Дитя Стужи - Олег Шелонин

— Позиция в общем-то приемлемая. Но на зятя-то вы сильно не рычите. Ни он, ни я СССР не профукивали. Это вы, старики, державу под откос пустили, — осадил его Валентин.

— Что? — выпучил глаза отец Жанны.

— Что слышали. Мы с Ромкой, когда СССР разваливали, еще пешком под стол ходили. Нам даже в октябрятах побывать не удалось. Ну и какие к нам претензии?

Константин Федотович сразу сник. Тут ему крыть было нечем.

— Все равно этих захребетников на дух не переношу, — упрямо буркнул он, — они сами своими руками ничего не делают. Только все хапают, хапают, хапают. И этот… женишок. Жениться собрался, а разрешения у родителей не спросил!

— Новые веяния, любовь, — пожал плечами Валентин, — нет, я их, конечно, не оправдываю. Нехорошо поступили. Надо было сразу сказать. Но вы заметьте, они ведь первым делом заявление в ЗАГС подали. Официально, как муж с женой, жить хотят, а не собачью свадьбу в кустиках справлять. В наш развратный век такие порывы ценить надо. А то ведь сейчас больше как? Одну ночку в постели покувыркались, а наутро разбежались.

— Это да… — не мог не согласиться старик. — …Раз сразу в ЗАГС пошел, значит, серьезный человек, не балаболка.

— Вот именно, — оживился Валентин, — и намерения в отношении вашей дочери у него самые серьезные.

— Но скажи ты мне тогда… — Лицо «ковбоя» опять скривилось. — Как пацан, только что вернувшийся из армии, сразу кучей автосервисов обзавелся? Откуда такие деньги? Честно их не заработаешь. Можно только украсть. А я не хочу, чтобы моя дочь стала женой вора!

— Слышь, отец, — начал багроветь Валентин, которого такая упертость уже достала. — Я с Романом вместе в армии служил и видел его в деле. Мне-то повезло. Всего в паре легких операций участвовал. А Ромка в армию на год раньше меня попал и побывал в таких переделках, что тебе и не снилось. И он мой друг. Так что я не советую в моем присутствии его оскорблять. Последствиями чревато. Ты его боевые награды видел? — От злости Валентин невольно перешел на «ты».

— Он что, воевал?

— А тебе дочь про это не рассказывала?

— Нет.

— Ну так поинтересуйся. У нее или у него. Может, расскажет, каково это после боя двухсотых в вертолеты грузить. А двухсотые эти — твои товарищи, которые полетят теперь к родственникам в цинковых гробах. Он за родину кровь проливал, и не столь важно, за какую родину: СССР или Россию. Так что не тебе его судить и вором обзывать. Тем более что он не вор!

— Так у него, выходит, и награды боевые есть… — пробормотал старик.

— А ты как думал? Он все-таки, как и я, в спецназе служил.

— Неудобно получилось. — Константин Федотович пожевал губами. — Награды… уважаю. Но откуда же он все-таки такую прорву денег на свои сервисы взял? — Чувствовалось, что этот вопрос не давал ему покоя.

— Оттуда же, откуда и я, — твердо сказал Валентин.

— Откуда и ты… а откуда ты их взял и кто ты вообще такой? — Глаза мужчины вновь стали колючими.

Валентин вынул из кармана свое служебное удостоверение и предъявил его в развернутом виде Константину Федотовичу. Подавшись вперед, тот с минуту изучал его, потом откинулся обратно на спинку стула.

— Серьезная организация. А зятек мой будущий с какого бока здесь?

— И с правого, и с левого, — решительно сказал Валентин. — Зять твой будущий не простой бизнесмен.

— А какой?

— Вам непременно хочется об этом знать? — хмуро спросил юноша.

— Очень хочется.

— Ну хорошо. — Ради друга Валентин был готов на все и начал врать напропалую: — Роман Викторович работает в той же структуре, что и я. Засекреченный агент, проходящий в нашем ведомстве под кодом «Колесо». Работает под прикрытием. Выполняет наше задание.

— И что это за задание? — В голосе Константина Федотовича слышались нотки недоверия.

— Вообще-то я не имею права об этом говорить, — тяжко вздохнул юноша, — но раз уж сказал «а», говори и «б». У него было задание внедриться в опасную банду финансовых воротил. И он это задание успешно выполнил. Первый этап операции прошел без сучка без задоринки. Разумеется, чтобы стать для них своим, ему были ссужены солидные средства для открытия собственного бизнеса. Вот так обстоят дела, Константин Федотович. Я надеюсь, вы понимаете, что об этом никто не должен знать? Ни жена, ни дочка, ни сам Роман.

— Ни сам Роман? — опешил тот.

Валентин понял, что, увлекшись, перегнул палку, и поспешил исправить положение:

— Он не должен знать, что вы об этом знаете. И вообще, надо держать язык за зубами, чтобы не повредить делу. Я в принципе не имел права об этом говорить, но сразу увидел, что вы наш человек. Надежный, проверенный товарищ, старой закалки, а потому пошел на этот шаг, чтобы спасти будущую молодую семью. Так я могу рассчитывать на то, что этот разговор останется между нами?

