Солнце в две трети неба - Сергей Спящий

-Хорошо легко согласился Антон Романович: –Но как часто человек поступает во вред себе? Это словно мания какая-то. Возьмём для примера тех же инженеров. Их убил не Меркурий, а отсутствие надежды на будущее.

-Не надо брать инженеров– тихо попросила Снежинская.

-Прости Аня, я для примера.

-И для примера не надо.

Космонавты помолчали.

-Я только хочу сказать, что оставленные корпорацией могли прожить дольше на год или, если бы не отдавали все силы добыче энергнума, на пять лет или ещё больше. Если люди, чей разум признаётся априори, не смогли выжить, то разве корректно оценивать «разумность» искусственного интеллекта только на том основании, что он не захотел выживать любой ценой. Как и люди.

-Они умерли потому, что им незачем стало жить– сказала Ира. Сказала шёпотом. Не специально, так просто получилось – на миг перехватило горло.

-А зачем жить искусственному интеллекту?– спросил капитан.

Кибернетик не нашла ответа.

-Может быть следует спросить у него самого?– предложил Денис: –Когда изобретем.

-У новорождённого ребёнка нет собственных целей. Явно или неявно ему их задают родители. И только когда-нибудь потом…

-Смотрите!– воскликнула Аня.

Они оглянулись. Построенный человеком из древнего мира, на переломе эпох, названный в честь кота Бонделея, робот неловко пытался возить манипуляторами по влажному полу явно не до конца понимая чего он этим хочет достичь.Взвизгнув от восторга, девушки немедленно обозвали его милашкой. Аня всунула в манипулятор тряпку и подтащила ведро, а Ира тут же принялась учить Бонделея собирать в него воду. Сначала он опрокинул ведро. Потом порвал тряпку, задумчиво посмотрел на два неравных куска и пока люди смеялись, самостоятельно догадался взять в каждый манипулятор по тряпке, обмакнуть в остатки воды, выжать в ведро и снова. Бонделею не было необходимости перекручивать ткань жгутом, чтобы выжать. Он вполне мог сделать это и одним манипулятором.Вытерев выступившие от смеха слёзы. Причём вытерев мокрыми руками, вдобавок грязными – замаралась обнимая невозмутимого Бонделея. Другими словами размазав по щекам серые полосы, Ира сказала: –Между прочим это ничего не доказывает. Любой старшекурсник вырастит схему способную к повторению простейших действий за учителем. Бонделей милашка, но наши строительные роботы втрое умнее его. Дайте мне шесть дней и я соберу многофункционального конструкта, по сравнению с которым Боня будет казаться несмышлёнышем. И всё равно мой конструкт, даже по самым слабым критериям, не сможет считаться разумным. Увы!

-За шесть дней здесь всё само высохнет– заметил Антон Романович.

Заметив, что люди перестали собирать воду и что-то активно обсуждают, Бонделей тоже перестал наполнять ведро. Решив, что оно полно, ремонтный конструкт подхватил его и понёс. Бонделей развернулся вслед ему, проводил взглядом и повернулся обратно к людям.

-Хитрый робот– усмехнулся Денис: –Видит, что мы не работаем и сам перестаёт работать.

-Глупый– возразила Ира: –Милый, но глупый. И грязный. Почему уборщики его не чистят? Распугивает он их или прогоняет?

По космическим меркам «Гагарин» подошёл вплотную к «Прометею». Не обладая такой же совершенной защитой как корабль, сконструированный специально для полёта к солнцу, он старался держаться в тени его солнечных батарей и не собирался долго находиться на орбите Меркурия. Космические левиафаны постоянно обменивались сигналами, а когда выровняли орбиты, то между ними протянулся тонкий ручеёк сверкающих белым серебром челноков.Прометей делился с Гагариным заполненными под завязку солнечным светом батареями. Вытянутые сигарообразные тела выстреливались, как ракеты, и медленно плыли от одного корабля до другого. Там их ловили обслуживающие конструкты, работающие на внешней обшивке и, словно деловитые пчёлы, утаскивали внутрь. Это позволяло перевести реакторы Гагарина в облегчённый режим работы и тем самым сохранит запас топлива на случай непредвиденных случайностей могущих возникнуть на пути домой.От Гагарина к Прометею летели бочкообразные грузовые челноки, непрекращающимся потоком подвозя грузы, материалы и, конечно же, людей.Первыми прибыли две двойки пилотов. Обнявшись с младшим пилотом Сергеем и расцеловав старшего пилота, они спросили: правда ли те не хотят возвращаться и просили Землю оставить их на Меркурии на тринадцать с половиной месяцев требующихся Прометею, чтобы долететь до Земли и вернуться обратно?Земля сочла возможным удовлетворить их просьбу.

