздоровеешь, - сказал он, читая мои мысли. - И тогда мы сможем наконец-то свзять свою судьбу.

- И я тоже, - ответила я. - Но сначала мне нужно окрепнуть.

- У тебя все получится, - сказал он. - Я рядом с тобой.

Я посмотрела в его глаза и увидела в них не только любовь, но и уверенность. Его вера в меня была незыблема, и она давала мне силы верить в себя.

Мы провели весь день вместе, разговаривая, смеясь, точнее смеялся Ранульф, а мне приходилось сдерживаться. Мы наслаждаясь обществом друг друга. Ранульф ухаживал за мной, как за драгоценностью, и его забота помогала мне забыть о боли и страданиях.

К вечеру я уже была на ногах, впервые мне разрешили встать. Долгое лежание в постели еще давало о себе знать, но я не сдалась и не вернулась в постель. Мы вышли из дома и прогулялись по не больщому саду Нейны, сплошь усаженному лечебным разнотравьем. Я наслаждалась красотой цветов, пением редких птиц и тишиной. Лето уже вступило в свои права и целых два месяца нас будет радовать теплая погода.

В этот вечер я заснула, держа Ранульфа за руку, и знала, что больше никогда не буду одинока. Его любовь была моим щитом и моей силой, которая помогала мне преодолевать любые трудности. Я знала, что через несколько дней я уже полностью оправлюсь и Нейна отпустит меня домой. Ранульф сказал, что из дома Нейны я не выйду незамужней женщиной. Так что, по выздоровлении меня ожидала свадьба. Я не представляла как это будет проходить, но Тамила просила не волноваться из-за этого. Она и Ивва с помощью Инлинга и Шауля, да-да, того самого Шауля, чью пряничную голову мне удалось съесть, обещали все устроить.

Я улыбнулась вспоминая ту ярмарку и Ивву, которая была намерена непременно познакомиться с ним.

Я не знала, смогу ли заниматься вышивкой или кружевом с таким зрением. Но Кайла, которая навещала меня на равне со остальными, захотела научиться вышивать так же, как и я. И я подумала, может мне стоило открыть небольшую школу для девочек? Создать что-то уникальное, какой-то особой Ристорский узор, который будет проглядываться как в вышивке, так и в кружевах, и будет узнаваем во всем мире. И тогда Меране не придется переживать, что нет в Ристоре хороших мастериц. Но для этого мне следовало окончательно прийти в себя.

Глава 26. Свадьба