— Можете! — грохнул кулаком по столу отец Жанны. Судя по тому, как теперь сияло его лицо, Валентину удалось развеять все его сомнения. — А у него тоже удостоверение есть?

— Константи-и-ин Федотович, — укоризненно протянул юноша. — Какое удостоверение? Он же агент под прикрытием! Могу лишь добавить, что жениха твоя дочка отхватила отменного! Вот такой парень! — поднял авантюрист кулак с оттопыренным вверх большим пальцем.

— Ах ты, ерш твою медь! — восторженно хлопнул себя по ляжкам отец и сорвался с места: — Жанка, выпускай жениха! — крикнул он, высунув голову из кухни. — Скажи: тесть больше драться не будет. Тащи его за стол! Пора, как у нас на Руси заведено, помолвку по-человечески обмыть! А ты, Марьюшка, икону тащи. Молодых благословлять буду.

— Так ты ж неверующий, — послышался из комнаты обрадованный голос Марьи Леонидовны.

— Верующий, неверующий, а традиции чтить надо, — пробурчал Константин Федотович. — Благословлять будем, как нас с тобой родители когда-то благословляли. И четверть из чемодана достань. Наш самогон половчее этой городской дряни будет. Все должно быть по-людски.

— Э, старый, а ты вроде в завязке.

— Ради такого случая ненадолго можно и развязать. Не каждый день дочь замуж выдаем. Это ж событие-то какое!

Валентин обреченно вздохнул и, пока старик стоял к нему спиной, затолкал себе в рот разработанную в их конторе таблетку, нейтрализующую алкоголь. Раз за столом будет и Ромка, вряд ли ему удастся выбраться отсюда насухую.

8

Без Дашки, разумеется, дело не обошлось. На правах подружки невесты она прискакала после работы уже ближе к вечеру, расцеловала Жанну, треснула по лбу Валентина, когда он попытался подставить ей щеку для поцелуя, поздоровалась с Романом, познакомилась с родителями невесты и попыталась вытащить своего жениха из-за стола под явно надуманным предлогом. Валентин не очень верил, что у нее к нему есть какое-то архисрочное и архиважное дело. Судя по всему, его невесту просто напрягала уже наполовину опустошенная четверть самогона, стоящая на столе. Тем не менее он возражать не стал и, сердечно распрощавшись с хозяевами, покинул теперь уже гостеприимный дом.

На улице их ждал «хаммер» Валентина, на котором, собственно, Дашка за ним и прикатила.

— А где моя «Нива»? — начал крутить головой юноша.

— В контору отогнали. Проверяют на предмет всяких пакостей со стороны сам знаешь кого. Не дергайся. За руль тебе в таком состоянии все равно нельзя, алкаш несчастный.

— Я трезв как стеклышко, — обиженно засопел Валентин.

— Нейтрализатор?

— Ага.

— Ну тогда заслужил. — Дашка чмокнула его в щеку, зябко передернула плечиками и полезла на водительское кресло. — Садись скорее, я замерзла.

— Да, маразм крепчал, чего же боле, что я могу еще сказать? — продекламировал юноша, плюхаясь на переднее сиденье рядом с подругой.

— Слушай, ты точно нейтрализатор принимал?

— Точно. Хочешь дыхну?

— Дыши, — разрешила Дашка, включая обогрев. — Только не на меня.

— Слушай, а действительно холодно, — энергично потер руки Валентин. — Декабрь еще не наступил, а термометр уже за минус двадцать ухнул.

— Сейчас природу во всем мире колбасит. Цунами, наводнения, землетрясения. Диор пророчит, что в следующем году в России будет как в Сахаре, — сказала Дарья, трогая машину с места.

Спереди и сзади «хаммера» тут же пристроились навороченные джипы.

— Это еще что такое? — нахмурился Валентин, и рука его чисто автоматически нырнула под мышку.

— Спокойно. Это наш эскорт. Меня, в отличие от тебя, Папа приказал охранять в открытую.

— Это он молодец, — одобрительно кивнул Валентин.

— Знал бы ты, как меня это уже достало, — честно призналась Дарья. — Папа совсем озверел… в смысле с ума за меня от страха сходит. Раньше, до того как я встретилась с тобой, такого не было.

— Сочувствую. Меня, откровенно говоря, это тоже достало. Поэтому и дурью маюсь. То язык в спину твоему братцу покажу, то еще какую-нибудь мелкую пакость сделаю. Все время чувствую себя под стеклянным колпаком, а потому надеюсь, что увидит, — тяжко вздохнул юноша. — Такое ощущение, что даже в сортире за мной следят. Неприятно, знаешь ли. Меня так и подмывает нанять кучу профи и обшарить свою берлогу на предмет всяких там датчиков, видеокамер и жучков.