Какого цвета убийство? - Томас Эриксон

за семьдесят. Еще четверым – за шестьдесят. Нина вычеркнула их из списка. Осталось четырнадцать фамилий.

Проверила адреса. Двое проживали за пределами Швеции. Эти ребята могут подождать.

Двенадцать.

Нина сверилась с реестром налоговой службы: двое умерли. Вычеркиваем.

Осталось десять.

Инспектор проверила данные. У одного из них имя и фамилия были такие же, как у ее бывшего бойфренда, и некоторое время Нина забавлялась мыслью, что будет, если окажется, что это он и есть. И по возрасту подходит. Будет весело арестовать его, выкрутив ему руки и защелкнув наручники на запястьях. Тот еще был засранец.

За три часа она нашла контакты семерых, с пятью поговорила лично – и вычеркнула всех их из списка. Бывшего среди них не оказалось. По телефону они производили впечатление самых обычных парней, отцов семейств и водителей подержанных седанов, которые исправно посещают церковь по воскресеньям. Она готова была поставить свою месячную зарплату на то, что никто из них не является садистом-психопатом, которому просто удается разговаривать нормальным голосом.

Хорошо, теперь в списке осталось три фамилии.

Одного человека разыскать не удалось.

Стефан Ниеми.

Он заинтересовал Нину в первую очередь. Люди, которые не умерли, не эмигрировали, и при этом их нельзя было найти в пределах страны, – обычно те, кому есть что скрывать. А то, что кем-то скрыто, стоит выяснять. Это ее работа.

Следующий, Йоран Нильссон, избивал жену и управлял машиной в нетрезвом виде. Но это было двадцать лет назад, с тех пор – даже ни одного штрафа за нарушение правил парковки (признаться, у Нины такой был). К тому же теперь ему под шестьдесят. Нужно проверять.

Еще один, Роберт Жигарра, бывший морской пехотинец, ныне тридцати пяти лет от роду, был задержан десять лет назад за мелкие кражи. Отсидел полгода в учреждении открытого режима. Несколько раз фигурировал за избиение другого такого же типа. До 2005 года Жигарра несколько раз появлялся на периферии расследований разных дел. Куча случаев нанесения телесных повреждений. Не самый симпатичный парень. Однозначно стоит внимания.

Нина как раз собиралась отнести список комиссару Хельмарку, но оказалось, что тот был, мягко говоря, не в духе. Следствие буксовало. Еще из коридора она услышала, как он орал на Сундстрёма. Пожалуй, зайдет попозже.

Что там Алекс говорил о Хельмарке? «Красный». Кое-что оказалось прямо в точку. Однако ее в первую очередь заинтересовало не то, что Алекс сумел верно описать Хельмарка, или Фредрика, или Мартину. А то, как он это сделал. Методы у него любопытные. Нине нравилась мысль, что все подчинено системе – даже такая вещь, как человеческое поведение, которое принято считать непредсказуемым. Что очень мешало полицейской работе. Пожалуй, навыки консультанта Кинга можно с пользой применить и в ежедневной рутине инспектора Мандер. Почему бы и нет.

Глава 40

– Как ты это выяснил? – спросил Свартлинг.

Фредрик обдумывал свои слова все утро, тщательно готовясь, чтобы заложить в формулировки достаточную долю небрежности. Лишь бы не задумываться о судьбе несчастного кота. Он был уверен, что Свартлинг начнет все отрицать.

– Поискал в интернете и нашел кое-что о тех людях, с которыми вы просили меня побеседовать. Поговорил кое с кем. Короче, тут одно, там другое. И вот я здесь.

Свартлинг непринужденно пожал плечами.

– Ты должен был рано или поздно это обнаружить, иначе какой из тебя журналист? Но если б ты уже начал второй этап, дело пошло бы гораздо быстрее.

Он подался вперед, склонившись над низким журнальным столиком.

И вовсе никакого давления…

Фредрик откашлялся, делая вид, что не заметил намека. Разумеется, ему давно надо было начать работать над вторым этапом. Он прекрасно это знал – как и всякий раз в подобной ситуации.

Мужчина встретился взглядом со Свартлингом. Вот такие глаза у человека, который убил другого человека. Впрочем, почему другого? Может быть, других? Долго выдержать зрительного контакта он не смог.

– Боюсь, я не смогу выполнить эту работу, – глухо проговорил Фредрик, глядя на свои ботинки.

Пауза.

– Мы подписали контракт, – очень тихо проговорил Свартлинг.

– Контракт можно разорвать.

– Нельзя.

В обычной ситуации Фредрик завел бы речь о том, что их юристы должны оценить масштабы действия договора и как-нибудь решить это между собой, но после нескольких бессонных ночей он чувствовал себя совершенно выбитым из колеи. Он запустил ладонь в волосы, как будто хотел нащупать там гениальную стратегию общения с гангстером.

– Почему вы вообще хотите, чтобы была написана эта биография? Разве вы не предпочитаете быть… В тени?

Изумленный Свартлинг вскинул брови.

– Ты опишешь мою организацию как эффективное бизнес-предприятие. В центре внимания всегда был, есть и остается бизнес. То, что иногда приходится действовать суровыми методами, не является самоцелью. Мы и мухи не обидим. На самом деле мы – компания весьма симпатичных парней. Если ты еще не понял.

Фредрик не смог сдержаться – нервный смех рвался наружу. Он то ли хохотнул, то ли хрюкнул. И задался вопросом, не сойдет ли он с ума еще до того, как все это закончится.

Свартлинг поначалу бросил на него раздраженный взгляд, но потом все же криво улыбнулся.

– Это совершенно невозможная задача, – заявил Фредрик.

– Ты справишься.

– Я – журналист. Единственное, что для меня важно, – правда.

Лукас Свартлинг несколько раз медленно кивнул. Похоже, ему было не привыкать уламывать всяких упрямцев. Интересно, как скоро он начнет уламывать его… буквально? Фредрик нервно сменил позу, покрепче уперев ноги в пол.

– Твоя задача даже интереснее. Ты и будешь писать правду. Но так, чтобы все остальные сочли ее выдумкой. Опишешь мой мир в точности, как он выглядит. А потом мы изменим некоторые данные, чтобы все это можно было выдать за художественный вымысел. Но кому следует, тот поймет, что это правда. Для всех – занимательная книженция. Для некоторых – звоночек.

Фредрик задумался. Пожалуй, это могло бы получиться. Он мог бы написать так: на некоторые моменты лишь намекнуть, на другие же указать четко. Запутать читателя. Пустить его по лабиринтам домыслов… Постепенно картина начинала проясняться. Фредрик приложил руку ко лбу. Идея настолько безумная, что может сработать…

Некоторое время он выслушивал рассуждения Свартлинга о том, почему эта биография должна быть написана. Он хочет войти в историю как один из самых значительных преступников страны. Оставить заметный след. Чтобы создать эффективный теневой синдикат, сказал он, нужно нечто большее, чем простое безумие. Те сборища придурков и психопатов, о которых иногда пишут в газетах, не достигают никаких стоящих результатов.

Кроме того, сейчас происходит раздел Швеции между противоборствующими группировками. Их