Песнь златовласой сирены. Книга 3 - Франциска Вудворт

— Ладно, у Дага сейчас голова несколько иным занята, — наконец, произнёс Кайл. Я вопросительно на него посмотрела и он пояснил: — Он сиреной увлёкся. Она убеждена, что ты ею тоже увлечён и умоляла его сильно не афишировать их отношения, чтобы не нанести тебе травму.

При этих словах он хохотнул, оценив юмор ситуации, а потом вновь стал серьёзным:

— Знаешь, а так даже лучше! Ему сейчас о тебе лучше не говорить. Пусть скрывают свои отношения. Возможно, он наиграется и ещё одумается.

Вот если бы речь шла о другой девушке, я бы возмутилась и оскорбилась таким отношением к ней, но сирена… В кои-то веки с Кайлом я была полностью согласна и обменявшись с ним взглядами, мы заключили молчаливый уговор.

У меня камень с души упал! Благодаря такому решению, пока всё оставалось, как прежде.

«А может, даже всё к лучшему!» — бросила на Кайла искоса взгляд. Ведь теперь, когда он знает, что я девушка, буду избавлена от его скабрезных шуточек и агрессивного поведения.

Когда поздно вечером появился Харн, мы с Кайлом занимались учёбой. Впервые между нами двумя царила спокойная и дружеская атмосфера. К моему облегчению, рыжий оставил расспросы, возможно решив, что на сегодня откровений достаточно. Чему я была только рада, если честно.

Мы и поужинали с ним вдвоём. Даже Гасс отметил изменившееся поведение парня и бросал в его сторону удивлённые взгляды не в силах понять причину таких разительных перемен. Да он чуть чайник с чаем не уронил, когда за столом Кайл завёл светскую беседу, мирно беседуя со мной!

— Занимаетесь? — спросил Харн, окинув нас довольным взглядом.

Принц пребывал в хорошем расположении духа, и мы с Кайлом понимающе переглянулись. Увидев не убранный ещё со стола чай и плюшки, он сказал:

— Я бы выпил чего-нибудь. Гасс принеси и мне чашку, — приказал брейду. Тот появился и забрал уже почти пустой чайник, чтобы заварить новый. — Пойду руки помою.

Мы проводили его взглядами, и прежде чем я успела спохватиться, в дверях появился сам Харн и в руках держал кувшин с цветами.

— Лоран, ты?! — удивлённо спросил он. — Там в оранжерее такой переполох подняли. Трясут всех первокурсников.

— А почему сразу первокурсников? — подал голос Кайл.

— Так только молодые идиоты могут сунуться туда за цветами. Они же не знают, что за каждый цветок профессор Вирея им голову оторвёт.

— Это если поймают, — проворчал рыжий.

— Лоран! — укоризненно произнёс Харн, качая головой, а я покраснела, бросив на Кайла убийственный взгляд. Вот почему я вечно из-за него страдаю?!

— Значит, так, — твёрдо произнёс мой опекун, — не знаю, кому ты их хотел подарить, но забудь! Смотри, чтобы цветы не покинули эту комнату. Засохнут — сжечь. Гасс, появись! — позвал он брейда и указал на букет. — Уничтожишь.

Тот ничего не понимал, но утвердительно кивнул. Сделал шаг, чтобы забрать цветы, но тут уж я подсуетилась, опередив его.

Отобрала у Харна кувшин и демонстративно поставила его на стол. Раскомандовался! Не ему подарены.

Мой опекун сдержался, и мой демарш решил не комментировать.

— Ты меня с ума сведёшь! — лишь в сердцах произнёс он и тут его взгляд упал на парадный камзол рыжего, что лежал на кушетке: — А ты чего вырядился? — спросил он друга.

— Встречался с одной невероятной девушкой. Хотел извиниться.

— Да? Что-то новенькое. Обычно ты жалуешься, что они тебе быстро приедаются и липнут.

— Даг, вот лучше заткнись! — рыкнул рыжий.

— Полегче! Неужели какой-то красотке удалось задурить тебе голову?

— Пусть моя голова тебя не тревожит. За своей лучше следи.

— Вы сегодня оба не в себе? — оскорбился Харн, обведя нас взглядом. — Пожалуй, чай я выпью у себя… или что-то покрепче, — сказал он себе под нос, направляясь на выход.

Останавливать его мы не стали.

— Прости, не думал, что тебя подставлю, — извинился Кайл, после его ухода.

«Ты сначала делаешь, а потом думаешь!» — так и хотелось сказать мне. Приход принца подпортил нам настроение. И всё же, бросив взгляд на цветы, я смягчилась, ведь такой шикарный букет получила впервые, а потом и вовсе стала давиться от смеха.

— Что?! — не понял рыжий резкой смены моего настроения.

Дойдя до блокнота, я написала: «Если Харн расскажет сирене, то готова поспорить — она решит, что это я ради неё старалась».

Кайл подошёл ко мне и заглянул через плечо, что я пишу. Повернув голову, я встретилась с ним взглядом. До него дошла ирония ситуации и через минуту мы уже вдвоём смеялись.

Можно сказать, что я как в воду глядела. История с оранжереей наделала шуму. Все гадали, кто же это отличился. В столовой только и говорили об этом. Сам же виновник происшествия с невозмутимым лицом слушал все предположения и выдвигал свои. Кстати, Кайл во время обеда сел за наш столик. Девушки были рады такому соседству, а вод Сандр бросал подозрительные взгляды на слишком уж доброжелательного рыжего.

Миллисент действительно восприняла всё на свой счёт. Они отобедали раньше, и девушка специально прошла мимо нашего столика.

— Лоран, вы такой смелый, — чуть задержалась она возле меня и послала нежный взгляд.

— И чего я не знаю? — насторожился Сандр, сверля меня взглядом. Мы же с рыжим посмотрели друг на друга и стали давиться от смеха, не в силах объяснить причину веселья. Вот знала, что так получится! Самомнение некоторых не знает границ.

К сожалению, это мне вышло боком, и вскоре было совсем не до смеха. Наверное, сирена не смогла придержать своего язычка, и слухи пошли по академии. Мне всё же пришлось встретиться с профессором Виреей. Та подала жалобу ректору и меня вызвали к нему.

— Лоран, по академии ходят слухи, что вы виновник вчерашнего происшествия, — не стал тянуть ректор и огласил причину моего вызова к нему в кабинет.

«Какого именно?» — тут же спросила его, протянув записку.

— Вандализм в оранжерее. Сломали и похитили редкий сорт розы, который удалось вырастить с огромным трудом в нашем климате. Профессор Вирея готовила доклад на эту тему и собиралась выступить на ежегодном собрании цветоводов, демонстрируя цветок.

Услышав такое я внутренне содрогнулась и прокляла утончённый вкус рыжего, который умудрился выкрасть самый ценный экземпляр. Тем не менее, я постаралась никак не показать своего состояния.

«Зачем мне это?» — задала вопрос ректору, всем своим видом спрашивая, с какой стати мне делать это.

Окинув взглядом и вспомнив о моём поле, он кашлянул в кулак. Видимо, доложили ему недавно, и он тотчас вызвал меня к себе, а вот теперь понял, что поспешил с выводами.