Пассажир без багажа - Анна Малышева

– Ты прямо, как моя мама! – воскликнула Кристина. – Я показала ему детскую фотографию, и они ему понравились. Но вообще-то, дело не в этом. Мне теперь отрубили телефон, окончательно. Уже сегодня вечером можешь мне не звонить. А откуда я тебе буду звонить – для меня вообще загадка. Придется искать, где возле дома автоматы… Черт, ненавижу автоматы! Никогда не думала, что опущусь до такого!

– А ты наскреби денег и заплати за установку телефона! – посоветовала Варя. – Давно нужно было это сделать! Или просто встать в очередь, и тебе бы дали бесплатно!

– Наскреби денег, встань в очередь, – передраззнила ее Кристина. – Советовать всегда легко. Я даже не знаю, куда нужно пойти, к кому обратиться. А теперь еще и штраф придется платить!

И тут Кристина сказала нечто, отчего Варя окончательно проснулась. Она сообщила, что вчера поздно вечером, в разгар приятной беседы, позвонил телефонный хулиган, на которого жаловались соседи. И как думает Варя, кто это оказался?!

– Ты его вычислила? – воскликнула женщина. – Как тебе удалось?!

Кристина немного отсудила ее пыл, объяснив, что имени этого типа не знает, но зато у нее есть все основания думать, что ей и Варе звонит один и тот же человек. Уж слишком все совпадает.

– Но есть новость и покруче, – заявила она. – С ним поговорил Виталий, и он тоже его знает! Он и ему звонит – ты только представь! Я ему уже говорила, чтобы не выдумывал, так мы чуть не поссорились. В общем-то, я ему почти поверила. Ну зачем ему врать, правда? Наверное, ему звонит то же самое отребье…

Варя, наконец, ее перебила – до сих пор ей не удавалось вставить ни слова, подруга великолепно умела вести диалог сама с собой, но при этом ей обязательно был нужен слушатель.

– Послушай, но что же это получается?! – закричала она в трубку. – Значит, этот хулиган знает нас всех – всех троих? Но откуда?!

– Вот и я говорю, – весело поддержала ее Кристина.

– Я уже голову сломала над этим. Мы с тобой дружим сто лет, это всем известно, но с Виталием я встретилась только что, а звонили ему еще до этого. Получается, должна быть связь через тебя. Ты-то его знала давно!

– Да, но… Разве это называется – знала? Для меня даже его имя – новость! Виделись один раз…

– Ну и что! А кто-то это знает, и для него это важно. – Кристина вдруг охнула: – Послушай, но тогда скорее, это должно быть как-то связано с Андреем! Ведь Виталий – его друг, одноклассник. Ты – вообще его жена. Я… – она запнулась и вздохнула: – Ну, я твоя подруга, в общем, тоже какая-то связь есть. Когда тебе начали звонить?

– После его смерти. В тот же вечер.

– Так… А мне где-то за день до его похорон. Тогда и пожаловались соседи. А Виталию… Нужно уточнить, но мне кажется, что тоже не слишком давно. Наверное, после того как умер Андрей.

У Вари болезненно заколотилось сердце. Знакомое ощущение – уже несколько дней она ощущала какой-то дискомфорт в груди. Там, где раньше, как ей казалось, просто нечему было болеть.

– Ну и как ты это объясняешь? – спросила она у подруги. – Я, например, не могу понять, зачем этот подонок всех нас изводит. Он ведь ничего не требует. Я бы поняла, если бы он просил денег, но ведь он просто говорит гадости и угрожает. Правда, непонятно, чем… Как-то это по-детски. И в то же время очень зло!

– А может, он просто ничего не может сделать! – предположила Кристина. – Ненавидит нас, а достать не может! Но все равно, так этого оставлять нельзя. Он откуда-то знает, черт, что у меня двое детей, а когда я соврала, что есть собака, засмеялся… Ну и мерзкий же у него смех, скажу я тебе! Короче, я только что поговорила с Виталием. Он как раз купил определитель номера – не пожалел денег. И приглашает меня к себе домой.

Ее голос звучал все более просительно, и она начала делать подозрительно большие паузы между предложениями:

– Заодно мы подключим определитель к его телефону и попробуем поймать того гада… Ну, тебе ведь тоже это нужно, правда? Только я не знаю, что мне делать. К маме уже невозможно обращаться. Может быть, ты согласишься…

– Посидеть с твоими детьми? – догадалась Варя. Подруга очень обрадовалась, что та сразу ее поняла. Она мило защебетала, что не так уж часто просит о таком одолжении, что Виталий – в самом деле, очень милый, что будет просто ужасно, если им придется расстаться из-ка каких-то мелочей… Вроде тех, что мать Кристины ни в какую не желает брать к себе детей чаще, чем раз в месяц.

– А у меня в августе уже перебор – два раза они у нее ночевали, – жалобно сказала Кристина. – Ну что тебе стоит? Завтра поедешь на работу прямо от меня. Какая разница-то? А я прибегу пораньше и освобожу тебя от моих чертенят. Ну?

