Засекреченные трагедии советской истории - Игорь Кузнецов

Известны и другие партизанские донесения, составленные по принципу «все хорошо, прекрасная маркиза». Например, когда в августе-ноябре 1942 г. немцы в результате удачного наступления закрыли так называемые «Витебские ворота» — коридор в районе Усвяты, через который из-за линии фронта белорусские партизаны получали материальное снабжение и подкрепления, в донесении Центрального штаба партизанского движения бодро утверждалось: «Партизанские бригады Витебской области непрерывными боями с противником показали свое умение действовать не только мелкими группами, но и наносить серьезные поражения противнику в боях с его крупными частями. Успешный выход противника на правый берег реки Усвята и закрытие ими «ворот» впредь до получения подробного описания боев можно объяснить несогласованностью действий между командованием частей Красной Армии и партизанских отрядов».

Да, из такого донесения Наполеон никогда бы не узнал, что проиграл сражение при Ватерлоо.

ЦЕНА ПОБЕДЫ

За последние пятнадцать лет мы узнали о войне больше, чем за все предыдущее послевоенное время. Раскрываются архивы, сняты запреты на изучение конкретных операций — например, катастроф под Киевом в 1941 г., под Харьковом в 1942 г., тяжелых боев зимы 1943–1944 гг., о Берлинской операции 1945 г. Мы уже больше знаем о заградотрядах, СМЕРШЕ, штрафных батальонах. Выясняется, что, публично громя один — «немецких разбойников», другой — «кровожадных большевиков», Сталин и Гитлер в кругу «своих» отзывались друг о друге весьма уважительно.

Несмотря на то, что с окончания Великой Отечественной войны прошло более 60 лет, но на пути к правде о войне еще немало препятствий. Много неизученного, еще больше искаженного. Кто-то лично заинтересован в том, чтобы мифы жили как можно дольше. Другим просто тяжело расставаться с привычными стереотипами. Но рано или поздно история все расставит по своим местам.

«Даешь Берлин!»

Наступление на Берлин началось 16 апреля 1945 г. Тремя днями раньше советские войска, сражавшиеся на южном фланге фронта и незадолго перед тем отразившие последнее немецкое контрнаступление в Венгрии, вступили в Вену.

В штурме германской столицы, план которого был утвержден 1 апреля на совещании у Сталина, участвовали командующие армий трех фронтов: 1-го Белорусского, который под командованием Г. К. Жукова занимал центральный участок полосы наступления, 2-го Белорусского под командованием К. К. Рокоссовского, наступавшего севернее, и 1-го Украинского, которым командовал И. С. Конев. Их подстегивала необходимость одним ударом отсечь узел последних политических комбинаций, затевавшихся немцами.

Наступление началось еще до того, как армии Рокоссовского, только что завершившие бои в Померании, успели произвести группировку и подготовиться к операции. Вначале Сталин хотел доверить взятие Берлина одному Жукову, но некоторые военачальники возражали, что танковые армии Конева при благоприятных обстоятельствах тоже повернут на север и нанесут удар по Берлину с южного и юго-западного направлений.

Для Жукова это означало официальное признание его главенства среди выдающихся советских полководцев. Битва, однако, мало что добавила к его военной славе. Но, по его собственному признанию, это была «одна из труднейших операций Второй мировой войны». Под Берлином агонизирующая германская армия сопротивлялась с безоглядным упорством. С конца января, когда советские войска вышли на Одер, у немцев было время укрепить подступы к городу.

Жуков начал штурм глубокой ночью, при свете прожекторов. Но эффект неожиданности был относительным. За Одером его дивизии натолкнулись на мощные укрепления Зееловских высот, прикрывавших столицу; преодолеть это препятствие им удалось лишь на третий день ценой огромных потерь.

Руководство операцией Жуковым впоследствии стало предметом суровой критики некоторых прославленных генералов, бывших тогда у него в подчинении. Вероятно, в стремлении поскорее добиться победы, он действительно допустил чрезмерное скопление танковых и стрелковых дивизий в узкой полосе наступления, из-за чего войска, мешая друг другу, двигались медленнее, чем могли бы.

Более успешным было наступление Конева, которому не приходилось штурмовать в лоб. Преодолев реку Нейсе, его фронт смог прорвать линию вражеской обороны и ввести в прорыв танковые армии генерала Рыбалко и Лелюшенко, которые в свою очередь получили приказ Сталина наступать на Берлин. 20–21 апреля войска Конева и Жукова почти одновременно достигли окраин германской столицы.

