Маленькая хозяйка большой кухни - Ната Лакомка

нашей гостьи? Не надо. Она только что ушла. Я проводил её. Пошла прямо на север, даже от экипажа отказалась. Странная женщина.

- Нет, милорд, это не для госпожи Близар, - ответила я. – Это для вашей тётушки… - и только тут поняла, о чём было сказано.

Волшебница пошла на север. То есть не на юг, не в сторону столицы. И это означало, что доносить обо мне Стефания Близар не собирается. Конечно, она могла быть слишком хитрой и попытаться усыпить бдительность, а потом свернуть к югу… Но что-то подсказывало мне, что если бы Стефания Близар хотела меня разоблачить, то она сделала бы это быстро и решительно, безо всяких ухищрений.

А Морвиль?..

Сказал об этом, чтобы я успокоилась? И не сбежала в ужасе, куда глаза глядят?.. Но мы же решили, что он не знает, кто я.

Божечки, Сесилия! Какую ерунду ты думаешь! Кто - решили? Ты и герцог?..

- Волшебники все странные, - сказала я после паузы. – Лучше не размышлять над их поступками, а принять их, как есть. Как снег или дождь.

- Отлично сказано, - согласился герцог. – Что ж, доброго всем дня. Пожелайте от меня доброго утра тёте. Напомните, что хорошее настроение с утра – залог хорошего дня.

Он развернулся и ушёл. Звякнул колокольчик, хлопнула входная дверь, и почти сразу радостно залаяла собака.

- Господин де Морвиль пошёл на охоту? – зачем-то уточнила я, хотя всё и так было понятно.

- Да, - ответила Дорис, закатав рукава и принимаясь нарезать вчерашнюю отварную баранину. – Почему бы ему не развеяться? Все благородные господа любят охоту.

- Угу, - промычала я и отправилась на второй этаж, угощать завтраком леди д`Абето.

Проходя мимо портрета матери герцога, я не удержалась и остановилась, разглядывая немного усталое лицо и муху, нарисованную так реалистично.

Волшебница сказала, чтобы я не доверяла мухе. Не эту ли муху она имела в виду? Которая на портрете? Возможно, эта муха – совсем не то, что кажется?.. Может, это не подпись художника, а какой-то знак?..

- Фанни! Что вы здесь стоите! – услышала я с лестницы недовольный голос экономки. – Это – завтрак? Так несите его поскорее! Леди давно уже проснулась.

- Слушаюсь, - я сделала книксен и побежала вверх по ступеням, пообещав себе поразмышлять о нарисованной мухе позже.

Тётушка герцога в утреннем светлом платье, но с ещё неприбранными волосами, сидела у окна и подставляла нос солнечному лучу, который умудрился прокрасться через приоткрытый ставень.

- Это вы, Фанни? – рассеянно спросила леди, едва взглянув в мою сторону. – Поставьте поднос на стол, пока я не хочу есть.

- Но вам надо позавтракать, миледи, - сказала я, выполнив её приказ. – Завтрак – самая главная трапеза дня. Можете отказаться от обеда или ужина, но от завтрака – ни в коем случае, - тут я не удержалась и полюбопытствовала: - А что вы делаете?

- Как – что? – она посмотрела на меня с усмешкой. – Вы ведь сами посоветовали мне утренние прогулки. Вот я и дышу свежим воздухом. И заодно принимаю солнечную ванну, - и она снова подставила лицо лучу, зажмурившись, как кошка.

- Э-э… - протянула я, прилагая все усилия, чтобы не расхохотаться, - ваша милость неправильно меня поняли. Речь шла именно о прогулках, а не о сидении под окном. Давайте вы сейчас с аппетитом покушаете, а потом выйдете на прогулку. Погода сегодня чудесная, и полчаса ходьбы вокруг дома – это то, что надо.

- Полчаса? – переспросила она почти с ужасом. – Да вы с ума сошли! Четверть часа, иначе я устану.

- Полчаса, - отрезала я. – Иначе лечение не подействует. Моя директриса тоже капризничала, но когда начала регулярные прогулки, то сразу заметила улучшения. Прошу к столу, миледи. Иначе всё остынет.

- Умеете вы убедить, - проворчала она и тяжело поднялась, пересаживаясь за стол. – Кстати, вы правы. Чтение на ночь чудесно убаюкивает. Я спала, как младенец. Когда вы ушли? Дик проводил вас до комнаты? О чем вы разговаривали, пока я не слышала? Сказка ему, по-моему, понравилась…

- Я напоминаю, - произнесла я, разворачивая салфетку, чтобы положить её на колени любящей тётушке, - что не желаю участвовать в ваших планах по сводничеству. Разрешите мне делать своё дело?

- Какое дело? – невинно переспросила она, взяв вилку и ковырнув еду в тарелке. – Вот это? Похожее на подошву? А рыба сырая? Вы, действительно, думаете, что я стану это есть?

Мне стоило огромных усилий собрать всю силу воли в кулак, чтобы ответить вежливо и сдержанно, как и положено прислуге, знающей свой место.

- И всё же прошу вас попробовать, миледи, - сказала я, укладывая ей на колени салфетку и отступая на пару шагов. – Это именно тот завтрак, что подарит вам бодрость и лёгкость, вместо тяжести в желудке и удара по печени от жирной баранины.

- Ну вот только баранину принижать не надо, - заметила леди д`Абето, отрезая кусочек овсяного омлета. – Вы просто не пробовали, Фанни, какую божественную баранину готовит наша Дорис.

- Не сомневаюсь, что вкусно, - не желала я сдаваться, - но жирное мясо – самый худший вариант для вашей милости, если вы хотите успокоить сердце и душу, и не ослабеть телом.

- Тело-то с чего ослабеет? – удивилась она и отправила в рот кусочек омлета, а потом – крохотный кусочек красной рыбы.

- Как вам такое сочетание вкусов? – осторожно спросила я, после того, как она долго и тщательно прожёвывала пищу, задумчиво глядя в стену.

- На удивление неплохо, - похвалила леди и отрезала ещё кусочек. – Мне казалось, вашей подошве… Ах, простите, вот этой лепёшке, не будет хватать сочности, но она такая воздушная, и вся пропитана сливочным вкусом масла… И рыба… - она съела ещё, и в этот раз ломтик рыбы был приговорён весь. – Да, признаю. Сырой лосось тут очень к месту. Он насыщает, но не создаёт тяжести. Ладно, спор против баранины вы выиграли. Если бы вы ещё так же выиграли в борьбе за моего племянника…

- Миледи! – не сдержалась я от упрёка. – Мы ведь объяснились!

- Объясняться будете со своим возлюбленным, милочка, - хихикнула она, орудуя ножом и вилкой уже в полную силу и с приличной скоростью. – А мы с вами не