Имя Дракона - Ольга Видова

не могла вспомнить, ни как вытянуть воздух, ни как приласкать воду. Не могла вспомнить, как плавать. Такой простой навык казался бесконечно сложным. Она бестолково барахталась и похоже топила сама себя, но расслабиться, в надежде что вода вытолкнет ее, не получалось.

В живот чем-то ударило, выбив последние остатки воздуха. Ей казалось, еще мгновенье, и она потеряет сознание, захлебнется. Все силы уходили на то чтобы не пытаться вдохнуть и не наглотаться воды. Всюду холод и тьма. В сердце бесконечный страх, чувство полной никчемности и неумелости. Прожить всю жизнь в уверенности, что умеешь все необходимое, что любима водой и умереть вот так, не поняв даже, что именно случилось.

Сил не хватало, ей был необходим воздух, и она инстинктивно втянула носом, почувствовала, как холодная вода бежит вниз по горлу и раздирает изнутри. Желание выкашлять тоже пришлось подавить и удалось удержать челюсти сжатыми.

Удар в спину, заставил Литу открыть рот. Вода хлынула внутрь. И она почувствовала, что ее снова куда-то тащит, но сил сопротивляться уже не было. Да и как? Такая родная и любимая стихия ее убивала. Выжить шансов нет.

Еще один удар в спину. Вдох. Кашель. Соленая вода льется наружу, оставляя мерзкий привкус.

Лита распахнула глаза. В ухо ей смеялся Хэм.

На поверхности море было совсем спокойным, лишь с мелкой рябью. Теперь Лита чувствовала, как вода снова ласкает, словно не пыталась убить минуту назад. Но каждый вдох резью в груди напоминал о пережитом страхе.

Отстранившись от Хэма, она развернулась. Гавань, корабли и люди были совсем рядом. Лита сделала пару гребков в сторону берега, но платье тянуло вниз. Она попыталась поднять юбку.

— Помочь? — в руке Хэма сверкнул нож, и прежде, чем она успела ответить, он так, будто делал это каждый день, разрезал платье вдоль спины.

Освободившись от тяжелой ткани, Лита благодарно кивнула Хэму. Пират работал мощными плечами в мокрой сорочке, явно сдерживаясь, чтобы не опережать ее.

Лита не могла отовать взгляд от берега. Часть стены окружавшей город обрушилась, и за ней были видны разрушенные здания, как минимум один дом сгорел и от его черного остова еще поднимался дым.

Они не преодолели и половины расстояния до берега, как с одного из кораблей спустили лодку. Литу мгновенно узнали, лица матросов стали пунцовыми. На холодном ветру тело покрылось мурашками. Рулевой предложил свой китель, и Лита с благодарностью его надела. Хэм не смущаясь, отжал рубашку и надел ее снова, его холодный ветер не беспокоил. Никто так и не решился спросить, как они оказались в море.

Сойдя на берег Лита сразу же направилась к разрушенной части стены. Хэм следовал за ней по пятам.

Похоже, прошло уже прилично времени, образовавшиеся завалы частично разгребли. Они миновали несколько тел, накрытых тканью.

— Дракон начал забирать жизни, — пробормотал Хэм.

— Какого размера должен быть дракон, чтобы так трясти землю? — ответила Лита, пробираясь среди груды камней, еще недавно бывших крепостной стеной.

— Осторожнее! — крикнули сверху.

Но Лита уже сама увидела огромную расселину, разделившую город на две части. Она доходила до замка, потерявшего одну из башен, и уходила далеко за пределы города. Сложно представить, сколько домов разрушено. По дну расселины текла вода, смешиваясь с грязью и унося в море обломки зданий. Поток не бурный, но опасный из-за мусора.

— Видимо нас протащило по дну этой трещины, — озвучил общую мысль пират, — надо идти к святилищу.

Лита снова подняла глаза к замку. Святилище было рядом с ним, но с этой точки ей не удалось разглядеть осталось ли от него что-то.

Сердце забилось чаще, но Лита не позволила страху овладеть ею теперь, когда она твердо стояла на земле. Вернее на камнях, оставшихся от стены.

Им с Хэмом пришлось идти обратно через восточные ворота, где караульные встретили их округлившимися глазами. Состояние города удручало. Даже дома, находившиеся относительно далеко от расселины, пострадали во время землетрясения. Всюду были раненые. Им оказывали помощь прямо на улицах. Большинство отделались мелкими ссадинами и ушибами. Однако, чем ближе они оказывались к провалу, тем серьезнее были травмы. Лита остановилась у одного из домов и помогла женщине со сломанной рукой. Вода из дождевой бочки, в отличие от морской, легко поднялась по ее просьбе, охладила ушиб. Кровь подсказала Лите, что перелом ровный, без осколков. Не будучи сильна в магической медицине, она наложила шину из доски, которую почти мгновенно нашел Хэм.

Когда они вышли к площади у замка, Литу будто отбросило на восемь лет назад. Она застыла не в силах сделать шаг вперед. Перед ними развернулся полевой госпиталь. Раненые приходили сами, их приносили на носилках, всюду кровь и крики. У стен выставили столы и проводили операции под открытым небом.

— Лита! — сбоку на нее прыгнула женщина, крепко сжала в объятьях, и ошарашенная Лита узнала сестру только когда та отстранилась. Белла была белая, словно ее с ног до головы обсыпали мукой, — где вы были? Как? — Белла говорила сдавленно, будто ей было трудно дышать, и, поймав, взволнованный взгляд Литы, она виновато опустила глаза: — не обращай внимания, пара ушибов. И Гур в порядке. С Листом тоже все будет в порядке, — она помрачнела, но тут же встрепенулась, — главное, что все живы. От святилища ничего не осталось, но Древо стоит на краю пропасти. А что случилось с вами?

Лита знала, что Белла тараторит от волнения и обезболивающего дурмана. Но от облегчения, что сестра жива Лита не сдержала слез. Она не могла говорить и не хотела. Пережитый страх казался недостойным, неправильным. И это все среди десятков раненых, еще живых, способных бороться.

— Камилла мертва, — сухо сказал Хэм, — да и нам, просто повезло. Но мы живы. Рад, что мой новый сынок тоже. И старик. Старика было бы жалко, — Хэм хохотнул, и Лите стало еще больнее. Ей казалось, что она держит лицо, но Хэм с неожиданной нежностью обнял ее, — прости мою черствость, не могу по-другому.

Он проводил ее в замок. Горе, резь в легких, общая усталость — Лита едва держалась на ногах и была бесконечно благодарна Хэму, которой помог ей сохранить твердую походку. Глотая слезы, она сохраняла спокойное выражение лица, успевая отвечать на приветствия. Пусть раненым и лекарям было не до нее, Лита не могла позволить, чтобы потом говорили, что она размазня. Ее называли стальной принцессой, и ее это устраивало.

Неприятно признавать, что пользы от нее в такой ситуации меньше, чем от Беллы. Но, в конце концов, невозможно быть полезной всегда. Поднимаясь в