Из оперативной сводки Совинформбюро за 30 апреля 1945 г.: «Войска 1-го Белорусского фронта, продолжая вести уличные бои в центре Берлина, овладели… Войска 1-го Украинского фронта продолжали вести уличные бои в юго-западной части Берлина и заняли ряд кварталов…». Кажется все в порядке, Берлин взят в плотное кольцо, даже у военных специалистов, не говоря уже о гражданских людях, не возникало сомнений, что все идет по плану.

Между тем, два видных маршала, заранее отбросив планы, устроили «социалистическое соревнование» — кто первым возьмет Берлин.

С началом Берлинской операции 1-й Белорусский фронт помчался вперед, опережая «график». При этом неизбежно неся огромные потери — оставляя горы трупов у Зееловских высот.

Не отставал и 1-й Украинский фронт, уже 18 апреля сходу форсировавший реку Шпрее. А еще через день, 20 апреля, маршал Конев издает приказ командующим 3-й и 4-й гвардейскими танковыми армиями: «Войска маршала Жукова в 10 км от восточной окраины Берлина. Приказываю ночью ворваться в Берлин первыми. Исполнение донести».

В этот же день, 20 апреля, маршал Жуков издает свой приказ — тоже танкистам: командующему 2-й гвардейской танковой армией: «Пошлите от каждого корпуса по одной лучшей бригаде в Берлин и поставьте им задачи: не позднее 4 часов утра 21 апреля любой ценой прорваться на окраину Берлина и немедля донести для доклада тов. Сталину».

Цену социалистического соревнования в мирное время мы знаем — недокрученные гайки и болты. В военное время — людские жертвы.

В Берлине, чтобы угодить обоим маршалам, провели разграничительную линию между войсками фронтов прямо по центру города: досюда наступать, а дальше нет. Но танкисты Конева ворвались в тыл танкистам Жукова. Неразбериха, новые жертвы.

К чести Конева, он опомнился первым и предложил Жукову принимать совместные меры. Жуков вместо ответа дал телеграмму Сталину. Официально — доклад, по существу — что-то среднее между жалобой и доносом: «Наступление частей Конева по тылам 8 гв. А и 1 гв. ТА создавало путаницу и перемещение частей, что крайне осложнило управление боем.

Дальнейшее их продвижение в этом направлении может привести к еще большему перемешиванию и к затруднению в управлении».

Танкисты Рыбалко вынуждены были повернуть от центра на запад. Центр же Берлина достался теперь Жукову. И главное — рейхстаг.

Другие масштабы — другие чины. Брали Берлин — соревновались командующие армиями, брали рейхстаг — соревновались комдивы. С двух сторон к стенам рейхстага подошли две дивизии 1-го Белорусского фронта — 150-я стрелковая под командованием генерал-майора В.М. Шатилова и 171-я стрелковая под командованием полковника А. И. Негоды. В каждой дивизии — по своему Знамени Победы из девяти (по количеству дивизий).

30 апреля около трех дня полковник Зинченко (из дивизии Шатилова) сообщил комбату Неустроеву о том, что есть секретный приказ маршала Жукова, в котором объявляется благодарность войскам, водрузившим Знамя Победы. Оба растерялись: рейхстаг не взят, знамя не водружено, а благодарность уже объявлена. Чтобы достичь рейхстага, надо было преодолеть Королевскую площадь, покрытую завалами, баррикадами, надолбами. Площадь пересекал канал, за которым — траншеи, дзоты, зенитки, поставленные на прямую наводку. Под прицелом — каждый метр площади. Из замурованных окон самого рейхстага торчали пулеметные стволы.

Когда появился приказ Жукова, наши солдаты еще только сделали первую попытку выбраться на площадь и тут же залегли, не поднимая головы, прижатые шквальным огнем. Самое потрясающее то, что в секретном приказе маршала, кроме глубокой благодарности войскам своего фронта, описывались и подробности взятия рейхстага: «Противник в районе рейхстага оказывал ожесточенное сопротивление нашим наступающим войскам, превратив каждое здание, лестницу, комнату, подвал в опорные пункты и очаги обороны. Бои внутри главного здания рейхстага переходили в неоднократные рукопашные схватки. Войска 3-й ударной армии сломили сопротивление врага, заняли главное здание рейхстага и сегодня, 30.04.45 г. в 14.25 подняли на нем наш советский флаг».