-Переквалифицируемся на год из небесных птиц в землекопов– со смеющимся глазами рассказывала Саша.

-Не будешь скучать по небу?

-Буду, как не скучать– вздохнула она и весело улыбнулась: –Но ведь это Меркурий!

Под кораблём лежал Меркурий – первая от солнца планета – жестокая, яростная подруга, огненная купель, плавящая на поверхности металлы. Одно из двух самых важных мест в солнечной системе. Здесь, да ещё на лунных вервях, где сейчас начиналась невиданная стройка, человечество готовилось к прыжку к звёздам. Первому прыжку к далёким звёздам.

-Я бы тоже остался– по-доброму позавидовал один из пилотов.

-И не мечтай– заявила ему «вторая половинка» их двойки: –Больше года просидеть под землёй, видеть космос только в голофильмах – даже не уговаривай.

-Идём, проведу экскурсию по кораблю– предложила Саша: –Только смотрите: берегите на обратном пути наш Прометей!

Но до обратного пути было ещё далеко. Так же как и до того как Саша и Сергей ступят на меркурианскую поверхность. Три двойки пилотов работали в авральном режиме, принимая приходящие с Гагарина челноки и пересылая вновь прибывших на планету. Если грузовые посадочные модули с материалами или конструктами можно было отправлять садиться на автопилоте, то модули с людьми приходилось вести вручную, не доверяя ни искусственному мозгу посадочного челнока, ни подвластному капризам «солнечной погоды» удалённому управлению.Посадка-Взлёт-отдых и снова. Два посадочных модуля пришлось утилизировать. Они полностью исчерпали свой ресурс. Их посадили на автомате в вечной тени одного из малых кратеров на равнине Собкоу. В сухую, прожаренную почву вбили трёхметровую плиту из сплава адамантия, из которого делают обшивку для космических кораблей. На этой плите навеки были выточены слова, гласящие, что челноки использовались в первой, в истории нового мира, экспедиции к Меркурию. Может быть, когда-нибудь потомки захотят отыскать их. Сегодня людям хватало и других забот.Пара многофункциональных посадочных челноков обрела вечный сон на равнине Собкоу. Но ещё четыре, привезённые в трюмах Гагарина, сновали между Прометем и планетой. Вниз и вверх. Пока одна двойка пилотов отдыхает и следит за кораблём, две другие летают туда и обратно. Спуск грузов и людей растянулся на три недели. Сильных солнечных бурь за это время не случалось, а слабые они игнорировали. Изначально Гагарин не рассчитывался на долгое присутствие под боком у солнца. Он должен как можно раньше лечь на обратный путь.Без малого две сотни человек прошли перед глазами старшего пилота Прометея Гоначаровой Саши. Точнее бывшего пилота Прометея. Отныне пилоты приписаны к первому меркурианскому. Сделав позавчера свой последний рейс, сейчас она, вместе с Сергеем, простой пассажир. Тот путь, который за последние дни проходили раз тридцать, не меньше, им предстоит проделать в пассажирских ложементах. В этом есть что-то любопытное. Не ты везёшь, а тебя везут. Можно расслабится и даже поспать. Но существует ли хоть один человек, который бы смог проспать посадку на первую от солнца планету? Нет такого человека!Там, за сантиметрами обшивки, посадочного челнока похожего снаружи на слегка вытянутое яйцо, бушует пламя. Бессильно разбивается об отражающую поверхность испепеляющий солнечный свет. В просторном пассажирском отсеке всего трое пассажиров. Бывший старший пилот корабля дальнего следования «Прометей», Гоначарова Саша и бывший младший пилот Сергей Головатов и ещё один человек с «Гагарина». Во время посадки пассажиры жёстко закреплены, буквально запаяны в капсулы из амортизирующей пены. Ни двинуть рукой, ни повернуть головы. Управляя интерфейсом скафандра движением зрачков, Саша открыла канал связи с Сергеем.

-Доволен, младший пилот?

-Так точно, товарищ старший пилот, доволен. Ведь ты выбрала меня, Саша.

-Меркурий, младший пилот. Я выбрала Меркурий!

-Меркурий и меня. Выбрала нас обоих!

-Пусть будет так– улыбаясь словно школьница в начале весны, согласилась Гончарова: –Пусть так.