Чародейка - Трой Деннинг

Глава 8

НАСЛЕДНЫЙ ПРИНЦ ДЖОДЖЕКТ

В помещении царила кромешная тьма. Она была настолько густой и плотной, что, казалось, может осесть на панцирь канка подобно копоти. В непроглядной тьме слабые глаза канка не могли разглядеть даже то, что находилось у него перед носом, — землю. Чтобы быть в курсе того, что происходит в помещении, Титхиан был вынужден полностью полагаться на другие чувства гигантского насекомого. Это была очень сложная задача для царя, который мог рассчитывать в основном только на зрительное восприятие.

Тем не менее Титхиан чувствовал легкий запах плесени, исходивший от усиков-антенн канка, и какой-то странный, похожий на мускусный запах, который испугал канка. Присмотревшись, Титхиан увидел, что канк сжимает в своих могучих челюстях смотрителя. От старика пахло потом и кровью, и он часто и натужно дышал.

Из дальнего конца помещения донесся стук двух дюжин палкообразных ног, который постепенно приближался, отдаваясь в похожих на барабаны слуховых органах канка неприятной дрожью. Вскоре стук многочисленных ног послышался уже в непосредственной близости от схваченного канком смотрителя и почти тут же прекратился. Затем в другом конце похожего на пещеру помещения появился новый источник шума. Титхиану показалось, что оттуда кто-то направляется к канку. Этот кто-то двигался гораздо медленнее, размереннее и почти бесшумно. Казалось, его ноги едва касались грязного и скользкого пола.

Когда незнакомец подошел вплотную к смотрителю, в непроницаемом мраке неожиданно зажглась пара луковицеобразных глаз. Глазное яблоко каждого из них было золотистого цвета, а зрачок — таким же черным и блестящим, как обсидиан. Больше Титхиану ничего не удалось рассмотреть, так как свет, излучаемый глазным яблоком, был слишком слабым, чтобы осветить хотя бы часть лица.

— Заставь канка говорить, — раздался мужской голос, такой же спокойный и ровный, как прохладное дыхание ночи.

— Канк не говорит громко, могущественный царь, — с трудом проговорил смотритель, ребра которого были сжаты челюстями скакуна. — Он говорит со мной, и я повторяю его слова.

Цвет светящихся глаз изменился на ярко-красный, но их обладатель не произнес ни слова. Зато с того места, откуда в последний раз слышался стук многочисленных ног, раздался грубоватый, скрипучий голос.

— Если ты явился сюда для того, чтобы обмануть моего отца с помощью своей софистики, ты умрешь медленной и мучительной смертью.

Говоривший оставался невидимым в темноте.

Смотритель задрожал всем телом.

— Великий принц, я всего лишь пленник, — пробормотал он. — Вскоре после того, как мне оставили этого канка, он неожиданно рухнул на пол и притворился мертвым. Когда же я открыл загон, чтобы избавиться от него, он вскочил на ноги, прыгнул мимо двух моих помощников и схватил меня. Потом я услышал в голове какой-то мужской голос, требовавший от меня, чтобы я показал ему дорогу к твоему дворцу. Если ты милостиво позволишь мне, я смогу доказать, что все сказанное мною — чистая правда.

Смотритель произнес свою речь четко и уверенно, так как до этого он уже излагал свою историю страже, ее начальнику и женщине с обнаженной грудью, которую все называли Хозяйкой Южных ворот. Для того чтобы по очереди убедить их передать его нижайшую просьбу царю о предоставлении ему личной аудиенции, каждый раз смотрителю приходилось просить их дать команду канку выполнить то, что они желали. Титхиану пришлось потрудиться, чтобы заставить насекомое выполнять необходимые действия.

К несчастью, все застопорилось, когда дело дошло до некоей обнаженной матроны, которая называла себя Самой Главной Наложницей дворцовых покоев.

Чтобы убедить ее, Титхиану пришлось вступить с ней в непосредственный мысленный контакт, подобный контакту со смотрителем. Напряжение при этом было настолько велико, что, когда царь прервал наконец контакт с ней, он почувствовал себя совершенно измочаленным. Это объяснялось тем, что использование Пути на таком расстоянии было в высшей степени сложным и утомительным делом.

Видя, что ни царь, ни принц никак не отреагировали на данное им объяснение, смотритель взглянул прямо в золотистые глаза.

— Дай команду канку выполнить то, что ты соизволишь приказать, униженно попросил он. — Ты сразу увидишь, что он и на самом деле понятлив и смышлен.

— Я знаю лучший способ проверить, не лжешь ли ты, — раздался голос царя из темноты.

Он прошел мимо смотрителя и остановился прямо у головы канка. Затем наклонился к нему так близко, что усики-антенны гигантского насекомого зашевелились от его дыхания. Светящиеся золотистым светом глаза царя уставились прямо в глаза канка, на секунду ослепив Титхиана своим блеском.

Несколько мгновений свет то мерцал, то мигал, принимая самые разнообразные формы, пока царь с помощью Пути проникал в разум канка.

Когда блеск постепенно исчез, Титхиан обнаружил, что его внимание сосредоточено на массе покрытой слизью плоти, имевшей форму слезинки и обтянутой складками кожи. Он понял, что видит перед собой тело неведомого ему существа, с парой толстых рук, оканчивающихся крючкообразными пальцами. Только голова существа хотя и отдаленно, но напоминала человеческую. Тяжелая золотая корона плотно сидела на его костистой голове. У него были широкий нос с раздувающимися ноздрями и мясистые губы, которые не закрывали изогнутые клыки, торчавшие из верхней челюсти. Его желтые луковицеобразные глаза были похожи на те, к которым обращался в темноте смотритель, как к царю-колдуну Ниобенэя.

Существо передвигалось с поразительной быстротой на шести кривых ногах по волнистой поверхности мозга в голове канка. Оно остановилось у подножия холма и опустилось на задние ноги, ожидая, видимо, какую-нибудь неосторожную мысль, которая окажется в пределах досягаемости.

Решив, что наконец настал момент показаться ему самому, Титхиан представил себя поднимающимся из песка. Существо заметило его, но осталось сидеть неподвижно, не выказывая ни страха, ни любопытства при виде появившегося царя. Сначала показалась его золотая корона, затем длинная косичка рыжеватых волос, за которой последовало его лицо с крючковатым носом, и наконец глазам существа предстало худощавое тело царя.

— Кто ты? — спросило существо, подозрительно глядя на него и раздувая ноздри.

— Царь Тира, — ответил Титхиан, прикладывая немалые усилия, чтобы его не затянуло обратно. — А ты, следовательно, царь Ниобенэя?

Существо ничего не ответило Титхиану. Вместо ответа оно покровительственно спросило:

— Ты хочешь говорить со мной, узурпатор?