Собственно, все эти просьбы и аргументы Варя слышала уже много раз. И убедили ее вовсе не они. А только мысль о том, что ей снова придется ночевать в обществе одних только кошек. А тем вполне хватало друг друга – с хозяйкой они общались мало. И еще одна мысль подтолкнула ее принять решение в пользу Кристины. У той отключили телефон – а значит, ни один телефонный маньяк Варе не будет страшен!

– Хорошо, я приеду, – сказала она. – Во сколько вы встречаетесь?

И Кристина закричала, что она душка, лучше родной сестры, которой у нее никогда не было, и что она никогда, никогда этого не забудет!

Глава 11

Татьяна Робертовна вышла на крыльцо мастерской и с помощью скотча наклеила на дверь короткое объявление. Оно состояло всего из одной фразы: «Фотосъемка временно прекращена».

Объявление она написала сама, уже в конце рабочего дня, устав объяснять клиентам, что фотографа у них в настоящее время нет. Многие пожимали плечами, спрашивали, где находится ближайшая мастерская и уходили. Но были и такие, которые желали знать, когда появится фотограф.

– Когда мы его примем на работу, – объясняла Татьяна Робертовна.

Одна женщина, которая желала сняться на удостоверение, оказалось, помнила Андрея Кузмина. Она поинтересовалась, почему его уволили. «По-моему, это был хороший фотограф.» Кассирша, не подумав, заявила, что тот умер, а женщина, которая его временно заменяла, тоже умерла, так что сейчас фотографа у них нет. После такого добросовестного объяснения женщина пулей вылетела из мастерской. Приемщица упрекнула Татьяну Робертовну:

– Вы бы еще подробности убийства ей сообщили. Какое кому дело, кто у нас умер! Еще начнут нас стороной обходить. И так уже муж заявляет, чтобы я отсюда увольнялась.

– Да ты что? – удивилась кассирша. – Он что, думает, мы тут все перемрем?

Она пыталась пошутить, но ей самой стало жутковато от своих слов. Тогда Татьяна Робертовна написала объявление и вывесила его на двери, чтобы пресечь дальнейшие расспросы.

Работы в тот день было немного. Наташа – та самая приемщица, муж которой опасался за ее жизнь, – предположила, что до людей все-таки дошел слух о нехороших делах в их мастерской, и они пошли в другую. Никто не возразил ей прямо. Закрыться решили пораньше – после того как в течение десяти минут никто к ним не зашел. Борис предложил устроить складчину и сбегать за водкой – помянуть Елизаету Юрьевну. Его единодушно поддержали – все ощущали напряжение и хотели его как-то сбить.

– А на похороны-то пойдем? – спросила Надя, вторая приемщица, поднимая стопку и беря печенье. – Наверное, нужно самим позвонить, спросить, на какое число назначили.

– А кому звонить? С кем она жила? – поинтересовалась Татьяна Робертовна.

Этого, как оказалось, никто толком не знал. Борис припомнил, что Елизавета Юрьевна как-то обмолвилась, что ее ждет муж, но больше никогда о нем не говорила. Зато Ирина, лаборантка, точно знала, что у заведующей был маленький ребенок.

– Сын, – уточнила она.

Женщины запричитали. О том, что у заведующей был ребенок, никто из них не слыхал, и теперь они бросились упрекать Ирину:

– Что же ты раньше молчала? Ты откуда это знаешь?

Та рассказала, что как-то столкнулась с Елизаветой Юрьевной в магазине, неподалеку от мастерской, уже по окончании работы. Та рассматривала детскую одежду и приценивалась к мальчишеской курточке. Ирина подошла ближе, заведующая заметила ее, и тогда они разговорились.

– Я даже и не спрашивала, для кого она покупает куртку. Она сама сказала, что у нее сын. Я еще спросила, почему она никогда его в мастерскую не приведет, нам не покажет… А она как-то странно себя повела. – Ирина поставила на стол опустевшую стопку. – Замолчала, стала куртку ощупывать, хотя уже хорошо ее рассмотрела. Потом заговорила совсем о другом. Ну я и решила, что ей, может, неприятно будет, если все узнают о ребенке. Мало ли почему… Поэтому я вам не стала рассказывать.

– Ну конечно, – вступилась за Ирину кассирша. – Может, он без отца растет, а может, вообще, бог знает от кого! Елизавета была молодая, а в молодости каких только глупостей не делают! Вот моя дочь, например…

И она поведала миру, что ее дочка, большая любительница музыки, недавно потребовала, чтобы ей дали денег на новый фирменный диск своего любимого исполнителя. А когда мать ей отказала, заявив, что четыреста рублей – это треть ее зарплаты, отца на работе тоже золотом не осыпают, и вообще, к чему такие траты… Тогда дочка попросту заперлась в ванной и попыталась перерезать себе вены.