Украсть своё - Агния Валевская

и выглядит этот говнюк так, будто собирается мне надавать. Еле сдерживая смех, иду за ним, но параллельно разминаю кулаки. Сердце начинает учащенней биться из-за разыгравшихся тестостерона и адреналина в крови, и я с особым азартом предвкушаю, как наконец втащу ему вволю.

А когда мы выходим на лестничную клетку, понимаю его смелость. Меня сходу принимают два амбала.

Вот гнида трусливая, — успеваю подумать, прямо перед тем, как в меня прилетает первый удар, который не успеваю отбить из-за второго амбала, который меня уже скрутил. Резвых нашел. И сильных.

— Это тебе за то, что на чужое позарился.

— Мудак, — выплевываю я и тут же сгибаюсь от очередного удара.

Пытаюсь вспомнить, чему учил Ахмед на нашем единственном занятии, но и это не помогает, так как развернуться мне попросту не дают, удерживая и лепя удары один за другим по печени и по другим местам. Пару раз прилетает и в лицо, когда я все же ухитряюсь зарядить одному из них.

— Поаккуратней, — морщится сыкун Рома, наблюдая как его шавки продолжают меня мочить.

И я не думаю что он беспокоится обо мне — просто не хочет мокрухи. Или боится, как боятся девочки.

— Как скажете, — отвечает первый, ничуть не меняя силу удара.

— Подождите, сделаю пару фоток для одной неверной. Держите его.

Вот же ж задница. Меньше всего мне хочется, чтоб меня в таком жалком состоянии видела Маша. Но радует одно — раз все это шоу про мою честь, значит Маша его все же послала.

Вспышки камеры немного ослепляют, но сил вырваться из захвата уже нет, как нет их и на язвительный комментарий. Видно, что он сразу отправляет сделанные фото и довольный собой говорит продолжать.

Только в этот момент кровь проступает на моей футболке.

Блин, шов все же разошелся…

Замечая это, один выражается матерными словами, а другой поднимает футболку.

— Вы… Вы что сделали? Он умрет? — начинает паниковать зайчик.

— У него шов разошелся — операция походу была. Его в больницу надо, а то реально может откинуться — вдруг с органом что не так, — констатирует амбал.

Раньше я бы воспользовался их замешательством и успел бы вмазать, но с возрастом поумнел, поэтому стою, не делая лишних движений. Да и рана реально болит.

— Вы что, идиоты, наделали? — начинает орать Рома.

— Мы обсудили все заранее. Вы четко сказали, что парень здоров, и нужно вмазать как следует. А если еще раз назовете идиотами, то в больничке лежать будете в соседних палатах с этим, — кивает он на меня. — Звоните в скорую, скажите нашли его. Мы отчаливаем.

Они быстро смываются, а я превозмогаю свою боль и двигаюсь на паникующего “заказчика”, чтобы выйти с этим трусом один на один. Чего к моему сожалению все же не случается — он, видя, что я намерен сделать с ним, пятиться назад, собираясь дать деру.

А потом у меня темнеет в глазах, и я отключаюсь, падая на холодный бетон.

А открывая их, думаю, что попал в ад, потому что передо мной стоит и разговаривает с врачом в больничной палате Машин пахан.

Глава 32. Привет

Маша

Открываю фотографии, что прислал Рома, и в ужасе закрываю рот руками.

На фото Женю держат два огромных шкафа, и видно, что они уже с ним “поработали”.

Как давно сделаны эти фото? Что сейчас с Женей?

Трясущимися руками набираю номер Жени, но он не отвечает.

Мамочки…

Быстро делаю вдох и выдох — сейчас не время для паники, от нее толку нет, поэтому постаравшись взять себя в руки, звоню Роме. Но он сбрасывает несколько раз подряд, пока я упорно продолжаю его набирать, а потом присылает смс:

“Вызови скорую своему любовнику. Он на парковке своего дома”.

Я не знаю, где он живет!

Звоню снова, и наконец Рома отвечает.

— Где он?

— Там где и оставили, написал же.

— Рома, пожалуйста, вспомни адрес и вызови скорую сам. Встреть их. Вдруг они не сразу найдут его, — понимаю, что лучше сейчас вместо угроз и нападения применить другую технику.

Но она не срабатывает, и, вместо того, чтобы согласиться или хотя бы назвать местоположение, Рома смеется:

— Может мне ещё доставку фруктов заказать ему от твоего имени и открыточку с любовным посланием? Не собираюсь я ему помогать, мне вообще на него пофиг! Неужели ты не понимаешь, что я это сделал из-за тебя? Я люблю тебя, Маша!

Я сбрасываю трубку, не желая слушать этот бред. А когда понимаю, что погорячилась, и мне нужен адрес, перезваниваю, но номер Ромы уже недоступен.

В отчаянии звоню папе и обрисовываю ситуацию.

— Я тебя услышал. Я знаю его адрес. Все будет хорошо, не переживай, — отвечает папа и отключается.

А я, как бы не старалась не переживать, все равно это делаю. Но папу не беспокою — пусть лучше он скорее доберется до Жени, а потом уже сообщит новости мне.

Хоть бы они были хорошие…

Вся ненависть, что осталась к Жене улетучивается. Пусть он только живет. Понимаю, что таких передряг в жизни парней бывает много, и в большинстве случаев все заканчивается нормально, но в голову то и дело лезут мысли одна хуже другой. Вспоминаю, что и в универе Женя часто приходил со следами рукопашной борьбы, и все на нем очень быстро заживало. Это помогает успокоиться, а потом я вспоминаю, что на фото его держали два амбала, и снова начинаю переживать.

Тогда пытаюсь включить разум: Рома не дурак и не стал бы его убивать или наносить серьезные телесные повреждения, тем более прислав мне эти фото, рискуя быть привлеченным к ответственности. В голову тут же стреляет мысль и, торопливо зайдя в мессенджер, я делаю скриншоты его последних сообщений с его именем.

Наконец звонит папа и говорит, что с Женей все в относительном порядке, что небольшую открывшуюся рану снова зашили, и называет адрес больницы, в которую я незамедлительно еду.

— Где он? — спрашиваю у папы, приехав в больницу и поднявшись на нужный этаж.

— Он уже в палате, только там… Эта девушка. Про которую я тебе говорил.

В услуги эскортниц нынче входит и посещение в больнице? Или между ними что-то большее, нежели торгово-клиентские отношения?

От этих мыслей становится еще больнее.

— Я подожду, — говорю папе, сникшим голосом, потому что как бы не было мне сейчас плохо, от ситуации с этой девушкой, я должна навестить Женю, ведь пострадал он в том числе из-за меня.

— Ладно, я здесь уже не нужен.